Руди Бенциен - Джон Леннон навсегда Страница 9

Потом пришло 15 июня 1956 года…

В этот день пасторат «Святого Питера» проводил ежегодное праздничное гулянье, которое всегда становилось кульминацией общественной жизни района Вултон. Пастор попросил Джона и его группу поучаствовать в праздничном шествии и после этого выступить на большом лугу.

После полудня пришла на праздник и тетя Мэри. Здесь ее ожидало потрясение. «Я пришла туда и выпила в палатке чашку чая. Вдруг возник этот ужасный шум, — рассказывала она. — Все, кто окружал меня, выскочили наружу, я — вслед за ними. И тут я увидела их на сцене. Джон меня сразу приметил — как я стояла с разинутым ртом. И он тут же проехался по моему адресу, запел на свой манер: „Вот и Мими идет“, — заблажил в микрофон, — „Мими идет по дороге!..“»

В этот день, 15 июня 1956 года, в Аллертоне сел на свой велосипед четырнадцатилетний подросток. Его одноклассник Айвен Воган со значением намекнул, что в Вултоне должно произойти нечто интересное.

Этого подростка звали Пол Маккартни.

Новая глава

Пока ребята из «Куорримен» добросовестно трудились на импровизированной сцене, стараясь изобразить настоящее шоу, Айвен и Пол стояли рядом и с любопытством все это созерцали. Маккартни вспоминает: «Они были неплохи. Джон играл первую гитару. Он лупил по ней, как по банджо. Другие понимали в этом деле куда меньше, они просто бренчали. После этого я встретил их на площади перед церковью. Я говорил им какие-то пустяки, но при этом здорово воображал, показал им, как играют „Twenty Fligt Rock“ и пересказал весь текст. Они его не знали. Спел им песни Литл Ричарда, снова и снова „прокручивал“ весь свой репертуар. Там был и этот тип, накаченный пивом. Пока я играл, он все ближе подходил со своим красным носом. „Чего надо этому старому пьянице?“ Он сказал, что „Twenty Fligt Rock“ — одна из его любимых вещей. Да я и так уже понял, что он кое-что соображает в деле. Это был Джон. Он как раз принял еще стаканчик. Ему было шестнадцать, мне — четырнадцать, поэтому он был для меня, конечно, большим человеком. Я показал ему еще пару аккордов, которые он не знал. Потом я ушел, поняв, что произвел на него впечатление».

Пол мог быть довольным своим шагом. Джон сразу оценил его. И не только потому, что тот лучше играл на гитаре. Пол знал наизусть тексты всех хитов, которые тогда были в моде. А для Джона всегда было проблемой — запомнить текст. Кроме того, Пол умел настраивать гитару, в чем Джон и любой из его группы смыслили мало.

Хотя Джон понял, что Пол Маккартни и есть тот самый человек, который ему нужен, если он хочет ехать дальше со своим «Куорримен», он все же медлил. Леннон опасался, что потеряет свою неограниченную власть в группе. До сих пор все шло так, как он решал. И если в банде кто-то капризничал, то тут же вылетал. Ну, а теперь появится некто, кто лучше Джона. А если этот Пол захочет стать боссом? Во всяком случае Джон решил держать ухо востро.

Пол действительно не был салажонком в игре на гитаре. В семье Маккартни музыка всегда занимала большое место. Отец Пола, Джим Маккартни, с юности играл на пианино. В семнадцать лет он организовал собственную группу, которая выступала на танцах во время праздников разных предприятий. Отец придавал немалое значение тому, чтобы его сыновья Пол и Майкл овладели игрой на фортепиано. Он даже нанял для них учителя музыки, но без успеха. Особого желания у мальчиков не было, даже Пол с прохладцей отнесся к затее.

Тогда Джим Маккартни послал его в хор ливерпульского собора. Но и это не вызвало у мальчишки особого восторга. Во время пения он намеренно давал петуха, будто у него ломается голос.

Поворотный момент наступил, когда дядя подарил ему трубу. Вскоре Пол уже мог играть на ней пару мелодий. Когда же ему исполнилось тринадцать, он захотел то, о чем мечтали многие ливерпульские парни, — гитару.

Отец сделал подарок сыну. Пол упражнялся на шестиструнной, как одержимый, на что старший Маккартни взирал с благосклонностью. Возникло было некоторое затруднение, мешающее овладению инструментом, — Пол был левшой. Но он все же смог приспособить гитару на свой лад.

Как и Джон, Пол находился под большим впечатлением от скиффл-музыки Лонни Донегана и приходил в восторг от рок-песенок Билла Хейли. Но потом Элвис Пресли полностью покорил его.

1956 год принес Полу Маккартни два события, которые сказались на его дальнейшей жизни: встреча с Джоном, что вскоре привело в группу «Куорримен», и кончина матери, умершей 31 октября от рака груди. Эта потеря потрясла мальчика. Друзья говорили, что с того момента он окунулся в музыку с какой-то неестественной яростью. Гитара стала для него своеобразной заменой матери, утверждали они.

Поначалу Джон относился к Полу настороженно, опасаясь, что тот прижмет его к стене. Но долго так продолжаться не могло, и Джон, наконец, признался себе, что с Полом ему повезло.

Он понял это окончательно в тот вечер, когда Пол выступил с ним впервые в «Conservative Club» на Бродвее (Ливерпуль). Танцы закончились, неистовая публика отправилась по домам, стулья в зале были поставлены на столы, и вот тут-то Пол показал Джону на опустевшей сцене пару вещей, которые сочинил сам. Одна из этих песенок называлась «I Lost My Little Girl» («Я потерял свою девчонку»). Мелодия была скромной, текст — малооригинальным. Но на Джона это произвело впечатление — разве не может он сочинять так же, как Пол? Спровоцированный примером приятеля, Джон засел за создание собственных зонгов. То, что из этого вышло, были сплошь «бабочки-однодневки» — песенки, которые игрались лишь однажды. Они не дошли до публики, поскольку та предпочитала ходовые хиты признанных мастеров. Бесспорно, однако, что тогда и было положено начало тому процессу, который привел к рождению блистательного тандема двух великих мастеров рок-музыки. До 1958 года они написали вместе примерно сто песен, ни одна из которых не стала хитом. Более того, все они безвозвратно пропали, поскольку будущие классики рока тогда еще не знали нотной грамоты.

Нельзя недооценивать тот факт, что Пол оказывал на Джона дисциплинирующее воздействие. Маккартни упирал на то, что репетиции должны проходить регулярно. Они очень внимательно слушали новые пластинки, точно копировали образцы. Очевидно, что именно в тот период они начали набирать качество. Между Джоном и Полом возникла дружба, самый существенный аспект которой состоял в согласии насчет совместной цели: стать знаменитыми.

Отныне каждую свободную минуту оба проводили вместе. Джон перенял от Пола все приемы, которые он еще не знал. В жизни обоих главнейшее место занимала отныне только музыка.

Пол, который до тех пор считался почти образцовым учеником, начал пренебрегать школой и стал заметно хуже учиться. Джон и Пол были ядром «Куорримен», другие оставались случайными гостями, которые подыгрывали под настроение и лишь тогда, когда располагали временем. Пит Шоттон был вовсе изгнан, Айвен Воган, хоть и остался другом Джона, больше не выступал с ним.