Александр Родимцев - Под небом Испании Страница 8

Вот такой я и запомнил на всю жизнь Марию – стремительной, решительной, непоколебимой.

В пути, когда мы ехали в арсенал, Хулия предупредила меня, чтобы я смелее брался за работу.

– Важно завоевать любовь и доверие интернационалистов. Покажи, что ты хороший специалист и профессор своего дела, – советовала Мария. – Они сразу полюбят тебя за твой труд, умение, и ты завоюешь у них авторитет. В арсенале много бойцов, которые хорошо знают русский язык; они с большой охотой окажут тебе помощь.

Вот и арсенал.

В огромном невзрачном сарае вытянулись узкие столы, сколоченные из шершавых досок, к стенам приросли верстаки. Повсюду толпились молодые люди. И трудно понять, кто здесь работает: то ли рабочие, то ли солдаты, то ли партизаны. Некоторые щеголяли в новеньких синих комбинезонах, другие пришли сюда в обыкновенных гражданских костюмах и сейчас, боясь их запачкать, нацепили длинные замасленные фартуки. Третьи носили полувоенные костюмы цвета хаки, пошитые разными фасонами.

Работа шла полным ходом. Кто вскрывал ящики с вооружением, кто укладывал на стеллажи детали пулеметов и очищал их от заводской смазки. В дальнем углу арсенала я увидел людей, собирающих ручные и станковые пулеметы. На столах то тут то там (порядка было мало) лежали пулеметы многих марок: «сент-этьен», «шош», «гочкис», «льюис», «виккерс» и «максим». Испанское правительство закупало оружие в разных странах, пока не начал свою подлую деятельность пресловутый Комитет по невмешательству в Лондоне.

Честные люди всего мира протягивали руку помощи испанским рабочим. В разных уголках земного шара летом 1936 года прошли массовые демонстрации солидарности. В Париже начал действовать специальный Международный комитет координации помощи Испанской республике. В Южной Африке возникло общество друзей Испанской республики. В Австралии действовал комитет помощи Испании. В Индии и на острове Цейлон студенческая лига организовала «испанский день» и привлекла на свою сторону союз металлистов, союз служащих, индийское объединение печатников. Истинным другом и защитником испанских рабочих выступила Мексика. Испания получила через Мексику немало оружия и военных материалов. Но основную помощь оказал, конечно, Советский Союз.

Мы шли с Марией по арсеналу и внимательно всматривались в лица, хотелось понять, что привело этих людей в небольшой городок Испании, что заставило променять уют домашнего очага на фронтовые дороги.

У одного стола собралось много народу. Люди о чем-то спорили, жестикулировали, вертя в руках детали пулемета «максим».

Мария тихо шепнула:

– Павлито, подойдем к этой группе. Поздоровайся с ними на испанском языке: «Салюд, камарада».

Мысленно я два или три раза повторил, как нужно здороваться. Но вместо «салюд» я громко произнес «салут». Первой улыбнулась Мария, но и похвалила: «Из тебя, Павлито, выйдет хороший испанец».

На лицах людей, к которым мы подошли, не было улыбок; они буркнули, кто как мог, по-видимому, знали испанский язык так же, как и я.

Я понял, что спор идет о том, как правильно собрать замок пулемета «максим». Предлагалось очень много способов, но все были не верны. Мне вспомнилась басня Крылова «Лебедь, Рак да Щука».

Я взял части замка и, не торопясь, показывая каждую деталь, собрал его. Для большей убедительности спустил курок, демонстрируя, что замок собран правильно. Затем снял плащ, засучил по локоть рукава и начал собирать пулемет. Через полчаса из него можно было стрелять.

Добровольцы окружили меня, улыбаются, что-то говорят. Но толком разобрать трудно. Ясно одно: они хотели так же хорошо знать пулемет и просили помочь им.

Хулия объяснила, что я русский военный специалист – пулеметчик.

– А с вашей стороны нужны внимание и дисциплина, – назидательно, словно учительница, сказала им Хулия. – Вы готовитесь к жестокой борьбе, а на фронте должна быть железная дисциплина.

Интербригадцы согласно кивали головами.

Так начался мой первый рабочий день.

Знакомясь ближе с людьми, я выявил среди них несколько эмигрантов-добровольцев, хорошо владеющих русским языком. Они не только хорошо знали русский язык, но и умели обращаться с оружием.

Запомнился мне брюнет, лет тридцати пяти, с тоскующими глазами – Берсентьев. Он отлично владел пулеметом.

– Учились? – спросил я его.

– Воевал, – ответил Берсентьев.

И он рассказал свою историю. В гражданскую войну он в чине фельдфебеля командовал взводом под Каховкой, воевал на Крымском полуострове и оттуда после разгрома Врангеля на иностранном пароходе бежал в Париж.

– Трудно было уезжать, – признался беглец, – но боялся сдаваться в плен. Все родные остались в Советском Союзе, а мне пришлось скитаться по Франции.

Теперь каждый день с утра до поздней ночи обучал я добровольцев владеть пулеметом. А ночью являлся к Петровичу и докладывал ему о делах.

На третий день работы стало ясно, что необходимо провести частичную реорганизацию. Для лучшего и быстрого обучения военному делу мы создали национальные группы. Появились группы из французов, итальянцев, болгар, венгров, немцев, чехов, поляков.

Старшими групп и инспекторами были назначены самые авторитетные и знающие военное дело товарищи. Работа пошла быстрее. Трудность заключалась в том, что курсанты одновременно собирали пулеметы для фронта и учились владеть оружием. Одну неделю занимались сборкой, вторую – учебой. Потом расписание менялось. Работая днем и ночью, эти люди очень быстро овладели специальностью и стали поставлять для армии доброкачественное оружие.

Я все время находился среди курсантов. Как-то мне сообщили, что двух русских белоэмигрантов, приехавших из Парижа, забрала контрразведка.

Мы уже работали вместе несколько дней, успели подружиться. Петро и Андрей – так звали этих товарищей, – жившие последнее время во Франции, были честные парни. Они хотели вернуться на Родину, в Россию. Их дорога на родину лежала через Испанию. Я верил этим парням. И вдруг их в чем-то обвинили и арестовали. Не верилось, что они могут быть предателями. Нет, это просто ошибка. И я немедленно отправился разыскивать их.

Офицер особого отдела, к которому я обратился, встретил меня сухо: «Нам сообщили, что «французы» связаны с пятой колонной».

– Кто дал сведения?

– Пришла анонимка.

– И только?

Офицер пожал плечами, немного подумал и вдруг, глядя мне в глаза, спросил:

– А вы ручаетесь за них?

– Ручаюсь.

На следующий день Петро и Андрей появились в арсенале. Работали они хорошо, старательно. Очень быстро в совершенстве овладели пулеметом «максим» и ушли на фронт. Андрей в борьбе за университетский городок был смертельно ранен. Его похоронили на окраине Мадрида. Петро вернулся на Родину, в СССР.