Игорь Ефимов - Филип Рот Страница 8

ТЕНОР. Другая примечательная черта творчества Филипа Рота — дотошное внимание к исторической хронологии. Точно указаны даты в жизни различных действующих лиц, и они соотносятся с тем, что происходило в эти годы в стране и мире. В 1950-е годы положительные герои Рота поносят маккартизм и покончившего с маккартизмом Эйзенхауэра, в 1960-е — Линдона Джонсона и вьетнамскую войну, в начале 1970-х — Никсона и Уотергейтский скандал, в конце — президента Картера и его беспомощность перед иранскими аятоллами, в 1980-е — реакционера Рональда Рейгана, в 1990-е — дезертира и развратника Билла Клинтона. И еще: как правило, главному герою или рассказчику ровно столько лет, сколько самому Роту в год написания романа.

БАС. На сегодняшний день глава из романа Джейн Хобхауз и воспоминания Клэр Блум являются чуть ли не единственными двумя просветами в тумане, которым Филип Рот окружил свою личную жизнь. Должно пройти время, прежде чем другие его возлюбленные — тайные и явные — решатся рассказать о том, что им довелось пережить с неугомонным Алексом-Натаном. Для того чтобы приблизиться к пониманию произошедших в нем перемен, нам остаются только поздние романы Филипа Рота. И среди них я бы выделил трилогию, представляющуюся мне наиболее интересной для нашего исследования: «Американская пастораль» (1997), «Мой муж — коммунист» (1998) и «Людское клеймо» (2000).

ТЕНОР. В центре романа «Американская пастораль» — семья Симура Левова, за которым в школе утвердилось прозвище Швед, потому что светлые волосы и светлая кожа делали его совершенно непохожим на еврея. Он проявлял отличные способности во всех спортивных играх, был легендой Ньюарка, но отказался от предложенной ему блестящей спортивной карьеры, чтобы поступить на фирму отца, имевшего фабрику по изготовлению кожаных перчаток. Все задуманное ему удавалось, все начинания приходили к успешному завершению. Он женился на красавице, завоевавшей в свое время титул «Мисс Нью-Джерси», они родили дочку, поселились в красивом доме, жили в дружбе и мире с соседями и родней. Одно тревожило их: у подраставшей дочери Мередит (Мерри) обнаружилось сильное заикание.

БАС. Никакие врачи, никакие специалисты по исправлению дефектов речи не могли помочь. То ли вследствие заикания, то ли по складу характера девочка росла нелюдимой, непослушной, легко сердилась и ввязывалась в споры с родителями. Как и многие ее сверстники в 1960-е годы, она была возмущена войной во Вьетнаме. «Да, я удираю в Нью-Йорк, потому что там я встречаюсь с людьми, которые, в отличие от вас, чувствуют свою ответственность перед вьетнамцами. Они хотят что-то сделать, чтобы американские бомбы перестали разрывать на куски вьетнамских детей. А вы! — Вы не допустите, чтобы этот кошмар испортил вам настроение хоть на один день!»

ТЕНОР. Родители Мередит тоже были против войны. Однако они считали, что бороться за мир нужно путем участия в демонстрациях, писания писем протеста, голосованием на выборах. Но шестнадцатилетняя девочка попала под влияние радикальной организации, которая впоследствии стала известной под названием «Везермен». Эти использовали другие методы борьбы. И тихим летним утром в районе, где жили Левовы, случилось непоправимое: у местного почтового отделения взорвалась бомба. Погиб случайный прохожий — врач, подошедший к почтовому ящику, чтобы опустить письмо. А Мередит исчезла из дома и из города.

БАС. Дальше главной сюжетной линией романа становится эпопея поисков пропавшей дочери. Шведу нужно было быть крайне осторожным в этом деле, потому что её разыскивали также полиция и ФБР. Иногда появляются тайные посланцы, которые сообщают отцу, что дочь жива, но ненавидит своих родителей — капиталистов, эксплуататоров — и никогда к ним не вернётся. Однако деньги, предлагаемые Шведом, посланцы принимают.

ТЕНОР. Новые поколения уже забыли ту волну внутреннего терроризма, которая захлестнула Америку в те годы. На странице 148 Филип Рот приводит краткий перечень взрывов, поджогов, ограблений и убийств, совершенных в разных городах Америки якобы во имя прекращения войны. Но в другом месте писатель переносит нас в 1980-е. Никакой войны нет, однако люди гибнут на улицах Ньюарка чуть не каждый день. Черные мальчишки двенадцати-пятнадцати лет крадут автомобили (статистика — сорок машин за сутки), чтобы носиться в них по улицам со скоростью восемьдесят миль в час. Любимый их трюк называется «пончик»: разогнаться и потом резко ударить по тормозам, одновременно повернув руль. Машина начинает бешено крутиться на месте. Мальчишкам совершенно неважно, кто погибает под их колесами: белые или черные, женщины или дети. Главное — чтобы повеселиться. Если полицейская машина погонится за ними, они могут развернуться и протаранить ее лоб в лоб — тоже веселье. Они знают, что серьезное наказание несовершеннолетним не грозит.

БАС. Сердце Шведа истекает кровью от тревоги за дочь. Но параллельно он пытается понять свою судьбу, ищет ошибки, совершенные в прошлом, пересматривает свои верования. В конце концов он находит Мередит — сменившую имя, присоединившуюся к религиозной секте, отвергающей все виды собственности, живущую в полуразрушенном доме, в комнате без окон. Вскоре Швед умирает от рака простаты. Такая же болезнь постигает рассказчика, нашего неизменного Натана Цукермана. Перенесенная операция сделала его импотентом. Вправе ли мы принять эту деталь как автобиографическую подробность?

ТЕНОР. Если это так, я склонен искать здесь объяснение того факта, что в «Американской трилогии» сексуальная тема впервые в творчестве Филипа Рота отходит на задний план. Второй роман трилогии, «Мой муж — коммунист», многие критики объявили «романом-местью» — ответом — контрударом — на мемуары Клэр Блум. Натан Цукерман фигурирует там в виде подростка, созревающего в эпоху маккартизма, жаждущего бороться за справедливость и увлекающегося идеями страстно убежденного коммуниста, Айры Рина. Рин завоевал известность как радиокомментатор леворадикальных взглядов, но при этом сам живет в особняке своей богатой жены — знаменитой актрисы немого кино, теперь достигшей славы и в радиоэфире. Вспомним, что Клэр Блум успешно выступала с чтением стихов на радио, участвовала в радиопостановках.

БАС. Если Рот действительно хотел создать карикатурный портрет своей бывшей жены, то надо признать, что попытка эта провалилась. Героиня его романа, Ева Фрейм, — тоже еврейка, тоже дважды была замужем, тоже имеет дочь-музыкантшу, тоже владеет собственным домом. Все приметы для «опознания» налицо. Но при этом она получилась живой, отзывчивой, непосредственной и обладающей свойством, которого остальным персонажам сильно недостает: добротой. Да, она страстно любит дочь и защищает ее от нападок раздражительного мужа, не считающего нужным сдерживать приступы гнева и доходящего до планирования убийства обеих. Но это ее только красит.