Джованни Пеше - Солдаты без формы Страница 8

Объявление с этим сообщением расклеено в городе с целью запугать население. Сперва я не хотел ничего говорить Барка; он не знал о моей операции, которую я подготовил и осуществил без чьей-либо помощи. Сначала я делаю вид, будто отношусь к этому сообщению безразлично, однако, когда узнаю, что в полдень собирается Комитет освобождения специально для того, чтобы обсудить происшедшее, я решаю сказать. Я рассказываю ему, как все это произошло; Барка смотрит на меня с изумлением, потом, не сказав ни слова, быстро уходит. Впоследствии он рассказал мне, что побежал тогда к руководящим работникам партии, в частности к Коломби, чтобы объявить им, что это не кто иной, как именно гарибальдиец, коммунист, по партийной кличке Ивальди сумел один уничтожить четырех вражеских офицеров.

Операция, проведенная на Корсо Витторио Эмануэле, заставила партийное руководство серьезно рассмотреть вопрос о необходимости укрепления нашей организации ГАП.

Что касается лично меня, то товарищи устроили мне порядочную головомойку за невыполнение приказа, хотя горечь выговора и была несколько подслащена похвалой за успешное проведение операции.

С помощью товарища Спада, бывшего гарибальдийца, сражавшегося в Испании, а ныне гаписта из Милана, я организую мастерскую для изготовления мин на улице Сан Бернардино и склад готовой «продукции» на улице Стаффарда в одной парикмахерской. 16 января Барка представляет мне новых гапистов: Ди Нанни, Валентино и через несколько дней Бравина.

Из Аккуи к нам прибывает товарищ Рикьери. Затем в нашу группу вступают две женщины: Инес и Нучча, обе коммунистки. Кроме того, со мной уже давно работают Антонио, а также товарищ Марио Бенедетто.

Еще сегодня во мне живо впечатление, которое на меня произвел юный Ди Нанни, когда меня познакомил с ним Барка в типографии Мартини. Это был небрежно одетый паренек, маленького роста, худой, молчаливый, замкнутый. Я подумал тогда, что он долго не выдержит. Однако уже вскоре я изменил свое первоначальное мнение: Ди Нанни на деле показал себя одним из самых отважных гапистов не только Турина, но и всей Италии и умер смертью героя, так, как мало кто умел умирать.

На следующий день у меня с Ди Нанни и Валентино состоялась длительная беседа. По их бесхитростным словам, по их ответам на мои вопросы я понял, что первое впечатление, сложившееся у меня из-за их молодости, было ошибочным. В действительности это оказались храбрые бойцы, готовые отдать жизнь за свободу и независимость Италии. Мы тут же задумываем новую операцию. На Кррсо Франча в то время стояло несколько грузовиков, которыми немцы пользовались для перевозки солдат в горные районы при проведении своих операций по прочесыванию.

Ди Нанни предложил:

— Дай нам только взрывчатки, и мы с Валентино взорвем эти грузовики. Тогда ты увидишь, как велико наше желание сражаться. Мы докажем тебе, что не зря называемся гапистами.

Ди Нанни заявил мне это после того, как я во время нашей беседы сказал им с Валентино, что надо быть постоянно начеку, что уличная борьба — это борьба серьезная и опасная, что она отличается от партизанской борьбы в горах. Я также предупредил их, что если они сомневаются в том, сумеют ли справиться с заданием, то пусть лучше честно признаются в этом сейчас. Я хотел, чтобы они шли сознательно на выполнение задания, и слова Ди Нанни показали, что меня поняли. Теперь я был убежден, что оба юноши сумеют исполнить свой долг.

И мы занялись подготовкой к операции.

На следующий день в половине седьмого вечера Ди Нанни и Валентино уже были в условленном месте. Это была их первая операция в городе. И вот я стою и наблюдаю, как они подходят к месту действия. Наверно, они испытывают то же, что чувствовал я, когда в тот первый раз должен был убить фашистского шпика.

У каждого из ребят было по бомбе. Ди Нанни первым решительно зажигает фитиль своей бомбы. Затем то же самое делает Валентино. Вот они изо всей силы бросают бомбы в большие грузовики. Раздается взрыв — и обе машины полностью выводятся из строя.

Убегая, Ди Нанни был ранен осколками в ноги, но все же сумел спастись. Он хотел подойти поближе, чтобы лучше увидеть результат взрыва бомбы. Через два дня я пошел проведать его. Вижу: глаза у него блестят от радости — хочет, чтобы я что-нибудь сказал ему. Ясно, что он ждет от меня не выражения сочувствия по случаю ранения, а похвалы за успешное выполнение задания. Ведь раньше я сомневался, сможет ли он вообще стать настоящим гапистом. И сейчас Ди Нанни хотел знать, изменил ли я о нем свое мнение. Узнав, что оно полностью изменилось, он не желал больше оставаться в постели, а захотел встать и немедленно возобновить борьбу, снова занять свое место среди товарищей.

После усиления работы ГАП стало необходимо выработать точный и определенный план действий. В Турине надо было действовать непрерывно, необходимо было отвлечь на себя часть сил фашистов, которые, начиная с конца декабря, вели бои против партизан в районе Бардже, в долине Валь ди Суза. Немцы и фашисты в первую очередь пытались уничтожить наших в Бардже, где партизанам удалось избежать окружения.

Вместе с Барка мы вырабатываем план операции, проведение которой намечаем на 15 февраля. Этот план, как мы увидим ниже, был полностью осуществлен во всех его деталях.

Первая часть нашего плана заключалась в том, чтобы взорвать штаб эсэсовцев, помещавшийся в гостинице «Генуя». Слов нет, дело было трудное. Штаб находился в центре города, вокруг него были другие штабы противника, повсюду в этом районе стояла охрана и непрерывно сновали взад и вперед нацисты и фашисты. Трудно было также и выбрать наиболее подходящий момент для нанесения удара. Но мы не отступили: через нашу разведку мы узнали от девушки, любовницы одного из офицеров, что немцы из штаба ужинают обычно в семь — половине восьмого вечера. Мы решили, что это наиболее удобное время. Разработав во всех подробностях план задуманной операции, мы назначили дату ее проведения: 23 января.

Мне хотелось не только руководить, но и самому принять непосредственное участие в этой первой большой операции против одного из самых важных штабов противника. При этом я руководствовался двумя следующими соображениями: как можно лучше подготовить к борьбе и втянуть в нее новых товарищей, вступивших в нашу группу, а в ходе проведения самой операции собрать все данные, учесть все удачи и промахи, что очень пригодится для наших последующих операций — короче говоря, накопить опыт.

Двое из нас должны были положить мину на подоконник в офицерской столовой. Я должен был заложить вторую мину с внутренней стороны главного входа. Двое других товарищей двумя минами замедленного действия должны были вывести из строя немцев, которые бросились бы вниз из верхних этажей здания; кроме того, они служили бы нашим «резервом». В самом деле, услышав многократные взрывы, немцы подумали бы, что здание заминировано в нескольких местах, и, таким образом, была бы вызвана паника.