Дэвид Гланц - Восставшие из пепла. Как Красная Армия 1941 года превратилась в Армию Победы Страница 70

К началу 1943 года в составе действующих фронтов и РВГК имелось 18 танковых и восемь механизированных корпусов. За год Ставка сформировала еще семь танковых и четыре механизированных корпуса, а также преобразовала один танковый корпус (13-й) в механизированный. Таким образом, до конца года в составе действующих войск имелось 37 танковых и механизированных корпусов. За этот период ими командовало в общей сложности 68 генералов или полковников — в среднем по 1,8 командиров на корпус, в противоположность 1,5 командирам на корпус в 1942 году.

Однако, в отличие от других родов войск, для танковых и механизированных сил Красной Армии была в этот период характерна относительно высокая степень стабильности командования. За год эти 37 танковых и механизированных корпусов пережили всего 42 принятия или смены командования, большая часть которых произошла зимой 1943 года — в среднем по 1,1 командира на корпус, в отличие от 1,9 на корпус в 1942 году{444}.

Из 68 генералов и полковников, командовавших в 1943 году танковыми или механизированными корпусами, 15 (22 %) погибли или получили смертельное ранение в бою, либо попали в плен, 42 (62 %) к 1 января 1944 года по-прежнему командовали армиями или корпусами, двое (3 %) были командирами или заместителями командиров дивизий, а судьба 9 генералов (13 %) остается неизвестной — это И. Н. Паркевич, И. П. Сухов, А. В. Лозовский, К. Ф. Сулейков, К. В. Скорняков, А. В. Егоров, С. А. Вершкович, И. А. Юплин и А. К. Рогозов[185].

Наглядно подчеркивая, насколько интенсивный характер носили в 1943 году и позже сражения бронетанковых войск.

В числе 15 боевых потерь командиров танковых и механизированных корпусов — шестеро погибших или смертельно раненых в боях 1943 года (Г. С. Рудченко, М. И. Зинькович, В. А. Копцов, Д. X. Черненко, А. В. Кукушкин и А. П. Шагорин), еще пятеро погибли в 1944 году (В. М. Алексеев, Т. И. Танасчишин, Б. С. Бахаров, В. И. Полозков и Е. Г. Пушкин), трое были ранены и более не вернулись командовать корпусами (В. Г. Бурков, К. Г. Труфанов и П. К. Жидков), а еще один попал в плен (П. П. Павлов).

Копцов и Кукушкин погибли в феврале и марте в боях в Донбассе и под Харьковом, Черненко погиб, а Бурков получил ранение во время Курской битвы в июле и в августе 1943 года. Рудченко, Зинькович, Труфанов и Шагорин погибли во время дальнейшего преследования неприятеля к берегам Днепра и далее. Танасчишин и Пушкин погибли в марте 1944 года в ходе тяжелых боев на Украине, Бахаров и Полозков погибли в июле и в августе во время Белорусского наступления, а Алексеев погиб во время Ясско-Кишиневской наступательной операции в августе 1944 года.

В число 42 генералов и полковников, которые продолжали командовать соединениями армейского и корпусного уровня, входило 9 командующих танковыми армиями (М. Д. Синенко, А. Г. Кравченко, С. И. Богданов, А. Г. Родин, В. М. Баданов, Р. А. Ротмистров, М. Д. Соломатин, М. Е. Катуков и В. Т. Вольский), еще 21 остались командирами танковых корпусов (В. В. Бутков, А. Ф. Попов, H. М. Теляков, М. Г. Сахно, А. А. Шамшин, А. Н. Панфилов, И. Г. Лазаров, Д. М. Гриценко, В. А. Митрофанов, Ф. Н. Рудкин, С. А. Иванов, В. Е. Григорьев, П. П. Полубояров, И. Д. Васильев, Ф. Г. Аникушкин, И. Ф. Кириченко, С. Г. Родин, М. Ф. Панов, А. С. Бурдейный, И. А. Вовченко и И. В. Дубовой), а 12 — командирами механизированных корпусов (А. Н. Фурсович, И. Г. Корчагин, С. М. Кривошеин, М. В. Волхов, Б. М. Скворцов, Ф. Г. Катков, А. М. Хазин, К. А. Малыгин, И. Н. Руссиянов, К. 3. Свиридов, В. Т. Обухов и А. И. Акимов){445}. Кроме того, А. Л. Гетман стал заместителем командующего танковой армией, а А. Г. Маслов закончил 1943 год, командуя стрелковой дивизией.

Вполне возможно, что из многих командиров танковых и механизированных корпусов «выпуска 1943 года» вышли бы превосходные командующие танковыми армиями, реши Ставка сформировать больше таких армий, чем она сочла нужным. В любом случае очевидно, что командиры подвижных корпусов к 1943 году уже обрели качества, необходимые для разгрома опытного, но все более теряющего силы вермахта.

Командующие танковыми армиями

В то время как подвижные корпуса Красной Армии внесли вклад в большинство побед, достигнутых в 1941 и 1942 годах, с ноября 1942 года и до конца войны основной ударной силой советских войск стали танковые армии. Отныне успех Красной Армии в целом напрямую зависел от боевой отдачи ее танковых армий и их командующих.

1942 год. Летом 1942 года Ставка в порядке эксперимента сформировала первые четыре танковые армии «смешанного состава» (1-ю, 3-ю, 4-ю и 5-ю), применив их во главе наступлений на самых критических участках фронта во время проводимой немцами операции «Блау». В июле 1942 года 1-я, 4-я и 5-я танковые армии вступили в бой неподалеку от Воронежа, но проявили себя скверно и понесли страшные потери[186], в то время как 3-я танковая армия с едва ли лучшими результатами провела в августе провалившееся наступление около Болхова.[187] Однако после переформирования 5-я танковая армия завоевала себе стойкую славу, возглавив в ноябре успешное наступление под Сталинградом. В последние шесть месяцев 1942 года четырьмя танковыми армиями Красной Армии командовали шесть генералов — в среднем по 1,5 командующих на армию, или трое командующих, если брать за целый год. За тот же период четыре танковые армии пережили восемь принятий или смен командования — в среднем по два командующих на армию или четверо, если считать за год{446}. Хотя один командующий танковой армией в том году погиб в бою, к 1 января 1943 года пятеро других по-прежнему командовали армиями. А. И. Лизюков, первый командующий 5-й танковой армией, в конце июля погиб в бою под Воронежем — уже после того, как был освобожден от обязанностей командующего армией и поставлен командовать 2-м танковым корпусом. С другой стороны, К. С. Москаленко и В. Д. Крюченкин, командовавшие с июля по октябрь 1942 года 1-й и 4-й танковыми армиями, командовали к концу года полевыми армиями, а П. Л. Романенко, П. С. Рыбалко и М. М. Попов с немалым успехом до конца года командовали своими 2-й, 3-й и 5-й танковыми армиями[188]{447}.

1943 год. Поскольку танковые армии смешанного состава, выставленные Ставкой на поле во второй половине 1942 года, оказались не в состоянии осуществить ее надежды, начиная с января 1943 года советское командование принялось разрабатывать новую и более эффективную структуру танковых армий. Тем временем вплоть до конца зимней кампании для операций по развитию успеха использовались 2-я, 3-я и 5-я танковые армии прежнего образца. Однако, как и в конце 1942 года, эти прежние танковые армии добились лишь ограниченных успехов. Например, 3-я танковая армия Рыбалко после выступления во главе успешных наступлений на Острогожск и Россошь и на Харьков в марте была уничтожена под Харьковом и вскоре после этого преобразована в 57-ю армию[189]. Одновременно Ставка в январе-феврале 1943 года изъяла из 5-й танковой армии ее подвижный корпус и преобразовала его в апреле в 12-ю армию. После выступления в середине февраля на острие наступления Центрального фронта к западу от Курска 2-я танковая армия Родина, хотя и потерпела в начале марта поражение, но отошла в район Курска практически целой. После этого Ставка сформировала четыре новые танковые армии — 1-ю, 3-ю гвардейскую, 4-ю и 5-ю гвардейскую, а в конце весны и начале лета 1943 года переформировала 2-ю танковую армию по новому штату.