Владимир Томсинов - Аракчеев Страница 81

По предписанию Аракчеева ежегодно проводилась перепись всего скота Грузинской вотчины. В назначенное время лошади с жеребятами и коровы с телятами приводились в одно определенное место, где всех животных проверяли. Молодняк тут же клеймили, обозначая год рождения. Рев, конечно, стоял на всю округу, но дисциплина есть дисциплина: не только люди, но и все вообще живые твари обязаны были строго соблюдать заведенные графом порядки. 17 апреля 1811 года Алексей Андреевич сообщал своему другу М. В. Храповицкому: «Я нынешнюю весну перенял у вас и строгий отдал приказ в своем Грузине — всех кошек посадить на привязь, дабы более моим птицам садовым дать свободы».

21 марта 1805 года в Грузинской вотчине вступили в законную силу составленные Аракчеевым «Правила о свадьбах». Первое из них гласило, что в январе каждого года вотчинный голова обязан был представить графу списки женихов, которым надлежало жениться в текущем году. Форма списков была специально разработана автором «Правил» и приложена к их тексту. Согласно второму правилу поступившие к графу списки женихов переписывались в журнал и затем отдавались под расписку карандашом тому, кому поручалось проэкзаменовать назначенных к женитьбе крестьян на предмет знания ими молитв и заповедей Господних. Третье правило предписывало проводить указанный экзамен в течение Великого поста во время говения женихов. В каждом списке женихов предусматривался специальный столбец для отметки знания ими молитв. Из сохранившихся в архиве списков видно, что отметки бывали разные, например: «Молитвы знает», «знает хорошо» или «знает, но сбивается», «молитв не знает».

После экзамена списки представлялись вновь графу. Время представления также устанавливалось: «На святой недели в первые два дни». Затем указанные в списках женихов крестьяне подлежали смотру. На основании результатов экзамена и смотра граф давал разрешение на свадьбу. Резолюции Аракчеева и здесь блистали оригинальностью. Так, отказывая одному крестьянину в праве жениться, Алексей Андреевич начертал: «Не позволяю за грубость брата». В другом случае: «Позволяю, но если молитвы все не будет знать к великому посту, то больно высеку».

Все свадьбы предписывалось оканчивать до Троицына дня. После Троицы в первые три дня списки женихов, ставших мужьями, с отметками головы, кто на ком женился, опять поступали к графу. Граф ставил на списках свои пометы и передавал их в канцелярию на хранение.

Пункт девятый «Правил о свадьбах» предусматривал: «Естьли в числе женихов будут находиться оные из бедных семейств, за которых из домов богатых родителей невесты обыкновенно не соглашаются выдавать, то об оном голова обязан докладывать Графу, дабы таковые свадьбы стараться согласить». Пункт десятый добавлял: «Для общей пользы крестьянского состояния стараться свадьбы соглашать, дабы богатые невесты выходили замуж в бедные семейства; а женихи богатых семейств брали бы дочерей из бедных семейств». Невестам хорошего, но бедного семейства граф обязывался помогать собственными своими деньгами для «построения шубы или какого платья» и просил докладывать ему о нуждающихся в такой помощи.

Пункт двенадцатый «Правил» предупреждал: «При составлении же списков голова и помощник его должны наблюдать, дабы не назначать жениться больных, увечных, и глупых, и дурного поведения».

Пункт четырнадцатый содержал еще более суровое предупреждение: «Наблюдать строго голове и помощнику, дабы в бедные и одинокие семейства, особливо за сирот, выдавать девок лучшего поведения и хороших хозяек, а в противном случае естьли окажется, что дурная девка будет выдана в одинокое семейство, то неизбежно вдосталь разорится оное семейство, за что оне оба отвечают строго Графу, да и согрешат пред Богом».

О бедных семьях граф-законодатель проявлял особую заботу. Так, он предписывал старшинам деревень смотреть, чтобы при свадьбах в этих семьях не было ничего излишнего и чтобы не платили бедные церковникам дорого за свадьбу и не подвергались бы тем самым окончательному разорению. Богатым семьям разрешалось все устраивать на свадьбе по своему усмотрению.

Последнее, двадцать четвертое правило о свадьбах гласило: «Естьли по власти Божией овдовеет кто из тех крестьян, которые уже обучалися молитвам и заповедям Господним, то таковой и во второй раз не иначе может жениться, как тогда, когда он окажется, что знает все молитвы и заповеди Господни хорошо твердо. Ибо всякий христианин обязан знать молитвы и заповеди Господни во всю свою жизнь, а к старости еще оные нужнее для человека, ибо оне утешают нас, облегчают в болезнях наших».

Граф, кажется, совсем не верил в способность людей делать добро самостоятельно, единственно из душевного влечения ко всему доброму, заложенному в человеческой природе. Ему, по-видимому, никогда не приходило в голову, что к любви, заботе о ближнем человек может быть влеком своим природным инстинктом и что принуждать людей делать добро значит причинять им зло — убивать в них заложенный природой инстинкт добра.

Пожалуй, яснее всего это неверие Аракчеева в добрую натуру людей выразилось в сотворенных им «Кратких правилах для матерей-крестьянок Грузинской вотчины». «Закоренелые предрассудки, неопытность и самое нерадение матерей в деревнях, в рассуждении необходимого смотрения за своими малолетними детьми, бывают причиною многих детских болезней и даже самой их смерти, — начинал Алексей Андреевич свое наставление. — Сии пагубные последствия, столь противные законам Божеским и столь ненавистные в глазах самого человечества, проистекающие от одной только материнской беспечности и невнимания, лишают жизни младенцев, по крайней мере третьей части. Всевидящий Творец строго взыщет с родителей, когда смерть детей причинится от нерадения их. Они, как виновники смерти их, дадут ответ перед Богом и не избегнут правосудного его наказания. Многолетние и внимательные наблюдения помещика вашего, пекущегося о благосостоянии вашем, доставили ему испытанные средства для исправления заблуждений ваших и потому, во избежание проистекающих от оных пагубных следствий, родители должны строго наблюдать следующее». Далее излагались конкретные правила. В частности, матерям предписывалось содержать младенцев в мягком, сухом и чистом белье, которое надлежало постоянно менять. Обмывать ребенка граф разрешал только теплою водою. Запрещалось пугать детей с целью прекращения их плача, прибегать к шептанию и колдовству старух. Параграф двадцать четвертый «Кратких правил…» устанавливал: «Каждая мать и при занятии своем сельскими работами должна младенца своего кормить, по крайней мере, три раза в день, ибо от редкого кормления молоко у матери может испортиться и вредить младенцу. Для сего и необходимо матери летом во время работ брать его с собою в поле или приходить с работы для него домой. Мать же, не исполняющая сей обязанности, как виновница болезни младенца, не избегнет правосудного божеского наказания и остается в худом замечании у помещика».