Борис Могилевский - Мечников Страница 78

Илья Ильич, задумавшись, смотрел на пробирку и не заметил вошедшего. Повернув случайно голову, он увидел своего друга, поднялся со стула и, протянув руки, сказал:

— Милости прошу, дорогой! Садитесь, рассказывайте, что нового на свете.

Доктор Ру сел напротив Ильи Ильича и принялся с волнением говорить о прочитанной им накануне книге:

— Я только что окончил читать роман Горького «Фома Гордеев». Это очень интересная книга. Типы Игната Гордеева и старого Маякина незабываемы. Что же касается Фомы Гордеева, так он надоедает своим вечным исканием смысла жизни, кончающимся каждый раз беспробудным пьянством. Этот образ мне «непонятен. Я надеюсь, что в России таких людей немного. Но в общем, что бы ни говорили, книга очень хороша. Горький — большой талант.

Илья Ильич внимательно выслушал своего друга и, когда тот кончил, сказал:

— Фома Гордеев — бунтарь, сильный человек. У него хорошие глаза, и он видит больше, чем другие, но изменить условия существования людей он не в силах. Отсюда неуравновешенность натуры. Но какой человек, какая душа! Надо быть русским, чтобы понять Гордеева. Богата талантами моя родина! Они поднимут ее на невиданную высоту. Горький чует эту народную силу, он сам — проявление силы народа!

Беседа вскоре перешла к науке. Мечников делился результатами своих последних наблюдений, сообща намечался план дальнейших исследований. Днем к Мечникову пришел необычный посетитель. Тучный господин отрекомендовал себя представителем коммерческих кругов Парижа.

Илья Ильич коротко справился о цели визита.

— Господин Мечников! Заинтересованные лица просят разрешения на промышленную эксплуатацию вашего последнего открытия. Мы просим вас, само собой разумеется, на условиях участия в прибылях разрешить нам вырабатывать простоквашу при помощи болгарской палочки. Ваш научный авторитет, ваши замечательные исследования гарантируют успех этому делу. Наука должна идти в ногу с жизнью. Мы предлагаем вам наше сотрудничество, оно принесет вам и доход и популярность.

Мечников спокойно выслушал коммерсанта, а затем объяснил ему:

— Я ученый и своими исследованиями не торгую. Вы, очевидно, попали не по адресу. Прошу прощения, я занят и не могу больше уделить вам времени.

Поднявшись, Илья Ильич дал понять коммерсанту, что разговор окончен.

На следующий день Мечников получил письмо, в котором ему предлагали — уже другие дельцы — крупную сумму за разрешение производить простоквашу при помощи культуры болгарской палочки.

Изо дня в день настойчиво стучались к Мечникову парижские коммерсанты.

Илья Ильич приказал швейцару, стоявшему при входе в институт, не пропускать к нему господ с подобными делами. Но напрасны были попытки скрыться от промышленников и торговцев. И вот однажды Илью Ильича осенила блестящая идея.

Он вызвал к себе институтского швейцара, который не смог оградить профессора от докучливых посетителей.

В кабинет Ильи Ильича вошел старый, сгорбившийся человек в ливрее швейцара. Он подумал, что сейчас профессор начнет его отчитывать за продолжающееся паломничество коммерсантов.

Старик много лет стоял при входе в институт, он помнил Пастера, когда тот еще не был разбит параличом. Он знал всех сотрудников великого ученого. Мечников был мрачен. Ничего хорошего нельзя было ожидать.

Илья Ильич неожиданно начал расспрашивать старика, как он живет, какая у него семья, сколько детей и каковы цены на продовольствие в Париже. Удивляясь все более и более, швейцар медленно отвечал на вопросы. Потом Мечников что-то написал и передал старику бумагу со словами:

— На этом листке написано, что все мои права на изготовление простокваши при помощи болгарской палочки я передаю безвозмездно в полное ваше распоряжение. Буду счастлив, если это поможет вам лучше устроить жизнь вашей семьи. В случае удачи вашего будущего предприятия вы будете обязаны доставлять мне ежедневно два стакана простокваши.

Прошло немного времени, и старый швейцар покинул свой пост у дверей Пастеровского института. В газетах появилось сообщение об организации общества «Фермент», которому «знаменитый профессор Мечников передал все права на изготовление по его способу простокваши, способной удлинить человеческую жизнь».

Больше коммерсанты не докучали Мечникову, зато репортеры газет поняли, что пришел их час. Исподволь началась клеветническая кампания.

«Мечников через подставных лиц наживается на изготовлении простокваши. Так иностранный ученый платит нам за наше гостеприимство!»

Каждый день один из сыновей бывшего швейцара приносил Мечникову в лабораторию два стакана простокваши — в этом состоял весь доход Ильи Ильича от эксплуатации своего открытия. Только благодаря вмешательству Ру прекратилась бесстыдная травля Мечникова в газетах.

Илья Ильич знал цену продажной бульварной прессе Парижа. Вот его слова о разбойниках пера:

— Никакая несправедливость, низость и мерзость с их стороны меня не удивит; поэтому я буду только возмущен, но не огорчен, когда они снова сделают мне пакость.

В 1908 году одинокий престарелый богач Ифла-Озирис перед смертью завещал Пастеровскому институту все свое состояние — двадцать восемь миллионов франков. Стало возможным улучшить лабораторное оборудование, и впервые научный руководитель института Пастера Илья Ильич Мечников стал получать вознаграждение за свой труд. Незадолго до этого Мечников получил приглашение из Англии приехать туда работать. Английские коллеги Мечникова знали, что он, занимая почетную должность заместителя директора Пастеровского института, нуждается. Многие годы Мечников работал в институте без всякого вознаграждения. Семья. Мечникова жила только на средства, полученные Ольгой Николаевной в наследство от своего отца, но это наследство было небольшим. Все же Мечников предпочел бедность в Париже выгодным предложениям из Англии.

В бурю

Родина Мечникова была охвачена огнем первой русской революции. Вести из России очень волновали Илью Ильича. Далекий от марксистского понимания общественных процессов, которые привели к революционному взрыву, Мечников тем не менее хорошо видел бездарность русского правительства. Он на самом себе испытал политику царизма «разделяй и властвуй».

Жизнь Ильи Ильича в течение долгих лет вдали от родины была следствием этой политики царизма, который душил все передовое и прогрессивное, где бы оно ни проявлялось.

Из отрывочных фактов жизни Мечникова можно составить себе представление о том, как ученый относился к событиям в России и к участникам этих событий.