Хокусай. Манга, серии, гравюры - Ольга Николаевна Солодовникова Страница 7

уходит своими корнями в китайско-японскую мифологию, фольклор или народные верования. Такое детальное, проработанное изображение поз, ракурсов, положений конечностей выказывает хорошее знакомство с предметом. Широко известный факт, что «Манга Хокусая» в значительной степени повлияла на становление эстетики импрессионизма во второй половине XIX в. В совокупности на 900 страницах Хокусай поместил порядка 4000 отдельных сюжетов, расположенных по принципу простой тематической упорядоченности. Например, 26-й лист XI выпуска посвящен каллиграфам. Каллиграфия в Японии наряду с живописью всегда высоко ценилась и считалась высоким искусством. Всех каллиграфов Хокусай изображает в момент, наиболее ярко характеризующий каждого из них. У каждого в руках кисть, и с каждым из них связана какая-то легенда. Внизу мы видим фигуру, которая, кажется, скачет верхом на метле по длинной дорожке. Для человека, знающего историю средневековых легенд о преподобном Иккю, сюжет становится вполне ясным. Это любимый персонаж городских легенд и преданий, остроумный и веселый монах Иккю, который участвовал в конкурсе, кто напишет самый большой иероглиф. Монах попросил расстелить длинный рулон бумаги, взял метлу, обмакнул ее в краску или тушь, вскочил на метлу и пробежался по рулону бумаги, написав, таким образом, иероглиф. Иккю представлен здесь в компании других знаменитых персонажей, мастеров художественного письма древности и Средневековья. Вверху – Косэ-но Канаока, знаменитый художник эпохи Хэйан, о котором говорили, что на его рисунках лошади будто движутся. Легенда рассказывает, как лошадь, нарисованная им, однажды ожила и стала есть ветки кустарника. Также здесь представлен «Монах пяти кистей» – преподобный Кукай или Кобо Дайси (XI в.), основатель секты Сингон и создатель азбуки «хирагана», он рисует одновременно пятью кистями, держит их во рту, в руках и ногах. Персоны не подписаны, но все они известные люди, о которых слагаются легенды, предания, исторические анекдоты, – это великие мастера кисти. И сама манера изображения каллиграфов близка скорописно-каллиграфической. Соответственно, это тематическая страница для знающих историю или для тех, кто хочет учиться и узнать больше подробностей.

На одном из разворотов второго тома представлены ученики Будды, архаты – его ближайшие сподвижники, и злые чародеи – монахи, в силу тех или иных причин обратившие свои сверхъестественные духовные способности во зло. Архаты изображены вверху, начиная с самого Будды, представленного в момент сошествия с горы, когда он идет в дольний мир служить простым людям. Внизу – гремит гром и сверкает молния, бушуют страсти. Здесь представлена история монаха Райго (XI в.) и святого Наруками. Монах Райго был выдающимся святым подвижником, который своими молитвами вымолил императору Сиракаве младенца-наследника, за что государь на радостях пообещал его наградить, исполнив любое желание монаха. Райго попросил о том, чего уже больше ста лет добивались монахи его храма, – чтобы в Миидэра разрешили установить помост для монашеских посвящений. В этом смысле храм Миидэра был несамостоятелен: ученики наставников должны были принимать монашеское посвящение в храме Энрякудзи той же школы Тэндай, а Энрякудзи и Миидэра люто враждовали между собой. Государь Сиракава пошел на попятный и обещание не сдержал: ссориться с монахами Энрякудзи он не хотел. Райго страшно обиделся и уморил себя голодом. Вскоре заболел и умер вымоленный младенец. После своей смерти монах обратился в огромную крысу и с армией крыс съел все драгоценные книги в библиотеке монастыря Энрякудзи, затем полчища крыс чуть не уничтожили весь императорский дворец.

Целую страницу занимает изображение упоминавшихся уже двух счастливых стариков – Дзё и Убы на титуле первого сборника. Они были известны из японской мифологии практически всем и каждому. На листе нет надписей, но персонажей легко можно было опознать по граблям, которыми Старик сгребал листья и иголки сосны, по метелке в руках Старухи и ряду других деталей: черепахе с большим хвостом, иероглифу «журавль» на веере – символам долголетия. Они – символ долгой счастливой гармоничной жизни и хорошее благопожелание при всяком начинании, с которого и начинается эта книга. История Дзё и Убы служила материалом для пьес в театре Но и кабуки. И в списках театра Но эта пьеса всегда традиционно считалась первой. В книжках-картинках, предшествующих Хокусаю, Дзё и Уба также появлялись на первой странице. Очевидно, что Хокусай следовал в данном случае традиции.

Зачастую Хокусаю присущи игриво-шутливые моменты.

На первом развороте XII тома изображены четверо из семи богов счастья. Они легко узнаваемы по своим постоянным признакам: бог добродушия пузатый Хотэй, покровитель рыболовов и торговцев Эбису (изображается с удочкой или рыбой), бог долголетия и мудрости Фукурокудзю с высокой, очень вытянутой головой от «большого ума» и бог счастья и богатства, покровитель крестьян Дайкоку (изображается с молотом, исполняющим желания, и мешком риса). Интересно, что Дайкоку запечатлен в момент, когда он откинул покрывало с большого дайкона (редька) и обнаружил, что корень раздвоен странным образом на две части и напоминает лежащую обнаженную женщину. Текст на развороте «Во врата веселья приходит удача» указывает на то, что богам хорошо, и к тому, кто разделяет с ними это веселье, тоже придут удача и счастье.

Cтраницы сборников удивительным образом перекликаются друг с другом. Например, в конце шестого тома Хокусай изображает большой военный барабан, заросший плющом, что означает мирное время. Такие барабаны сигнализировали наступление неприятеля, они устанавливались на границах. Когда же в них не было нужды, в мирное время, они зарастали плющом и в них вили свои гнезда птицы. Таким образом, этот выпуск заканчивается мирным символом. Следующий, седьмой том сразу начинается с образа великого поэта Басё, поэта-странника. Он изображен сидящим под сосной, ствол которой, так же, как и на предыдущей странице, обвивает плющ. Примечательно, что сосна по-японски «мацу», а фамильное имя Басё – Мацуо и, соответственно, записывается иероглифом «сосна». Рядом – тростник мискант и очень популярные в японской поэзии метелки тростника сусуки. В японской поэзии образ сусуки ассоциируется с рукавами кимоно, которые развеваются, когда люди машут руками при расставании.

Перелистнув страницу, читатель увидит журавля, который гуляет в провинции Овари, где первая «О» – тот же самый иероглиф, что и в имени Мацуо Басё. Расхаживает журавль на фоне зарослей мисканта и травы оминаэси. Желтые цветы оминаэси считаются в Японии символом женской красоты. Медленное прочтение страниц «Манга» подразумевает рассматривание мельчайших и сразу незаметных глазу деталей заднего плана, которые на самом деле очень важны, поскольку связывают и объединяют воедино все компоненты особым глубоким смыслом.

Последний образ в седьмом сборнике – черепаха, символ долголетия. Символом долголетия является и журавль, изображенный на предыдущей странице. Такая циклическая связь первого с последним, второго с предпоследним и так далее прослеживается в «Манга» в самых разных вещах.

В «Манга» множество пейзажей, представляющих точную топографию определенных