Жорж Сименон - Пассажир «Полярной лилии» (cборник) Страница 77

— Мадемуазель, господин Гранмэзон не заказывал телефонного разговора?

— Час тому назад… С Парижем…

Она назвала ему номер. Заглянув в телефонный справочник, он понял, что речь шла о коллеже «Станислав».

— Мэр часто заказывает этот номер?

— Довольно часто. Кажется, это пансион, где находится его сын.

— Правильно, у него ведь есть сын. Лет пятнадцать, не так ли?

— По-моему, да. Но я его никогда не видела.

— Господин Гранмэзон не звонил в Кан?

— Нет. Это ему звонили из Кана. Кто-то из его родственников или служащих, потому что звонили из дому.

Затрещал телеграф. Депеша в порт: «Буксир Атос будет рейде полдень. Подпись: пароходство Трувиля».

Наконец звонок из полиции Кана:

— Госпожа Гранмэзон прибыла в Кан в четыре часа утра. Ночь провела дома, на улице Дюфур. Только что выехала на машине в Вистреам.

Когда Мегрэ из порта взглянул на берег, то увидел, что море отступило уже далеко и севшая на мель шхуна оставалась почти на полпути между водой и дюнами. Капитан Делькур выглядел мрачным. Все с тревогой глядели на горизонт.

Сомнений не оставалось. С отливом ветер стих, но к полудню, когда начнется прилив, разразится настоящая буря. Это ощущалось по цвету неба, болезненно серому, и по коварному зеленому цвету волн.

— Мэра никто не видел?

— Он передавал мне через служанку, что ему нездоровится и что он мне поручает руководить операцией.

Засунув руки в карманы, Мегрэ медленно направился к вилле. Позвонил. Прошло около десяти минут, прежде чем ему открыли. Служанка хотела что-то объяснить. Не слушая ее, Мегрэ пошел по коридору. У него был такой решительный вид, что она осеклась и побежала к двери кабинета.

— Это комиссар! — крикнула она.

Мегрэ вошел в комнату, обстановка которой ему уже была знакома, бросил шляпу на стул и кивком головы поздоровался с человеком, полулежавшим в кресле. Следы вчерашних побоев на лице стали еще более заметны: они были уже не красными, а синими. Ярко пылал камин. Лицо господина Гранмэзона выражало решимость молчать и даже не замечать посетителя. Мегрэ повел себя так же. Он снял пальто и, подойдя к камину, повернулся спиной к огню, как человек, который думает только о том, как бы ему согреться. Пламя обжигало его икры. Он часто попыхивал трубкой, выпуская клубы дыма.

— До вечера это дело будет закончено! — произнес он наконец, как бы разговаривая сам с собой.

Мэр пытался сохранить спокойствие, взял газету, которая лежала рядом, и притворился, что читает ее.

— И может быть, нам с вами придется, скажем, съездить в Кан.

— В Кан?

Господин Гранмззон поднял голову и нахмурился.

— Да, в Кан. Следовало бы сказать вам об этом раньше, что избавило бы госпожу Гранмэзон от бессмысленной поездки сюда.

— Я не понимаю, какое отношение моя жена…

— …имеет к этой заварухе, — закончил Мегрэ. — И я тоже не понимаю.

И он направился к письменному столу, на котором лежали спички, чтобы зажечь погасшую трубку.

— Впрочем, это неважно, — продолжал он уже более спокойно, — поскольку все скоро выяснится… Да, кстати… Знаете, кто является в настоящее время владельцем «Сен-Мишеля», которого сейчас пытаются снять с мели?.. Большой Луи! Точнее, он мне кажется подставным лицом и действует в интересах некоего Мартино.

Мэр определенно старался угадать скрытые мысли полицейского. Но он избегал отвечать и, в особенности, задавать вопросы.

— Вы сейчас поймете связь. Большой Луи покупает «Сен-Мишеля» для этого Мартино за пять дней до исчезновения капитана Жориса… Это единственное судно, которое покинуло порт Вистреама сразу после исчезновения капитана. Оно делает заход в Англию и Голландию до того, как вернуться во Францию… из Голландии. Должно быть, есть каботажные суда такого же типа, которые ходят обычно в Норвегию… А Мартино норвежец. И до того как оказаться в Париже с раскроенным и зашитым черепом, капитан Жорис побывал в Норвегии.

Мэр внимательно слушал.

— Это не все. Мартино возвращается в Фекан, чтобы сесть на «Сен-Мишель». Большой Луи, его правая рука, находится здесь за несколько часов до смерти Жориса. Немного позднее приходит «Сен-Мишель» с Мартино на борту. А этой ночью он пытается скрыться, уводя с собой большинство из тех, кого я просил остаться здесь в распоряжении следственных органов. Кроме вас!

Мэр немного помолчал и вздохнул.

— Остается объяснить, зачем вернулся Мартино и почему по телефону вы велели вашей супруге срочно возвращаться.

— Надеюсь, вы не намекаете на…

— Я? Ничуть, Слышите? Шум мотора. Держу пари, что это госпожа Гранмэзон приехала из Кана. Могу я вас просить о любезности ничего ей не говорить?

Звонок. Шаги служанки в коридоре. Приглушенные голоса, потом лицо служанки в приоткрытой двери. Но почему она молчит? Что значит этот тревожный взгляд, обращенный к хозяину?

— Ну что еще? — с нетерпением бросил мэр.

— Дело в том, что…

Мегрэ оттолкнул ее, выскочил в коридор, где стоял один шофер в ливрее.

— Вы потеряли госпожу по дороге? — в упор спросил он у шофера.

— То есть она…

— Где она вас оставила?

— На развилке дорог на Кан и Довиль. Она не совсем хорошо себя чувствовала.

Мэр стоял в кабинете с суровым лицом и часто дышал.

— Подождите меня! — крикнул он шоферу. Но, натолкнувшись на Мегрэ, который загораживал дорогу своей массивной фигурой, он остановился.

— Я полагаю, вы согласитесь, что…

— Вполне. Вы правы: мы должны туда ехать.

12. Незаконченное письмо

Машина остановилась на перекрестке, где не было домов, и шофер обернулся, чтобы получить распоряжение. С того момента, как выехали из Вистреама, господин Гранмэзон казался другим человеком. Там он контролировал свои поступки и думал о собственном достоинстве даже в самых незавидных ситуациях. Сейчас все выглядело иначе. Нечто похожее на панику охватило мэра. И это было тем более ощутимо, что лицо его было сплошь покрыто синяками от ударов. Его беспокойный взгляд блуждал по мелькавшему за окном пейзажу. Когда машина остановилась, он вопросительно посмотрел на Мегрэ, но комиссар не смог отказать себе в удовольствии и ляпнул:

— Что будем делать?

Ни на дороге, ни в окрестных садах не было ни души. Разумеется, госпожа Гранмэзон вышла из машины не для того, чтобы усесться на обочине. Если она отослала шофера, добравшись досюда, — значит, у нее была назначена встреча или же она вдруг заметила человека, с которым хотела бы говорить без свидетелей.