Николай Михайловский - Таллинский дневник Страница 71

Настал черед действовать балтийцам со стороны моря. Учитывая сложную минную обстановку, адмирал Трибуц не решился ввести в дело крупные корабли. Он считал разумнее поддержать армию с воздуха, а в портах, расположенных на подступах к Таллину, и затем в самой таллинской гавани высадить десанты с торпедных катеров.

- Вам предстоит освобождать порты Кунда, Локса и оттуда с десантниками высадиться в таллинской гавани - командующий ставил боевую задачу командиру бригады торпедных катеров Григорию Григорьевичу Олейнику. - Решает внезапность. Надо застать противника врасплох, не допустить, чтобы он взорвал причальные стенки и вывез награбленное добро...

Олейник выслушал и только спросил, кого будут высаживать катера: моряков или армейцев?

- Лейбовича! - коротко ответил командующий.

И этим все было сказано. Моряки торпедных катеров знали бесстрашного командира батальона морской пехоты А. О. Лейбовича и его бойцов, не раз высаживали их и были с ними в большой дружбе...

Прошли считанные дни, и 19 сентября 1944 года войска Ленинградского фронта форсировали реку Нарову, нанесли удар по немецким силам севернее Тарту и перешли в решительное наступление.

Ленинградская гвардия под командованием генерал-лейтенанта Симоняка, прославившаяся во всех крупных операциях Ленинградского фронта, теперь освобождала Прибалтику. Вместе с ленинградцами в боях участвовал Эстонский стрелковый корпус Советской Армии генерал-лейтенанта Пэриа, родившийся в самые трудные годы войны. Немало дорог прошли воины-эстонцы, прежде чем ступили на свою родную землю.

...Наступление развертывалось с необыкновенной стремительностью. После форсирования реки Наровы наши танки и самоходные орудия вырвались на равнину и пошли на полной скорости, растекаясь по дорогам Эстонии.

В одних местах они лобовыми ударами прорубали оборону противника, в других - обходили ее и оказывались в тылу у немецких войск. Но в том и другом случаях они старались не задерживаться, шли вперед. На броне танков белой масляной краской были выведены призывные слова: "Вперед к Балтийскому морю!", "Даешь Таллин!"

Днем и ночью они неслись по гладким грунтовым дорогам волнистой равнины, мимо одиноких хуторов и небольших селений, мимо невысоких редких кустарников и ветвистых дубов, перевитых буйными побегами плюща.

При таком стремительном марше наша мотомеханизированная пехота едва поспевала за танками.

Раквере - последний узел сопротивления противника. Здесь он рассчитывал задержать наши войска и дать возможность немецкому гарнизону эвакуироваться из Таллина.

Но наши танки обходным путем вырвались к Раквере и пропахали своими гусеницами наспех построенные укрепления, в которых враги собирались продержаться несколько дней.

От Раквере прямой путь на Таллин. За последние сутки танки прошли 120-150 километров и на рассвете нового дня уже оказались на возвышенности, откуда виден весь Таллин, а за ним широкая синяя полоса - Балтийское море.

Сложная минная обстановка лишает возможности применить крейсеры, миноносцы и даже сторожевики. В наступлении принимают участие мелкосидящие корабли, главным образом, быстроходные тральщики и торпедные катера.

Со стороны моря мы все ближе и ближе подходим к Таллину. И вот уже бухта Локса, та самая "Бухта дружбы", где три года назад эстонцы укрывали раненых балтийских моряков.

Высокие сосны с густыми пышными шапками, домики рабочих кирпичного завода, затерявшиеся среди зелени. Услышав гул торпедных катеров, на побережье сбежались люди. Они протягивают нам руки, встречают нас, как родных.

Катера пришли сюда на одну ночь: надо было принять десант и по первому приказу выйти в Таллин.

Стоим на песчаном берегу с командиром отряда торпедных катеров. Мимо нас гуськом проходят бойцы в зеленых касках, с автоматами в руках и скатками шинелей через плечо.

Командир отряда молча наблюдает за посадкой десанта. Вдруг лицо его багровеет. Поднеся к губам широкий раструб мегафона, он кричит:

- Не перегружать головной катер. Слышите? Не перегружать!

Пехотинцы и моряки оглянулись. Минутное замешательство, но сразу на пирсе объявился какой-то распорядительный офицер и направил поток бойцов на остальные катера.

- Неизвестно, что ждет нас в Таллине, - продолжал командир отряда. Возможно, на рейде или в порту застанем немецкие корабли. Придется выходить в атаку. А попробуй-ка развернись с десантом.

Быстро темнеет. Ночь обняла землю, небо и море, все слилось в сплошную черноту.

Тишина. Слышен шорох волн, то набегающих на песчанный берег, то откатывающихся обратно. В такую пору мысли теснятся и не дают покоя. Каким-то мы застанем Таллин, сохранился ли Вышгород, увидим ли башню "Длинный Герман", знакомые нам узенькие улицы в центре города...

На катерах люди бодрствуют, зная, что на рассвете поход, они проверяют оружие, механизмы.

Немало поработали за эти три года торпедные катера. На боевой рубке каждого катера цифра, иногда даже двузначная: число потопленных кораблей противника. Но завтра будет особый день. Приход в Таллин - это большое событие для всего флота, и потому нам всем не спится. Мы с командиром отряда разбираем пачку свежих газет, просматриваем страницу за страницей, читаем последнюю сводку Совинформбюро:

"Войска Ленинградского фронта продолжали наступление. Преодолевая сопротивление немцев, наши войска с боями продвинулись вперед на 25 километров и овладели важным узлом дорог - городом Раквере".

Хочется ускорить бег часовой стрелки, не терпится дождаться нового дня.

Командир отряда увидел матроса с ветошью в руках и обрушился на него:

- Вы почему не отдыхаете?

- Да так, что-то не спится.

- Не спится, не спится, - сердито повторил он. - Что же вы, завтра днем спать будете?

- Не беспокойтесь, товарищ командир. В Таллине отоспимся.

Рассеивается темнота, и хотя в небе еще не погасли звезды, на востоке проглядывает алая полоса зари.

На катерах заметно движение. Взревут на несколько минут и снова умолкают моторы. Зенитчики пробуют новые автоматы. То тут, то там раздается короткая очередь - в небо устремляются белые, красные трассы, как искры, вылетающие из костра.

Все катерники одеты по-походному - в больших кожаных рукавицах, со шлемами на головах.

Как и вчера, командир отряда стоит возле пирса, пропуская мимо себя десантников, только на этот раз уже для участия в боевом походе. К нам подходит офицер и вполголоса сообщает:

- Есть сведения, что противник из Таллина отступает. Наши гонят его вовсю.

- Тем лучше, - замечает командир отряда. - Только не расхолаживайтесь. Надо быть готовыми ко всему.