Никита Окунев - Дневник москвича. Том 1. 1917-1920 Страница 9

Вместо Эверта Главнок. Западным фронтом назначен Лечицкий.

Войска все уже присягнули новому правительству.

Вчера на митинге кадетов хорошо сказал гражданин Магеровский: «Еще многие понимают у нас свободу лишь под девизом "нраву моему не препятствуй"». Ему, конечно, шикали, но, по-моему, он прав.

Великий Кн. Николай Николаевич, хотя и едет с Кавказа на должность Верх. Главнок., но, как видится, его попросят отказаться от этого назначения. Совет рабочих сильнее министерства большинства.

А. И. Гучков и ген. Алексеев 9 марта издали воззвание к армии и народу, в котором говорят: «Грозная опасность надвигается со стороны нашего врага»… «Германцы накапливают свои силы для удара на столицу. Захват Петрограда повлечет за собой разгром России, положит конец новому строю, возвратит старый порядок с прибавкой ига немецкого. Вся вековая работа русского народа будет стерта с лица земли, и нам грозит опасность на заре свободы обратиться в немецких батраков.»

13 марта. Вчера состоялась грандиозная демонстрация московских рабочих и солдат. По заранее составленной программе группы заводских, фабричных, ремесленных и торгово-промышленных организаций, а также городских и «земгорских», каждая со своим флагом, направлялись Думе, с Марсельезой и революционными песнями. Трамвай не работал, все было закрыто (кроме булочных и съестных лавок). В демонстрации вместе с солдатами участвовало, вероятно, несколько сотен тысяч. Я не был в самом центре этого народного праздника — праздника Свободы, но видел, как по разным улицам шли демонстранты к Думе, и как расходились оттуда. Зрелище грандиозное, небывалое. На флагах больше всего слова: «Да здравствует демократическая республика» и «Мир всего мира». Это так, но были и такие лозунги: «Смерть врагам свободы», если это угроза нашим черносотенцам, то и она не в духе настоящего времени. Ведь только что отменена смертная казнь.

Бедняга Николай Николаевич! Не пришлось ему снова поверховенствовать. Правительство отменило его назначение и временное Верховн. командование поручило Алексееву. Вообще, все Великие Князья, кто сам, кто по предложению нового правительства (не без вмешательства Совета рабочих), все отошли от активного занятия государственными делами.

† 6 марта от немецкой подводной лодки погиб еще один французский военный броненосец «Дантон». Жертв 296 чел.

Сегодняшний номер «Русского Слова», по заявлению редакции, печатается в количестве 1.013.000 экз. Каков тираж этой газеты!

Погода, как будто, ударила в сторону потепления. В тени не более трех гр. мороза, а на солнце сильное таяние. Путь сразу и испортился.

14 марта. Сегодня с утра не более одного гр. мороза, а днем на солнце до 10 гр. тепла.

В некоторых газетах подсчитывают число участвовавших в демонстрации 12-го марта до 500.000 чел.

Бывшего героя ген. Н. И. Иванова тоже арестовали.

Вчера целый день в Москве говорили о взятии нашими войсками Барановичей и 15.000 австрийцев. Сегодня подтверждения этих слухов нет, но они были настолько упорны и авторитетны (напр. на Бирже), что и я, вообще осторожный к слухам, не утерпел и написал вчера сыну об этой победе как о факте.

В газетах напечатаны письма и телеграммы новому правительству от принца А. П. Ольденбургского, Вел. Кн. Сергея Михайловича, Бориса Владимировича, Николая Николаевича, Александра Михайловича, Николая Михайловича, Дмитрия Константиновича, Георгия Михайловича и князей Гавриила и Георгия Константиновича. Все они присягнули или изъявили покорность новому строю, причем пять последних даже заявили об отказе своих «удельных» паев в пользу народа. Вообще, дом Романовых ведет себя пока в высшей степени корректно, так что чрезвычайно обидно за их огульное поношение.

15 марта. После провокационных слухов о наших победах теперь официально сообщают, что в районе Царева-Лабузы наши части оттеснены с западного берега р. Щары на восточный и что на Румынском фронте нас выбивают из позиций.

Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов, зажигаемый пламенными речами Чхеидзе, который говорит, что они (т. е. социал-демократы) взяли теперь дело в свои руки и будут говорить сами, минуя дипломатов, с немцами и предлагать им последовать нашему примеру, т. е. свергнуть Вильгельма, который хотя и «помазанник тоже, но одинаково может быть смазан своим народом, как и наш Николай». В обращении по радиотелеграфу «К народам всего мира» наши социалисты говорят: «Наступила пора народам взять в свои руки решение вопроса о войне и мире»… «Русская революция не уступит пред штыками завоевателей и не позволит раздавить себя внешней военной силе, но мы призываем вас — сбросьте с себя иго вашего полусамодержавного порядка, подобно тому, как русский народ стряхнул с себя царское самовластие. Откажитесь служить орудием захвата и насилия в руках королей, помещиков и банков»… «Трудящиеся всех стран, братски протягивая вам руку чрез горы братских трупов, чрез реки невинной крови и слез, чрез дымящиеся развалины городов и деревень, чрез погибшие создания культуры, мы призываем к восстановлению и укреплению международного единства» и т. д. в этом роде.

Что и говорить, призыв благородный, но как завоевателям расстаться с завоеванным добром, с заслуженной военной славой, и без записи в историю гениальных (хотя бы и по-христиански преступных) деяний Вильгельма и Гинденбурга. Государственная мощь и единство — тоже не шутка. Народ нищий — расточителен, а народ богатый — стяжателен.

Наши пролетарии трубят о соединении пролетариев всего мира, но теперь в Германии есть ли пролетарии? Война не претворила ли их в цензовиков всех поголовно, как подработавших на таком грандиозном, кровавом предприятии?

16 марта. Члены нового правительства принесли в Сенате русскому народу присягу, по старому противо-Евангельскому образцу, т. е. с клятвой пред Богом.

17 марта. Потепление погоды с каждым днем разводит в Москве такую страшную грязь, какой давно не было. Временное отсутствие полиции, которая все же следила за внешним порядком и какими то ни было мерами заставляла дворников и домовладельцев очищать от тающего снега крыши, дворы, тротуары и улицы. А теперь, при свободе, всякий поступает, как хочет, и мало найдется таких, которые не за страх, а за совесть относятся к общественной повинности, и вот от этого сейчас на тротуарах опасные тропинки для пешеходов, на улицах кучи навоза и громадные лужи тающего снега. Что называется — ни хода, ни проезда. Пока что, а порядка нет и при новых порядках… Хвосты увеличиваются, трамвайные вагоны ломаются от пассажиров-висельников на буферах, подножках и сетках; солдаты шляются без всякой надобности и в крайнем непорядке, большинство из них не отдают офицерам чести и демонстративно курят им в лицо и даже не уступают в вагонах сидячих мест старикам-генералам. Все это несколько опасно и об этом заговорили уже с тревогой за неприкосновенность свободы.