Валерий Золотухин - На плахе Таганки Страница 70
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Автор: Валерий Золотухин
- Год выпуска: 2003
- ISBN: 5-699-01858-1
- Издательство: Эксмо
- Страниц: 184
- Добавлено: 2018-08-08 14:15:20
Валерий Золотухин - На плахе Таганки краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Валерий Золотухин - На плахе Таганки» бесплатно полную версию:"На плахе «Таганки» — уникальный по своей откровенности и драматизму документ, повесть о небывалой популярности любимовского театра в 60-80-е годы, история его раскола и заката, рассказ о его звездах — В.Высоцком, А.Демидовой, Н.Губенко, Л.Филатове, о Юрии Любимове и Анатолии Эфросе. О чем бы ни писал В.Золотухин — о взлетах и падениях Учителя-Мастера, об ошибках Друга-соратника, заблуждениях Друга-соперника, слабостях партнеров, — он всегда искренен и честен перед ними и самим собой.
Валерий Золотухин - На плахе Таганки читать онлайн бесплатно
Наша премьера не встречена шибким энтузиазмом, и статья Смелянского тому подтверждение. Хуже всего, что осуждаются интермедии, «режиссерская драматургия». И смысл всего, что Николай Эрдман — самоубийца, как бы критиком вне понимания остался, хотя тут может крыться и сознательное — «а слона-то мы и не заметили, надо чистую пьесу ставить». Тут давила и внутренняя полемика с Ефремовым и МХАТами. Впрочем, мне кажется, что я не напрасно ввязался в это дело. Я выполнил свой долг перед шефом до конца. Я играл в сочиненном костюме и, в довершение, белых носках.
В главке ходят упорные слухи, что Любимов не вернется. Зачем, скажите, тогда ему создание этой ассоциации и прочие затеи? Нет, он вернется, деваться ему некуда, ему скучно без российских сплетен и скандалов.
13 августа 1990 г. Понедельник
Вчера был День строителя — Катуаровский керамико-плиточный завод наградил нас почетными грамотами. Посмотрел я на Николая Николаевича Рыбникова, и грустно мне действительно стало — себя увидел я в его облике, мыслях и разговорах, пустых, добрых, хотя и пьяных. Безликое, жалкое существо. Безвольное. И мне понятно, почему Губенко когда-то не допустил его к съемкам, а потом и к озвучанию: «Идите, проспитесь!» Губенко вообще противны должны быть подобные типы.
Был у Кати, сделал ксерокс дневниковых страниц с черновиками «Слова на Пикете». Взял журналы, поехал к Железновой. Она тоже была удивлена моим поведением на Шукшинских чтениях, я поведал ей суть моего выступления, а также любимовскую реакцию с вывешиванием этого пасквиля на всеобщее обозрение. И она, и Лавлинский однозначно считают, что Смирнову надо отвечать.
21 августа 1990 г. Вторник. «Кавказ». Утро
Почему, в конце концов, я не могу гордиться тем, что меня родила русская мать?! Что я русский по рождению и по паспорту?! Мы были с «Таганкой» в Израиле, они мои частушки воспринимали с восторгом. Я видел, как они гордятся своим происхождением, с каким упоением, с каким трудолюбием они заботятся о своей родине, с каким военным бесстрашием они готовы защищать свой Израиль. Часто мне приходится работать с цыганскими ансамблями. Как они гордятся, что они цыгане. И без конца и края поют давно известные свои песни и пляски. Ни один концерт грузинских артистов не обходится без лезгинки. Как только начинается «Камаринская» или «Калинка», наши дети переключают телевизор на другую программу, а если концерт по заявкам радиослушателей составлен из русских мелодий — это проявление крайнего великодержавного шовинизма, национализма и антисемитизма.
И то и другое мне противно. В нашем классе на Алтае учились евреи, немцы сосланные, молдаване высланные, калмыки, украинцы, русские, и никто из нас не был ущемлен, выделен и не заслуживал какого-то высшего внимания, кроме меня и дочери секретаря райкома — мы были начальниковы дети и по детскому недоразумению втайне знали, кто мы такие. Но это уже как бы классовое разделение, о котором мне стыдно вспоминать, потому что в новогоднюю ночь мы с братом находили под подушкой мандарины и колбасу и не имели права носить это в школу. А то, что евреи плохие люди, никто мне на Алтае не говорил. Я об этом узнал только в Москве от людей грамотных и цивилизованных, но, честное слово, я им не поверил и не верю сейчас. Отдельные евреи, как и отдельные русские, разумеется, нехорошие, но то — отдельные, как и отдельные немцы, но народ... при чем тут весь народ? Неужели я должен оправдываться в этом и отчитываться перед господином Смирновым, что я не верблюд?
Есть люди, у которых аллергия на слово «русский», «русское», «русский дух». Так что теперь мне делать?
Содержат ли эти короткие строки, превращенные в устную речь, призыв к борьбе «за чистоту крови» или ущемление прав какого-нибудь из многочисленных в России нацменьшинств? Ну, разрешите мне говорить о бедах моей многострадальной России, о которых говорят многие хорошие люди и из братских республик, автономных и неавтономных областей и краев. Россия — наш общий дом. Надо речь Сталина процитировать.
8 сентября 1990 г. Суббота. Ухта, гостиница «Тиман»
Министром культуры РСФСР избран Юра Соломин. Это хорошо.
9 сентября 1990 г. Воскресенье — отдай Богу
Вчера директор Дворца культуры и техники комплиментарил: как, в каком напряжении я держу зал на протяжении всей встречи... не в пример Калягину, который показался не с лучшей стороны, скучно, утомительно.
16 сентября 1990 г. Воскресенье
Закончу эти гастроли и начну новую жизнь.
17 сентября 1990 г. Понедельник
Мы закончили первую «серию» по спектаклю «В. Высоцкий». Голос у меня звучал на «Баньке» идеально. «Ты идеально, по-моему, управляешься с фонограммой», — сказал мне вчера Ю. Медведев. Шеф после спектакля: «Валерий, не слушай никого. Это очень сильно действует. В спектакле этот прием возникает один раз. И становится понятно, что это — одна компания. Ведь он специально писал на компанию, на свою компанию». Хотя перед спектаклем Коля не преминул напомнить ему его же фразу, сказанную накануне: «Есть люди с хорошим вкусом, а есть люди с дурным вкусом. Так вот, это — дурной вкус». Шеф растерялся: «Ладно, пусть дурной, но будет так». — «Это ваше право, это ваш спектакль, но я остаюсь при своем мнении». Такие, как мне кажется, лишние перепалки. Но кто ему еще чего возразит, скажет?! Какой омерзительный монолог был произнесен им на второй репетиции «В. Высоцкого»: «Ваша система, ваши вшивые деньги, ваше советское воспитание» и пр. Как было стыдно за него, как хотелось встать и уйти, как хотелось крикнуть: «Да замолчите же вы, остановитесь в своем хамстве и холуйстве, да знаем мы не хуже вас про свое отечество!»
Филатов:
— Я, пожалуй, застрелюсь.
Жукова:
— А я повешусь.
Любимов:
— Вы свой фильм сняли?
Филатов:
— Да, снял.
Любимов:
— Тогда можете стреляться.
Филатов:
— Спасибо за разрешение.
Теперь все сваливают на Ефимовича. И что суточные маленькие, и что мы жить будем в казармах по 4 человека в комнате, и что — о ужас! — дети в «Живом» будут немцы. Такой контракт заключил Ефимович будто бы.
Почему нет Жановой? <Жанова Татьяна — музыкальный руководитель театра.> Она бы сейчас занималась с детьми. Она бы их подготовила... Но зато у нас Вилькин, Валя — референт, Левитин с женой, Майбурд, два помощника режиссера, Шкатова и Наташа Альшевская... Куда мы смотрим, и что это за контрактная система, позволяющая везти столько нахлебников?!
Мумиё выпито, надо идти на завтрак. Возьмет ли меня мумиё? За завтраком одни и те же разговоры — суточные, ассоциация, бригадные подряды и пр. Все клянут шефа, говорят с ненавистью. А я вспоминаю Эфроса и думаю, как несправедливо поступила с ним судьба, и с нами тоже. Выслушивать от Любимова всю эту поносную гнусь — да, дело малоприятное. По телевизору показывали грандиозную демонстрацию против программы Рыжкова, опять в поддержку Ельцина.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.