Александр Проханов - Я русский солдат! Годы сражения Страница 8

О. Журавлёва: — Миронов, Зюганов — вот эти люди, да?

А. Проханов: — Эти люди вне игры, они выжидают.

О. Журавлёва: — Да? Почему?

А. Проханов: — Пойдите, спросите.

О. Журавлёва: — А вот когда Миронов предложил: «Давайте, я — президент переходного периода, все наладим, и потом выбирайте, кого хотите»?

А. Проханов: — Ну, это бутафория. Эти люди вне игры. Пока что сильными атакующими Кремль людьми являются те, с кем он сейчас хочет общаться. И по существу, придя в Кремль, они уже оттуда больше не выйдут. И это была бы катастрофа, потому что, повторяю, люди 90-х годов реставрированы сейчас, они вылезли, они танцуют свой победный ритуальный танец. И власть, как и та, Кремлевская власть 1991-го и 1990-го года — она труслива, она беспомощна, она неактивна. И, по существу, те слои, которые могли бы поддержать падающую башню русской государственности, игнорируются этой трусливой властью.

О. Журавлёва: — Трусливая нехорошая власть, но другой у нас нет и не будет. Правильно?

А. Проханов: — Какая… Чего-то я ничего не расслышал. Чего-то вы пробормотали там…

О. Журавлёва: — Хорошо. Это особое мнение Александра Проханова. В следующий раз, может быть, он сформулирует как-то по-другому, но основные мысли, я думаю, сохранит и донесет до вас неизменными.

18.01.12.

«Крушение государственности в России означает катастрофу»

О. Бычкова: — Александр Андреевич, добрый вечер.

Правда ли, что вы идете на митинг тоже в субботу на Поклонную гору, как сообщается?

А. Проханов: — Ну, вот я, наконец, принял решение. Я колебался долгое время и принял это решение.

О. Бычкова: — А зачем вам туда?

А. Проханов: — Зачем туда, а не в другое место?

О. Бычкова: — Вообще. Вы когда были на митинге последний раз?

А. Проханов: — Последний раз я был на митингах… О, я много раз был на митингах. Первый раз я был на митинге незадолго до крушения советской власти — это была огромная, холодная, туманная Манежная площадь, она была вся до краев набита сторонниками власти советской, и на этом митинге я выступал.

О. Бычкова: — Власти? Советской власти?

А. Проханов: — Я выступал в защиту. Я как сталинист выступал…

О. Бычкова: — На Манежной площади?

А. Проханов: — На Манежной площади. Это была огромная, повторяю, какая-то туманная площадь с таким голубовато-белым манежем. И, по-моему, Михаил Ножкин вышел на эту площадь, посмотрел на нее и сказал: «Здарова, мужики!». И вся площадь грохнула: «Здарова!»

О. Бычкова: — Ну, это был, например, 1989-й год, допустим, или 1988-й?

А. Проханов: — Ну, наверное, где-то в этом роде, да.

О. Бычкова: — Вот это был последний случай… Так, а сейчас-то зачем?

А. Проханов: — Нет, это был первый случай.

О. Бычкова: — Это был первый?

А. Проханов: — Потом у меня было долгое хождение по митингам, связанных с Домом Советов, с Белым домом, я выступал незадолго до расстрела, я выступал на митингах с трибуны Дома Советов. И вообще я был очень митингообразующим человеком и привел туда своих сторонников. Я ходил на коммунистические митинги в ту пору, когда был альянс коммунистов и патриотов, Народно-патриотический союз России. В общем, я знаю, что такое митинг, и умею выступать на них.

О. Бычкова: — Но в это воскресенье просто вся Москва будет в митингах, и вся Москва обещает прийти в движение. В субботу, извините.

А. Проханов: — Она уже пришла в движение, невралгия огромная, все немножко сошли с ума…

О. Бычкова: — Так вы тоже сошли с ума немножко?

А. Проханов: — Ну, как и вы тоже. Ну, вот, посмотрите на свои зрачки — они расширены, и вы уже не моргаете четыре минуты, в эфире находясь. Так что мы сегодня с вами ведём сумасшедший эфир.

О. Бычкова: — Ну так это плохо, что ли, что всё пришло в движение и все немножко сошли с ума?

А. Проханов — Да нет, если это связано с Масленицей, например, и люди кидают снежками в крепости, целуют румяных баб.

О. Бычкова: — Нет, Александр Андреевич. Мы же прекрасно понимаем, что происходит что-то такое важное на самом деле сейчас опять.

А. Проханов: — Происходит революция. Происходит оранжевая революция. Меня все время спрашивают: «Как вы считаете, существуют ли симптомы возникновения в России оранжевой революции?» Я отвечаю: «Господа, оранжевая революция началась. Она проходит этап за этапом, она наращивает свой алгоритм, она, по существу, захватывает в себя все большие и большие объемы населения. Этот магнетизм, этот вал, эта гравитация так велика, что она уже не может стоять на месте, она движется. Эти стоячие митинги на Болотной и Проспекте Сахарова превратились в динамичный митинг. А динамика толпы, кинетика ее отличается от статики. И это тоже одна из фаз оранжевой революции. Поэтому на дворе — революция».

О. Бычкова: — Ну и вы тоже, значит, подключились к оранжевой революции.

А. Проханов: — Я подключился к контр-оранжевой революции.

О. Бычкова: — То есть вы за Путина, за Чурова и против честных выборов?

А. Проханов: Я не за Чурова, не за Путина, я против чертей и бесов 90-х, которые возглавляют весь ансамбль оранжевой революции. Я против тех, кто терзали мою страну на протяжении 80-х годов, потом 90-х годов, потом усилиями, гигантскими усилиями власти были отодвинуты на задний план, теперь вышли опять и танцуют свой чудовищный канкан. Я против них.

О. Бычкова: — То есть вы хотите, чтобы свой чудовищный канкан танцевала по-прежнему «Единая Россия»?