Игорь Тальков - Монолог: Стихи, воспоминания, дневники Страница 9

Слава Богу, времена меняются. Обманутый, воспитываемый на ложных понятиях и идеалах советский народ, прожив с повязкой на глазах без малого век, прозревает! Лишенные не только возможности заниматься искусством, но и воспринимать его, запичканные бездарными творениями поэтов, композиторов, исполнителей, зачумленные бездарными фильмами бездарных режиссеров, люди потеряли понятие образа, тогда как отсутствие образа — безобразие. В джунглях безобразия произрастают цветы, благоухающие, излучающие божественную красоту, но их так мало, что они незаметны в зарослях сорняков, что у стороннего наблюдателя создается впечатление, что советское искусство-русское искусство, а русское искусство — советское искусство и что все современное искусство в нашей стране — сплошное безобразие.

Вот вам и дилемма: шоу-бизнес или искусство?

Кому выгодно продолжать одебиливание народных масс, тот с дельцами шоу-бизнеса. Последствия: «пир во время чумы», скоморошество до упаду и черная дыра — пропасть инферно.

Либо — искусство, возрождение вечных понятий любви, красоты, гармонии, движение вперед к Правде, к Свету, к Истине, к Богу. И как результат — духовное оздоровление человечества.

Не все то золото, что блестит

Всегда считал кино чудом. Съемки фильма — загадкой, скрытым чародейством. Были мечты сняться, но не думал, не гадал, что когда-нибудь они претворяться в жизнь.

Предложение мне главной роли в фильме «Князь Серебряный» потрясло. Во-первых, близкая моему духу тематика, всегда любил историю вообще и занимался углубленным изучением истории России в частности. Во-вторых, роман Алексея Константиновича Толстого «Князь Серебряный» — произведение русской классики, пронизанное глубоким и истинным чувством патриотизма, уважением к русскому народу. Его тема близка мне: борьба Белых и Черных сил, сил Добра с силами Зла. Так что, когда меня утвердили на роль князя, был на седьмом небе.

Петербург — мой самый любимый город, и, попадая туда, порой начинаю иначе думать, чувствовать, воспринимать действительность, полностью меняется мироощущение. Именно там меня внезапно посетила мысль, что фильм «Князь Серебряный» обречен, и внутренний голос сказал: «Сниматься не надо!» — причем настолько твердо и уверенно, что сомнений не оставалось, решил: «Сниматься не буду!» — и не подписал договор.

Но по возвращении в Москву узнаю, что съемочная группа в шоке. Ведь прошел подготовительный период, затрачены здоровье, силы, средства, нервы! Замены нет! Надо сниматься! Соглашаюсь, ставя при этом условие, что буду играть роль так, как чувствую, и все в картине буду делать сам — скакать, биться на саблях и т.д.

НО... напрасно не послушался внутреннего голоса! Наполеон, однажды не вняв голосу сердца, проиграл решающее сражение.

Бой начался при первой же съемке,

Жить было негде — актеры ходили по домам в поисках ночлега. Актеры, играющие главные роли, — я уж не говорю об всех остальных. Затем так называемые кони: когда увидел этих кляч, мне стало плохо. Кроме того, страшное разгильдяйство — в кадр входит кобыла черной масти, а из кадра выходит конь, к тому же коричневый. Эти клячи не то что скакать галопом, до конца кадра то еле-еле могли добрести. А шикарные княжеские одежды! Они напоминали половик, не чищенный со времен Ветхого Завета.

Плюс ко всему сценарий (довольно приличный) был кардинально изменен и извращен до такой степени, что лишь отдаленно напоминал знаменитый роман А.К.Толстого, а сам экранный князь Серебряный получался пародией на настоящего князя.

Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно.

Мой печальный дебют в кино лишний раз убедил меня в непреложности прописных истин: только профессионал и порядочный человек способен создать нужное людям, достойное внимания творение. (Впредь наука: слушайся голоса сердца...)

P.S. Параллельно съемкам в фильме «Князь Серебряный» работал на картине «За последней чертой» и, играя отрицательный персонаж (хотел проверить свои актерские способности), получал больше положительных эмоций, чем от положительного князя.

Резко стал капиталистом

Коммунист из Госкино:

Вместо фильмов о чекистах

Рекламирует «порно».

(«Метаморфоза») 

«Антисемит»

До 1989 года включительно мне приходилось часто слышать за своей спиной «антисоветчик». После того, как песня «Россия» «заткнула» рты многим «советчикам», меня переквалифицировали в «антисемита».

Первыми всполошились мои коллеги — композиторы — евреи. На передаче «Песня-89», где я пел «Россию», некоторые из них восклицали: «Как же так, Игорь! Ведь Вы образованный интеллигентный человек, и вдруг: „Ринулись оттуда, срубая головы церквям и славя красного царя, новоявленные иуды“. Что с Вами? Откуда такой шовинизм и антисемитизм?»

Поначалу я отшучивался, не придавая этому большого значения. Затем стал объяснять, что слово «иуда» — синоним слова «предатель». Я же не пою: «новоявленные иудеи». Объяснение не подействовали. В конце концов мне все это надоело, и я, всерьез решив доказать, что патриотизм и шовинизм — понятия диаметрально противоположные, стал пускаться в длительные полемики, заканчивающиеся всегда одним и тем же: мои оппоненты, зажатые в угол железной логикой, молча разводили руками, но... закрывая за собой дверь, бросали через плечо: «И все-таки, Игорь, Вы — антисемит». Поразительная твердолобость.

«Антисемитизм», уважаемый мой читатель, придуман не русскими и даже не русофилами, не простыми евреями, а сионистами, т.е. евреями-националистами. Этот термин придуман еще в конце 19 века автором протоколов «сионских мудрецов» — Ахад-Хамом, настоящее имя: Ашер Гинзберг. Страны Америки и Европы давно уже знают, что в 1897 году в Базеле состоялась конференция, на которой впервые были зачитаны вышеупомянутые протоколы самим Ахад-Хамом, — с целью захвата власти над всем миром. Первая страна, которая должна было подчиниться сионской власти, — Россия, так как православие являлось серьезным препятствием на пути захвата власти над миром тех, кто исповедовал диаметрально противоположную веру. Евреи, исповедующие православие, тоже должны были быть либо подчинены «ахад-хамистам», либо уничтожены. Поставить на колени Россию в 17 году «сионским мудрецам» удалось, а вот с миром — не получилось. Ашер Гинзберг нарек всех неевреев гоями. Русские «гои» сплоховали, но вот французские, итальянские, немецкие, английские и американские вовремя «просекли» ситуацию и поставить на колени себя не дали. Поскольку большая часть мировой прессы еще находится в руках последователей «ахад-хамизма», «гои» — будь то русский, француз, или англичанин, гордо провозглашающий: «Россия!», «Франция!», «Англия!» — нарекается «антисемитом». Из этого делаем вывод: по раскладу Ашера Гинзберга патриотизм есть антисемитизм, и наоборот.