Роберт Стивенсон - Жизнь на Самоа Страница 9

Миссис Бен сегодня не в духе, и ее бедному супругу приходится плохо. Она так вскидывает голову на ходу, что ключи, которые висят у нее на ухе, со звоном ударяются о скулу. Ее очень разозлило, что Пауль запретил ей мыться под краном бочки с питьевой водой.

Написала длинное письмо Ллойду note 21 о здешней нашей жизни и теперь совсем запуталась: боюсь, что повторяюсь.

Была так занята, что не могла написать ни словечка. Зато у меня достижение: посажено порядочно сахарной кукурузы, немного гороха, лука, салата и редиски. Взошли лимская фасоль и несколько канталупских дынь. Приезжал мистер Карразерс и привез маленький кустик мяты и несколько черенков страстоцвета, которые мы посадили вокруг беседки. Он видел, как один из наших работников продавал дыни с ваилимского участка. Правда, они непригодны для еды, но сам факт возмутителен.

У Ва, жены Бена, тяжелый характер. Недавно вечером я слышала, как она ворчала на него, точно сварливая старуха, а потом вдруг с визгом бросилась к водопаду. Изрядно поплакав и покричав, она вернулась и присоединилась к общей молитве. Бен — отличный, достойный человек; как жаль, что он так неудачно женился. Меня сначала удивляла крайняя, по-самоанским понятиям, бедность миссис Бен, потому что у нее нет ничего, кроме старой циновки, которой она укрывается ночью, используя для подстилки одну из моих. Но Льюис объяснил мне, что Бен чужой здесь, без всяких родственных связей и поэтому должен был считаться такой плохой партией, что семья Ва, вероятно, решила оставить ее без свадебных подарков. Это напомнило мне, как тогда на Бутаритари note 22 Артур Уайз, опустившийся бродяга-ныряльщик, желая уязвить Льюиса, кричал, когда мы сели за стол: «Что вы делаете? Кого угощаете? Ведь это человек не с нашего острова!» Если уж на то пошло, это обвинение столько же относилось к нему, как и к нам.

По-видимому, добиться присылки сюда из Апии чего бы то ни было совершенно невозможно. Письма и записки летают взад-вперед, но, за исключением заказов мяснику Краузе, безрезультатно. Не странно ли, что в городе, где без труда найдешь шампанское высшей марки, не говоря уж о составных частях любого коктейля, нельзя купить ни грабель, ни лопаты.

Генри приходил еще раз в назначенный день и провел у нас несколько часов, помогая распаковывать ящики. Он опять просил работы, и, слегка поторговавшись, мы договорились, что он придет в понедельник сажать со мной деревья, которые сам же добудет; его обязанностью остается также несколько раз в неделю ездить верхом в Апию с разными поручениями. Кроме того, они с Льюисом будут ежедневно заниматься друг с другом самоанским и английским. Его жалованье — десять долларов в месяц и стол. Я должна выдать ему одеяло; спать он будет внизу с семьей Бена, а питаться вместе с Паулем.

Из-за отсутствия продуктов мы чуть ли не голодали до вчерашнего дня, когда Бен зарезал двух кур и из города прибыл большой кусок мяса. Пауль купил пару голубей, и миссис Блэклок note 23 принесла свежих помидоров. Затем объявилась моя ирландка, похудевшая, но очень веселая, с хлебными плодами в сыром и вареном виде и с полисами, после этого Бен принес еще полисами, и, наконец, сегодня девушка-туземка, присланная миссис Блэклок, доставила огромные бананы, зеленую стручковую фасоль, дюжину яиц и букет цветов. Миссис Блэклок вчера очень мило выглядела и держалась с достоинством. Она, как могла, вела светскую беседу, а в промежутках тихо напевала. По дороге сюда она сорвала душистое вьющееся растение и с небрежной грацией обвила его вокруг талии так, что концы двумя длинными усами спускались почти до земли.

Бен вернулся с охоты с восемью попугайчиками. Итак, у нас то голод, то пир горой. Вчера вечером мы всполошились, думая, что слышим мушкетные выстрелы, но это был всего-навсего Пауль, тщетно пытавшийся соорудить стол в павильоне. Приходил плотник мистер Уиллис с планами нашего будущего дома. Он муж Лаулии, той самой, что написала историю своей жизни. Поручим ему составить смету. Вчера утром молочница явилась без молока, а сегодня принесла две бутылки, видимо считая, что это одно и то же.

День, полный мелких происшествий. Прошлой ночью был сильный дождь, к моей большой радости, потому что огороду нужна влага. Но он продолжал лить, когда я уже предпочла бы хорошую погоду. Наша кухня в шести — восьми ярдах от дома, поэтому готовка превратилась в цепь приключений. С вечера я поставила тесто для хлеба и стремилась начать печь пораньше. Как раз вовремя подручный принес от плотника заказанную доску. Я положила ее на стул на задней веранде и, стоя на коленях, прикрывшись от дождя шалью, принялась разделывать тесто. Тут я преуспела, но попытка испечь хлеб довела меня чуть ли не до истерики. С противнем готового теста я под зонтиком добежала до кухни, но, к моему расстройству, все дрова оказались мокрыми, а ветер так задувал в трубу, что печь извергала клубы едкого дыма из всех щелей и отверстий. Пауль сбегал к месту, где работал плотник, и вернулся с ящиком стружек, которые мы подсушили на плите, порядком наглотавшись при этом дыма. Потом я позвала Бена и показала ему, как прибить половинку керосинового бидона над выходным отверстием печной трубы, чтобы защитить ее от ветра. Это немного помогло, но дождь лил прямо на плиту, и, несмотря на огромное количество стружек, поглощенных печью, она так и не нагрелась. Наконец я соорудила вокруг печи барьер из ящиков, и это помогло настолько, что через каких-нибудь два часа мне удалось наполовину изжарить, наполовину засушить птицу для завтрака. К этому времени был готов и хлеб, но, надо сказать, и я тоже.

Мы с Паулем провели военный совет и решили переселить работников в павильон. Освободившуюся комнату мы используем одновременно под кухню и столовую, разместив их на разных половинах. Один из углов отведем для хранения продуктов, одеял, чемоданов и т. п., а сам Пауль будет спать в маленькой кладовой.

В самый разгар моих мучений явились трое туземцев с предложением купить у них буллимакау. note 24. Название как нельзя более подходило животному, потому что отгадать, бык это или корова, было затруднительно. Никакими признаками, вселявшими надежду на молоко, оно определенно не отличалось. Поэтому мы попросили хозяев забрать его, объяснив, что «буллимакау не годится». Однако увести скотину, которой пришлась по вкусу сочная молодая трава, оказалось не так просто. Напрасно мужчины тянули ее за веревку, длина которой явно показывала, что они боятся приблизиться к норовистому животному, обладавшему парой огромных рогов. В конце концов буллимакау сама надумала тронуться с места и удалилась, забавно волоча за собой хозяина.