Борис Могилевский - Мечников Страница 73

Явления старости присущи не всем видам животных. Насекомые умирают, не достигнув старости. Наоборот, у птиц и млекопитающих старость и ее признаки получают очень резкое выражение.

«Наш возраст — это возраст наших артерий, — повторяет Мечников известный афоризм и добавляет — В старческой атрофии мы всегда встречаем одну и ту же картину: атрофию благородных и специфических элементов тканей и замену их гипертрофированной соединительной тканью… Другими словами, старость — это борьба между благородными и простыми элементами нашего тела. Говоря «борьба», — пишет Мечников, — я не употребляю метафоры. Дело идет о настоящей битве в самой. глубине нашего организма». Фагоциты пожирают ослабевшие наиболее ценные клетки тела, и вместо них появляется соединительная ткань. А причина ослабления клеток — в ядах толстых кишок.

В кишечнике человека живет, несколько видов микробов, вызывающих гниение белков и дающих в результате гниения ядовитые вещества — индол, фенол и его производные. Эти микробы хорошо развиваются в щелочной среде, тогда как кислота их убивает. Илья Ильич пришел к выводу, что бактерии, которые в результате своей жизни образуют кислоту, — бактерии молочнокислого брожения — должны помочь изгнать опасных гнилостных микробов из кишечника.

Мечников не оставил без внимания то обстоятельство, что почти у каждого народа имеется свое национальное кушанье, заключающее в себе полезных микробов молочнокислого брожения.

В Египте с незапамятных времен употребляли «лебенраиб» — кислое молоко буйволицы, козы или коровы. Болгары пьют «югурт» — кислое молоко, в России едят простоквашу, кавказские горцы приготовляют кефир, айран, татары — кумыс. Илья Ильич поставил эти факты в связь с наличием большого числа глубоких стариков среди народов Кавказа и других стран, потребляющих в разных видах кислое молоко.

«Итак, совершенно ясно, — говорил Мечников, — что с целью сократить эти медленные отравления, ослабляющие сопротивление наших благородных элементов и усиливающие фагоцитов, следует вводить в пищевой режим кефир и еще лучше — кислое молоко. Присутствие большого количества молочных микробов неизбежно должно мешать размножению гнилостных микробов».

Из бактерий молочнокислого брожения Мечников особое значение признает за бактериями болгарской палочки (выделенными из болгарской простокваши — югурта), которые, по его мнению, призваны продлить жизнь. Верой в могущество человеческого знания проникнута каждая строка «Этюдов».

Современная наука поставила под сомнение оценку Мечниковым роли соединительной ткани и решающее значение, которое Мечников придавал культуре болгарской палочки. По позднейшим данным оказалось, что она плохо приживается в кишечнике человека. Другая же культура молочных бактерий — ацидофильная палочка — может успешно играть ту роль, которую Мечников приписывал болгарской палочке. Ацидофильная палочка прекрасно акклиматизируется в кишечнике и успешно конкурирует с «дикой» кишечной микрофлорой. #Это, однако, частности.

Академик Богомолец в книге «Продление жизни» писал: «Старая идея великого русского ученого Мечникова о значении управления бактерийным населением кишечника далеко еще не использована в практике жизни. А между тем она может дать нам очень много полезного».

Чудесные грибки

Испытание жизнью — самое большое испытание для научной теории. В последние годы был произведен ряд новых выдающихся открытий в медицине, которые по-новому заставили оценить многие работы Ильи Ильича Мечникова.

На страницах этой книги уже рассказывалось о том, как шаг за шагом, в ожесточенных спорах со своими научными противниками — учеными Германии, Англии и других стран Мечников создавал стройную теорию борьбы между микроорганизмами. Он впервые показал человечеству, что среди микроскопических существ есть враги и друзья. Илья Ильич Мечников показал, как в союзе с невидимыми друзьями человек борется с коварным врагом — болезнетворными микробами.

История изучения одного из невидимых друзей — плесневых грибков обыкновенной зеленой плесени, по-латыни называемой «пенициллиум», началась с того, что безобидная зеленая плесень попала под тяжелое подозрение — некоторые ученые назвали ее ни больше ни меньше, как виновницей заболевания холерой. Один из таких ученых однажды на вскрытии умершей от холеры женщины обнаружил на слизистой оболочке ее желудка толстые нити зеленой плесени. Это еще больше усилило подозрение. Ученые — «адвокаты» оклеветанного грибка для его реабилитации кормили лабораторных животных зеленой плесенью и доказали вздорность обвинений. Но, как говорится, легко кого-либо оклеветать и очень трудно восстановить доброе имя. Еще долго ученые с большим предубеждением относились к невинной зеленой плесени. В спор ученых об истинной природе зеленой плесени еще в семидесятых годах прошлого века включились русские врачи, В. А. Манассеин и А. Г. Полотебнов. Их жестокая друг с другом полемика, завершилась совершенно неожиданно.

То была эпоха, когда Луи Пастер еще не сказал своего решающего слова о микробах-убийцах, возбудителях опаснейших болезней. В разгаре были споры о роли микробов в жизни человека и животных. Доктор Полотебнов был из числа тех, которые пытались опровергнуть обвинения, возводимые и на зеленую плесень и на микробов, как на виновников болезней. Он утверждал, что микробы родятся из плесени! И чтобы доказать, что микробы и породившая их плесень не только безвредны, но и полезны человеку, Полотебнов прикладывал к ранам и язвам «пенициллиум» и демонстрировал своим противникам, что при этом никаких осложнений не наступает — наоборот, раны и язвы заживают быстрее. Это был непреложный факт — на язву, которая была покрыта сплошным слоем бактерий, накладывалась зеленая плесень, и совершалось чудо — бактерии исчезали, зеленая плесень приостанавливала их рост, уничтожала. Из этого замечательного факта Полотебнов не сделал необходимого и единственно правильного вывода, что зеленая плесень вышла победительницей из схватки с опаснейшими микробами, что в мире невидимых невооруженным глазом существ идет своя непрерывная война, и ученый, который различит среди воюющих сторон друзей и врагов нашего здоровья, обессмертит свое имя, спасет от гибели великое множество больных инфекционными болезнями людей. Вместо этого гениального вывода Полотебнов ошибочно заявил, что плесень и вообще микробы не имеют никакого отношения к происхождению болезней. Близко, очень близко подошел Полотебнов к открытию мира могучих союзников нашего здоровья и врагов микробов — антибиотиков; и как бы предчувствуя это великое открытие, он говорил, что только дальнейшие наблюдения и наблюдения решат вопрос о значении плесени для лечения загрязненных ран и язв.