Камрань, или Невыдуманные приключения подводников во Вьетнаме - Юрий Николаевич Крутских Страница 84

Когда я сделал последний глоток и шумно выдохнул, мне стало гораздо легче. За державу было уже не так обидно. Выдох мой попал на входящего в магазин старичка, и он упал замертво. Потом, правда, поднялся, но за водкой идти передумал, сказал, что ему и так хватило, и поблагодарил за сэкономленные деньги.

Швырнув в голову кому-то из прохожих пустую бутылку и промазав, я не сильно расстроился. Оглядевшись вокруг, я понял, что жизнь прекрасна! И как я раньше этого не замечал? А какие прекрасные люди вокруг! Как заливисто гогочут парни и девочки, хлещущие пиво в скверике неподалёку! Как грациозно молодая мама держит в пальчиках тоненькую сигаретку и окуривает вкусным дымком свою жмурящуюся кроху. Как легко и грациозно два бомжа тащат на пункт приёма металлолома пятидесятикилограммовый радиатор центрального отопления! Получат сейчас свои честно заработанные пару сотен, купят бутылку, и им тоже станет хорошо. Хорошо жить в стране, когда всем вокруг хорошо! Абсолютно счастливый и совершенно утешенный, я засыпаю на отполированной тысячами задниц скамеечке у подъезда.

46

Сонное царство, конфуз боцмана и антисемитский демарш старпома

Ходовая вахта в подводном положении — довольно скучное занятие: сидишь себе в центральном посту и дел особо никаких. Боцман держит заданную глубину, рулевой — заданный курс, мотористы — обороты винтов соответствующие, а вахтенный офицер ничего не держит, крутится себе на вертящемся кресле из стороны в сторону и всех контролирует. В надводном положении, конечно, интереснее: свежий воздух в лицо, живое море, множество светящихся целей на горизонте, за которыми надо следить и вовремя успевать расходиться — особо не соскучишься.

Время неумолимо клонится к полуночи. Вроде бы не так поздно, но предыдущая бессонная ночь и уже наметившийся недостаток кислорода всё сильнее дают о себе знать. В тесной каморке на шатком табурете сидит Борисыч. Он бдительно таращит глаза и прилагает героические усилия, чтобы не свалиться с табуретки. Из последних сил Борисыч борется со сном, но это у него плохо получается. Энергичные растирания висков и ушей, резкие встряхивания головой не очень помогают — штурман клюёт носом. Как на грех, и у него работы никакой. Идём под двигателем эконом-хода со скоростью два узла — тут даже штурману трудно перетрудиться. В подводном положении обсерваций нет, ставь себе по счислению точки на карту и координаты в вахтенный журнал вовремя заноси. Только и заботы, как бы голову на стол совсем не уронить да на карандаш глазом не напороться.

Старпому тоже несладко. Расположившись полуразвалясь на командирском кресле, он лениво перелистывает вахтенный журнал и время от времени так жутко зевает, что становятся видны все внутренние органы чуть не до прямой кишки. Чтобы не проглотил, я на всякий случай отодвигаюсь.

Но вот наконец старпом не выдерживает. Чтобы не вывихнуть челюсть или, заснув, не свалиться с кресла, он резко встает и, очевидно, решает немного размяться. А чтобы приятное сочеталось с полезным, заодно и проверить у подчинённых знания по устройству подводной лодки. Сгорбившись, втянув голову в плечи (в центральном посту выпрямиться в полный рост может разве что подросток, да и то лишь тот, которому выпало родиться недоношенным), старпом ходит по отсеку взад-вперед и обращается к присутствующим со странными вопросами. То ему надо выяснить расположение балластных цистерн (какая между какими шпангоутами находится), то вдруг начинает интересоваться баллонами ВВД: сколько их штук, как и в какие группы объединены, то вообще систему пожаротушения с многообещающим названием ЛОХ[29] нарисовать требует. А то вдруг положит руку на первый попавшийся маховик или кран — и отвечай ему, что это такое и для чего предназначено, как будто сам не знает! Так как клапанов, манипуляторов, задвижек и прочих железяк в центральном посту великое множество, подобным образом можно развлекаться хоть до самого утра. Но народ в отсеке собрался грамотный и, что называется, битый. Один мичман Затычкин чего стоит! Особенно если коснуться вопросов плавучести корабля и некоторых теоретических аспектов, озвученных в свое время стариком Архимедом. Таких зубров врасплох не застанешь! Задор у старпома быстро пропадает, и он успокаивается. Взгромоздившись на свой насест, он опять принимается мусолить вахтенный журнал. Время от времени голова его непроизвольно опускается и с деревянным стуком бьётся о крышку конторки с документацией.

Поначалу мне тоже было нелегко, промучавшись с полчаса и набив на лбу здоровенную шишку, я всё же нашёл интересное занятие. Поменявшись местами с боцманом, я принялся осваивать тонкости работы с рулями глубины. На скорости два узла заданную глубину — пятьдесят метров — держать оказалось не просто. На столь малом ходу лодка почти не слушается рулей. Провалившись пару раз до шестидесяти и подвсплыв до сорока, я наконец освоился и стал увереннее манипулировать рычагами и держать заданную глубину. Как выяснилось, это не так сложно. Если лодка хорошо отдифферентована, достаточно подрабатывать только кормой. А чтобы амплитуда не была такой большой, надо своевременно возвращать рули в горизонтальную плоскость и на подходе к заданной глубине вовремя гасить инерцию. Если кому-нибудь из моих читателей случится в жизни управлять подводой лодкой (мало ли что может произойти: купит, например, по сходной цене или не дай бог угонит), пусть зря не мучается, смело разгоняется узлов хотя бы до восьми — так гораздо сподручнее будет.

По последней информации, поступившей к нам из самых надёжных источников, ожидается, что скоро будем ложиться на грунт и снаряжать РДУ (т. е. делать кислород). Когда покончим с этими важными делами, дадут отбой, и до восьми утра можно будет спокойно спать, ни о чём не беспокоясь. Завтра тяжёлый день: на нас уже началась охота, поэтому командир решил дать экипажу отдохнуть.

Наши противники — противолодочные корабли, один большой (БПК) и два малых (МПК) — вышли из базы вслед за нами и уже должны приступить к поиску. Задача экипажа подводной лодки в этой ситуации предельно проста: как можно дольше не дать себя обнаружить. Если принимать в расчёт лишь человеческий фактор, то под водой наша субмарина может находиться достаточно долго. Даже по тактико-техническим данным это получается 575 часов, т. е. почти месяц. Регенерации и продуктов питания на этот срок как раз должно хватить. Но никто не собирается так долго нас мариновать, да и ёмкости аккумуляторной батареи даже при самом экономном расходовании едва ли хватит на четверо суток. Поэтому по плану, заранее разработанному для нас заботливым командованием, завтра утром мы потихоньку