Джек Майер - Храброе сердце Ирены Сендлер Страница 86

Меган была уже в дверях, но вдруг остановилась и повернулась к подругам:

– Она говорит, что действовала по велению сердца. Но ведь защищать детей… ну, я хочу сказать, разве не в этом веление любого человеческого сердца?

Боженна Гилбрайд, специалист по истории Жеготы, жила на Лонг-Айленде в Нью-Йорке. Посмотрев спектакль, она прислала девочкам книгу об этой организации. Однако Боженна не имела ни малейшего представления, как Ирене удалось выйти живой из Павяка. В 1965 году Боженна брала у нее интервью, а в начале 1990-х помогла выпустить два документальных фильма о Жеготе, в одном из которых в роли рассказчика выступил знаменитый актер Илай Уоллак. Фильмы, однако, прошли малым экраном, и ее очень расстроило, что почти никто не обратил на них внимания. Всего за три недели до рождения Проекта «Ирена Сендлер» еще одно интервью с Иреной сделала Рената Зайдман, одна из сирот, спасенных ею. Но и на сей раз история Ирены осталась незамеченной. Спектакль девочек из Канзаса оказался самой последней по времени попыткой «обнаружить» историю жизни Ирены и донести ее до людей.

Боженна помогла девочкам разработать программу поездки в Польшу, составить график интервью и спектаклей, а также договорилась с переводчиками в Варшаве. Она поддерживала контакт с Эльжбетой Фицовской, которую Ирена полугодовалым ребенком вывезла из гетто. Бета пригласила школьниц выступить на ежегодном собрании Польской Ассоциации Детей Холокоста.

За несколько недель до вылета девочек в Польшу Мистеру К. позвонила из Варшавы Боженна: ее знакомый Марцин Фабьянский, репортер из «Газеты выборчей» и «Голоса Варшавы»[111], получил задание съездить в Юнионтаун. Мистер К. встретил Марцина в Канзас-Сити и привез в Юнионтаунскую школу. Марцин взял интервью у девушек и их родителей, посмотрел видео «Жизнь в банке»…

Вечером они беседовали с Мистером К. на открытой веранде.

– Знаете, что беспокоит меня больше всего? – спросил Марцин. – Я полез в Интернет, перерыл все архивы «Газеты выборчей» и не нашел ничего об Ирене Сендлер, только одно-единственное упоминание ее имени. Я еще молод и полон идеалов. Но иногда боюсь, что, насмотревшись всякой чернухи, я превращусь в старого циника-репортера. Однако, побыв здесь, с вами, я снова начинаю верить в людей. То, что вы воспитываете в своих учениках, – это большое благо для всего мира.

– Есть старая индейская притча, – сказал Мистер К., – о мальчике, который пришел как-то к своему деду и рассказал, как он разозлился на друга. Дед сказал, что он тоже когда-то ненавидел тех, кто так много отнял у него самого и у его народа. Но, объяснил он потом, ненависть лишает сил тебя, но никак не вредит твоему врагу. Это вроде как пить яд, желая смерти своему противнику.

Мальчик никак не мог понять, о чем говорит дед, пока тот не сказал, что внутри каждого человека будто бы живут два волка, яростно воюющих за власть над его душой. Один волк жаждет злобы и ненависти, а другой – доброты и желания прощать.

– Так какой из них победит, дедушка? – спросил мальчик.

– Тот, которого я буду кормить, – с улыбкой ответил дед.

Канзасские школьницы не знали, что их путешествие в Польшу совпадает по времени с 60-летием погрома в польском местечке Едвабне, где от 200 до 1000 евреев были убиты не немцами, а их соседями-поляками. Провокативная книга Яна Томаша Гросса «Соседи: История уничтожения еврейского поселка» (опубликованная в 2000 г. на польском и в 2001 г. на английском) разбередила раны. При коммунистическом режиме участники движения Сопротивления и люди, спасавшие евреев, не только не считались героями, но иногда даже и объявлялись преступниками… Вслед за обличениями Гросса (а в Едвабне была проведена эксгумация и экспертиза) последовало официальное расследование, породившее множество споров и возмущенных опровержений. Польша, страдающая от потревоженных военных ран, искала своих героев.

Большая статья Марцина вышла в «Газете выборчей» за два дня до прилета американских школьниц из Канзаса в Варшаву. Спустя 60 лет история Ирены оказалась на первых полосах газет.

Глава 25

Мы уже не в Канзасе

Варшава, май 2001

В международном аэропорте им. Фредерика Шопена царило обычное столпотворение.

– Лиззи! Не торопись! Не хватало нам тут всем порастеряться! – прикрикнул дедушка Билл и обратился к Мистеру К.: – А как по-польски будет no comprende?

Мистер К. вытащил из заднего кармана брюк польский разговорник:

– Nie rozumiem (Не понимаю – польск.).

– А как спросить, где туалеты?

– Gdzie sa toalety?

– Эй, Мистер К.! А что, если нас никто не встретит? – весело спросила Лиз.

– Успокойся, все будет хорошо, – ответил он, хотя сам никакого спокойствия не чувствовал.

Эльжбета Фицовская написала ему, что в аэропорту их будут встречать ее «юные друзья». Хм… весьма определенно…

Удивительно, как Ирене Сендлер удалось создать сложнейшую подпольную сеть, когда прилет восьми американцев из Канзаса в Варшаву вызвал столько всяких сложностей!

Пройдя таможенный досмотр и получив свой багаж, канзасцы сразу оказались в окружении возбужденной толпы. Со всех сторон микрофоны, лампы видеокамер, щелчки затворов фотоаппаратов, кто-то дергает за одежду… Говорили все одновременно, и понять, что они говорят, было невозможно.

Внезапно над толпой поднялась табличка с надписью «Sendlerova Girls» (Девочки Сендлер – англ.).

Меган помахала человеку с табличкой:

– Девочки Ирены Сендлер – это мы!

Перед ними возник оператор, а протиснувшийся вслед за ним через толпу репортер сунул в руки Лиз букет цветов и подставил прямо под нос микрофон.

– Как вы ощущаете себя, – спросил он, – в роли человека, открывшего миру историю польской героини?

На девушек обрушилась лавина вопросов на самых разных вариациях и мутациях английского языка. Меган обернулась и встретилась взглядом с Мистером К.:

– И что теперь?!.

Он пожал плечами:

– Держаться поближе друг к другу и отвечать на вопросы!

Потом нарисовал указательным пальцем гигантскую улыбку у себя на лице:

– И улыбаться!

Девочки не смогли удержаться рядом, и каждая давала интервью отдельно. Их внимание попыталась привлечь женщина с надписью «Wall Street Journal»[112] на бейджике:

– Снаружи вас ждут лимузины! Пожалуйста, следуйте за мной.

Ее перебил темноволосый молодой человек:

– Пожалуйста, послушайте меня, я – Адам, а это моя сестра Мария. Нас прислала наша мама Зофья.