Виктор Андриянов - Гейдар Алиев Страница 8

— В этом селе большой азербаджанский народ был разделен на две части…

Жарким летом 1827 года, во время войны России и Персии, войска генерала Паскевича осадили Эривань (Ереван), а затем штурмом взяли крепость Аббас-Абад в десяти верстах от Нахичевани. Начались переговоры о мире. По поручению командующего русской армией в Закавказье их вел Александр Сергеевич Грибоедов, надворный советник Иностранной коллегии Российской империи и уже известный поэт.

Из донесения Грибоедова Паскевичу о переговорах с персидским шахом Аббасом-Мирзой:

«…Я вынужден был сказать, что не имею поручения разбирать то, что предшествовало войне, что это не мое дело.

— Так все вы говорите: не мое дело, — но разве нет суда на этом свете!

— Ваше высочество сами поставили себя судьею в собственном деле и предпочли решить его оружием. Не отнимая у вас ни благоразумия, ни храбрости, ни силы, замечу одно только: кто первый начинает войну, никогда не может сказать, чем она закончится.

— Правда, — отвечал он.

— Прошлого года персидские войска внезапно и довольно далеко проникли в наши владения по сю сторону Кавказа. Нынче мы, пройдя Эриванскую и Нахичеванскую области, стали на Араксе, овладели Аббас-Абадом, откуда я приехал.

— Овладели! Взяли! Вам сдал Аббас-Абад, зять мой, трус, — он женщина, хуже женщины.

— Сделайте то, что мы сделали против какой-либо крепости, и она сдастся вашему высочеству.

— Нет, вы умрете на стене, ни один живой не останется; мои не умели этого сделать, иначе вам никогда бы не овладеть Аббас-Абадом.

— Как бы то ни было, при настоящем положении дел уже три раза, как генерал получал от вас предложения о мире, и ни одно из ваших сообщений несходно с условиями, мимо которых с нашей стороны не приступят ни к каким переговорам. Такова есть воля государя… При окончании каждой войны, несправедливо начатой с нами, мы отдаляем наши пределы и вместе с тем неприятеля, который бы отважился переступить их. Вот отчего в настоящих обстоятельствах требуется уступка областей Эриванской и Нахичеванской. Деньги — также род оружия, без которого нельзя вести войну. Это не торг, ваше величество, даже не вознаграждение за претерпенные убытки: требуя денег, мы лишаем неприятеля способов вредить нам на долгое время».

По Туркменчайскому договору граница между Россией и Персией теперь проходила по Араксу. Шах, уступая России две области и соглашаясь на огромную дань деньгами, уверял царского посла в вечной дружбе с его державой. Передавая эти слова, Грибоедов замечал: «Впоследствии, однако, подтвердились наблюдения, не одним мною сделанные, что у персиян слова с делами в вечном между собою раздоре». Следует, однако, заметить, что эти земли всегда привлекали пристальное внимание англичан, и всевозможные стычки и неприятные инциденты могли возникать не без их участия.

В Нахичевани и ныне сохранился дом генерал-губернатора (здесь размещается замечательный Музей ковров), где в июле 1827 года останавливался великий русский поэт и дипломат. Отсюда открывался превосходный вид на долину: «…я часто поднимал голову над бумагами и направлял подзорную трубу туда, где происходило сражение. Я видел неприятельскую кавалерию, скачущую по всем направлениям и переправлявшуюся через Аракс, чтобы отрезать Муравьева и его две сотни казаков. Он отлично выпутался из беды, не было никакой серьезной стычки, и вернулся к нам цел и невредим, хотя и не смог высмотреть того, что хотел».

Через год с небольшим разъяренная толпа разгромила в Тегеране Российскую императорскую миссию. Погибли 37 человек, среди них и Александр Грибоедов. Его везли к месту последнего упокоения в Тифлис, где осталась юная беременная вдова, Нина Чавчавадзе, по той же дороге, по которой он совсем недавно мчался на юг с особо важной государственной миссией. Проехали Нахичевань, дом генерал-губернатора; 11 июня (по старому стилю) неподалеку от крепости Гергеры скрипучую арбу встретил Пушкин. Вы помните, конечно, эти строки из его «Путешествия в Арзрум»:

«Я переехал через реку. Два вола, впряженные в арбу, подымались по крутой дороге. Несколько грузин сопровождали арбу.

— Откуда вы? — спросил я. — «Из Тегерана». — Что вы везете? — «Грибоеда». — Это было тело убитого Грибоедова, которое сопровождали в Тифлис».

И еще век прошумел над Араксом. Над домом генерал-губернатора, откуда в подзорную трубу смотрел в неведомую даль русский поэт и сокрушался «о скудности познаний об этом крае», подняли красный флаг. В городском театре на азербайджанском и русском объяснялись с миром его герои — Чацкий, Молчалин, Скалозуб… Афиши к спектаклю по просьбе друзей рисовал студент педтехникума Гейдар Алиев.

Гейдар знал в лицо своего однофамильца Азиза Алиева, невысокого человека с орденами на гимнастерке, но мог ли тогда предположить, как сведет их судьба?

К концу сорок второго года советскую миссию в Иране почти свернули; только железнодорожники день и ночь несли свою бессменную вахту… Десятого мая сорок третьего отец вырвался домой, чтобы поздравить Гейдара с двадцатилетием, а через неделю слег: истощение. Двадцатого мая Алирзу Алиева похоронили. Первая потеря в семье Алиевых. И о ней с полным правом можно сказать: фронтовая потеря.

Южным Азербайджаном Москва вновь занялась весной 1944 года. Шестого марта Совнарком Союза рассмотрел вопрос «О мероприятиях по усилению культурной и экономической помощи населению Южного Азербайджана». Исход Великой Отечественной войны был уже ясен, хотя до победы еще оставались тысячи верст, еще предстояло освобождать Крым и Севастополь, 250 суток отражавший фашистский штурм, большую часть правобережной Украины, Белоруссию, Прибалтику, Европу, восстанавливать разрушенные города и села. В этой сумасшедшей круговерти дел, военных и мирных, Сталин не забыл о Южном Азербайджане. Может быть, в интересе Сталина к этой проблематике сказались и его юношеские бакинские впечатления и вообще личное понимание кавказской проблемы? Возможно, навела на новые решения Тегеранская конференция? Оставляем эти вопросы на полях нашей книги, потому что поиск ответов увел бы далеко от главной темы.

По программе, принятой Совнаркомом Союза, в Тебризе предстояло открыть азербайджанскую школу-десятилетку, создать показательную агротехническую станцию, построить трикотажно-чулочную фабрику… 10 июня 1945 года Сталин подписал секретное постановление «Об организации советских промышленных предприятий в Северном Иране». Открывались, филиалы азербайджанских фабрик и заводов с участием советских специалистов. «Постановление Совнаркома СССР от 10 июня, — замечает Д. Гасанлы, — предвещало в ближайшем будущем объединение Иранского Азербайджана с советским Азербайджаном». 21 июня того же 1945 года И. В. Сталин подписал постановление ГКО № 9168 «О геологоразведочных работах на нефть в Северном Иране». Нефтяники ехали под видом сотрудников гидрогеологического отряда, прикомандированного к штабу советских войск в Иране. В других районах Ирана, тоже под прикрытием поисков воды, нефть и руду искали англичане.