Герои «СМЕРШ» - Александр Юльевич Бондаренко Страница 9

— То, что глава военной контрразведки — а в то время уже руководитель Министерства государственной безопасности, всей контрразведки страны — был изменником Родины, это ни у кого в голове не укладывается! — рассуждает генерал Кириллов. — Поэтому у нас, ветеранов, разговоры идут о том, что это было сделано на потребу времени, кому-то нужно было найти крайнего. В том числе и самому Сталину, который ранее Виктору Семёновичу очень и очень доверял. Абакумов исполнял все его указания — за это он и пострадал…

А далее были три с половиной года Лефортовской тюрьмы — допросов, психологического воздействия, даже избиений. О его прежних заслугах, о званиях и государственных наградах никто не вспоминал. Одновременно с мужем была арестована и жена, тридцатилетняя Антонина Николаевна Смирнова, причём, что самое страшное, не одна, а с трёхмесячным сыном Игорем, раннее детство которого — три года! — прошло в тюремной камере.

За эти три с лишним года многое изменилось в нашей стране. Умер Иосиф Виссарионович Сталин. Был расстрелян Лаврентий Павлович Берия. Первым секретарём ЦК КПСС стал Никита Сергеевич Хрущёв, началась «оттепель». Это коснулось и Виктора Семёновича Абакумова — теперь его обвиняли в фабрикации «Ленинградского дела» и в принадлежности к «банде Берии».

Знал ли он, что других участников этой «банды» — его боевых соратников, недавних руководителей легендарного Смерша и органов государственной безопасности, уже покарала тяжёлая рука новой власти? Были расстреляны генералы Всеволод Николаевич Меркулов, Павел Яковлевич Мешик, Сергей Арсеньевич Гоглидзе[94], скончался в тюрьме Лаврентий Фомич Цанава[95], лишены генеральских званий и боевых орденов Александр Анатольевич Вадис[96], Михаил Ильич Белкин[97], Николай Андрианович Королёв[98], Николай Кузьмич Ковальчук[99] — много ещё кого вспоминать можно…

В декабре 1954 года Абакумова привезли на суд в Ленинград.

«Виновным себя генерал-полковник Абакумов не признал и заявил в последнем слове, что он остаётся честным человеком, преданным Центральному Комитету. <…>

В 12 часов 15 минут 19 декабря 1954 года в Ленинграде сразу же после оглашения приговора Военной коллегии Верховного Суда СССР бывший руководитель советских спецслужб был расстрелян. При исполнении приговора присутствовал Генеральный прокурор СССР Роман Руденко[100]. <…>

Абакумова я не оправдываю. Но расстреляли-то его за мифические преступления… Он был обречён уже тогда, когда согласился возглавить органы государственной безопасности. Нисколько не сомневаюсь, что, убрав опасного свидетеля, партийная верхушка лишила историю очень многих признаний, которые мог бы сделать Абакумов. Думаю, о многом мы до сих пор не догадываемся…»[101]

Его расстреляли по-подлому — 19 декабря, в тот самый день, который считается днём образования военной контрразведки. В профессиональный праздник. Расстреляли и тайно похоронили в Левашовской пустоши, что под Ленинградом.

…Прошло более чем полвека — и 17 декабря 1997 года Президиум Верховного Суда Российской Федерации частично изменил давний приговор: так как несколько ранее уже была изменена статья обвинения и «измена Родине», «террористический акт», «участие в контрреволюционной группе» и тому подобная ересь заменились «злоупотреблением властью при наличии особо отягчающих обстоятельств», то «смертную казнь» поменяли на «25 лет заключения в исправительно-трудовые лагеря». Честно говоря, подобная «замена» в голове не укладывается: какой смысл приговаривать к конкретному тюремному сроку уже расстрелянного человека? Не лучше ли было просто признать виновным — если так оно на самом деле, — а далее по факту: «считать умершим». И всё, без приговора, который ни в коем случае нельзя назвать «неотвратимым» и… разумным.

…Место захоронения Виктора Абакумова затеряно на бывшем «расстрельном полигоне». Однако в 2014 году Межрегиональная общественная организация «Ветераны военной контрразведки» приняла решение о символическом перезахоронении праха, и это решение благословили представители Русской православной церкви. Капсула с землёй, взятой на Левашовской пустоши, была привезена в Подмосковье, на кладбище Ракитки — туда, где в 1974 году была похоронена Антонина Николаевна и где в 2004 году нашёл своё упокоение их сын Игорь Викторович Смирнов[102]. Теперь на могиле стоят три памятника с портретами — словно бы, в конце концов, воссоединилась семья, более полувека тому назад разлучённая по воле обстоятельств, чьему-то злому умыслу и другим многоразличным причинам…

Боевая служба писателя

Фёдор Александрович Абрамов

Вскоре после окончания Великой Отечественной войны в общественное сознание вошло такое понятие, как «лейтенантская проза» нашей советской литературы. Предвоенные выпускники вузов, студенты, а то и десятиклассники, закончившие затем ускоренный курс военных училищ: Григорий Бакланов, Юрий Бондарев, Василь Быков, Константин Воробьёв, Виктор Курочкин и другие — стали писать о той войне, которую они прошли и помнили.

Фёдор Абрамов принадлежал к тому же писательскому поколению как по возрасту, так и по биографии. Он родился 29 февраля 1920 года, уже 22 июня 1941 года записался в народное ополчение, воевал, но о войне практически не писал. Возможно потому, что о его войне и боевой службе писать было категорически нельзя. Фёдор Александрович, о чём стало известно сравнительно недавно, служил в контрразведке «Смерш», а «смершевцы», возвращаясь к мирной жизни, давали «подписку о неразглашении»: «Хранить в строжайшем секрете все сведения и данные о работе органов и войск НКВД, ни под каким видом не разглашать их и не делиться ими даже со своими ближайшими родственниками и друзьями…». Зато Фёдор Абрамов стал — было, опять-таки, такое понятие — писателем «деревенской темы», «деревенщиком», как их тогда окрестили. Причём — из лучших, из самых известных и уважаемых в стране.

Разумеется, этот творческий путь определило его крестьянское происхождение: родился на Русском Севере — в селе Верколе Пинежского уезда Архангельской губернии, был младшим из пяти детей. Места суровые, «ссыльные»: в начале XVIII столетия в Пинеге, тогда ещё не бывшей уездным центром, скончал свои дни князь Василий Васильевич Голицын[103], а два века спустя там отбывал ссылку будущий «красный маршал» Климент Ефремович Ворошилов[104].

Александр Степанович, отец Фёдора, занимался извозом в Архангельске, находящемся в трёх с половиной сотнях вёрст от Верколы. Там он и умер — через год после рождения младшего сына. Но можно понять, что семья не бедствовала: окончив школу-четырёхлетку в родном селе — для большинства ребятишек это был тогда образовательный предел, — Фёдор пошёл в пятый класс в школу в деревне Кушкопале, в двадцати пяти верстах от Верколы; в 1933 году семья вообще переехала в райцентр — село Карпогоры, где он смог окончить десятилетку. Причём — с отличием, что позволило ему летом 1938 года быть зачисленным без экзаменов на филологический факультет Ленинградского университета.

О студенческих годах, так же как и о творческом пути писателя Фёдора Абрамова, написано немало, а нас в данном случае Фёдор Александрович