Елена Грицак - Вена Страница 14

По обе стороны от главного входа разбиты небольшие садики с фонтанами, где зрители могут провести время перед началом спектакля. Для пешей публики предназначены четыре парадных входа в просторный портик, откуда начинаются великолепные внутренние лестницы. Два из четырех боковых подъездов открывают путь к императорским ложам, а остальные используются сотрудниками театра артистами и для прохода к гримерным и другим, весьма многочисленным служебным помещениям. Раньше все городские торговцы завидовали лавочникам, которым позволялось торговать под арками боковых фасадов. Они могли целый день любоваться мраморной скульптурой фонтанов и все равно к вечеру имели неплохой доход – одухотворенная атмосфера не допускала меркантильности, поэтому покупатели расставались с деньгами быстро, без скрупулезных подсчетов.

Фасад Венской оперы

Парадная лестница в Штаатсопер

Торжественное открытие Венской государственной оперы состоялось 25 мая 1869 года. После официальной церемонии был показ «Дон Жуана» Моцарта – оперы, которая провалилась на премьере и долго не ставилась на столичных подмостках. Символично, что подобное произошло и с самим театром. Здание, сегодня вызывающее только восторги, в раннюю свою пору являлось предметом жестоких нападок. Архитекторов обвиняли в отсутствии вкуса, патриотичности, непрофессионализме, невнимании к традициям. Никому не нравилась якобы слишком крупная скульптура портала. Статуи летучих коней отпугивали «аляповатыми формами и возбуждали отвращение», отчего, не простояв нескольких месяцев, были сняты и отправлены на переплавку. Даже обычно сдержанный Франц-Иосиф проявил недовольство, что, видимо, стало последней каплей в море несправедливой критики. Не выдержав позора, ван дер Нюлль повесился, а вслед за ним после сердечного приступа из жизни ушел Зиккардсбург. Император чувствовал вину и больше никогда не позволял себе категорично высказываться по вопросам искусства. Говорят, что с тех пор его публичное мнение в этой сфере ограничивалось фразой: «Это хорошо и очень меня радует…».

Уже в начале следующего столетия зрители, приезжавшие на спектакли Венской оперы со всей Европы, испытывали священный трепет, проходя через парадный подъезд, поднимаясь по великолепной лестнице, и, наконец, вступая в овеянный легендами зал, вмещающий свыше 3 тысяч зрителей. Главное помещение театра в нижнем ярусе сообщалось с ложами и кабинетами. Стены зрительного зала, как и ниши соседних комнат, были оформлены мраморными бюстами великих австрийских композиторов. Каждый скульптурный портрет венчала фреска с изображением самого известного произведения того, кто был увековечен в камне. Украшением также служили мраморные камины, имевшиеся как в зрительном зале, так и в других, не связанных со сценой помещениях.

В течение своей 150-летней истории Венской опере довелось стать свидетельницей многих триумфов. На ее сцене блистали почти все певцы с мировыми именами. Наряду с артистами, режиссерами и композиторами, важную роль в создании репутации театра сыграли директора. Наиболее запоминающейся личностью в этом плане был Густав Малер, по отзывам современников, не руководивший, а исполнявший божественную миссию в 1897–1907 годах. Пожертвовав композиторством ради административных дел, он сочинял лишь ранним утром либо летом, когда труппы распускали на каникулы. После серьезных разрушений Второй мировой войны здание театра долго реставрировалось, распахнув двери перед первыми послевоенными зрителями весной 1955 года. В репертуаре венской оперы певческие представления всегда занимали больше места, чем танцевальные, поэтому тогда публике была предложена опера Бетховена «Фиделио».

Сегодня почти все приезжающие в Вену туристы считают своим долгом побывать в Штаатсопер. Нынешний зритель может рассчитывать на любое из 1313 сидячих и 102 стоячих мест. В зависимости от расположения кресел и славы участников спектакля билеты стоят от 3 до 1400 евро, причем предварительный заказ можно оформить письменно или виртуально из любой точки земного шара. Несостоятельные граждане за час до начала представления приобретают право на стоячие места, менее удобные и престижные, зато имеющие символическую цену. На концерты таких знаменитостей, как Лучано Паваротти, Пласидо Доминго или некогда Марии Каллас, очередь за дешевыми билетами выстраивается с рассвета. Для тех, кто не увлекается оперой или балетом, но считает себя ценителем архитектуры, сотрудники Штаатсопер предлагают обзорные экскурсии, которые проводятся каждый день.

Память в бронзе и камне

Несмотря на расположение близ императорского дворца, площадь Ам хоф (от нем. am Hof – «во дворе») издавна привлекала простых горожан. Помимо дров, угля, сена и соломы, здесь продавали свежий хлеб, овощи, мясо, рыбу и, конечно, раков – в Средневековье самый распространенный деликатес на столах венской бедноты. Здесь же, подле готической церкви Девяти ангельских хоров, устраивались казни преступников и проходили религиозные церемонии, итогом которых иногда становился эффектный памятник.

Именно так появилась доныне стоящая на Ам хоф колонна Богородицы, или Мариензойле, которую император Фердинанд III воздвиг в 1646 году, вскоре после того как Дева Мария избавила город от нападения шведов. Немного позже каменный монумент сменила бронзовая копия. Оригинал занял место на главной площади соседнего города Вернштайн, где остался навсегда. Можно представить, сколько народа собралось на придворной площади 6 августа 1806 года, когда папа римский Пий VI, расположившись на хорах церкви, объявил о том, что император Франц отказывается от короны Священной Римской империи.

Свидетелем многих печальных и радостных событий является церковь Марии на берегу. Странное название храма напоминает об античных временах, когда Дунайский канал был судоходным. По документам, на месте нынешнего здания действительно на берегу стояла загадочная, как считали хронисты, римская святыня, возведенная, скорее всего, моряками. Мария на берегу, теперь расположенная далеко от воды, действует с 1427 года, если не считать колокольни, появившейся столетием позже. После каждой из турецких осад она лежала в руинах, но всякий раз горожане находили средства на реставрацию, и сегодня австрийскую столицу невозможно представить без ее старых, но все еще крепких стен.

Церковь Марии на берегу

Готический храм в монастыре августинцев с 1327 года служил местом проведения особо торжественных церемоний. В нем юная Мария-Терезия обручилась с Францем-Стефаном Лотарингским, ее дочь Мария-Антуанетта – с Людовиком XVI, а внучатая племянница Мария-Луиза дала обет верности Наполеону, обращаясь, впрочем, к его противнику эрцгерцогу Карлу, в данном случае выступавшему вместо императора. Здесь же кронпринц Рудольф венчался со Стефанией Бельгийской. Выбрав для такого значимого события не кафедральный собор, а небольшую монастырскую церковь, он последовал совету отца, Франца-Иосифа, который привел к здешнему алтарю страстно любимую 16-летнюю, страстно любимую красавицу Елизавету и отсюда в 1916 году, уже давно будучи вдовцом, отправился в последний путь. Траурная дорога эрцгерцогини Марии-Кристины была совсем недолгой, ведь любимая дочь Марии-Терезии отпета и похоронена в той же Августинской церкви, в роскошном саркофаге работы великого итальянского скульптора Антонио Кановы.

Доверив служителям Августинеркирхе устройство столь ответственных дел, Габсбурги, кроме того, отдали им свои сердца. Отделенные от императорских тел, уложенные в урны, они хранятся в церковном склепе Херцгруфт, тогда как остальное, видимо, менее важное, погребено в Кайзергруфт – фамильной усыпальнице при церкви Капуцинского монастыря.

Надгробие в Императорской усыпальнице

Сегодня обе императорские усыпальницы открыты для широкой публики. Если в Херцгруфт можно увидеть всего 54 урны, то в Кайзергруфт на обозрение выставлены 144 саркофага, причем 27 из них заключают в себе останки Габсбургов-императоров. Особое впечатление производит двойная гробница Марии-Терезии и Франца-Стефана, выполненная Бальтазаром Фердинандом Моллем. Последнее августейшее тело было помещено в склеп в 1989 году: монахи-капуцины, которым церковь принадлежит до сих пор, с почестями похоронили 97-летнюю Зиту, вдову сверженного императора Карла I, умершую на родине, где после многолетнего изгнания она провела несколько лет жизни.

Человека, не знакомого с местными традициями, может насторожить странное – заинтересованное и одновременно спокойное – отношение жителей Вены ко всему, что связано со смертью.

Не доходя до культа предков, они помнят и заботятся о почивших бабушках, дедушках, тетушках, дядюшках и прочих, порой очень дальних родственниках. Регулярное посещение могил здесь считается делом столь же естественным, как вечеринки в дружеской компании. В день Поминовения усопших (2 ноября) в каждом столичном доме загораются свечи, семьи в полном составе идут на кладбище, а вечером так же дружно садятся за стол, вспоминая мертвых… за стаканом минеральной воды. Католики менее суеверны, чем, например, православные христиане, поэтому смерть видится им всего лишь концом бытия и потому не вызывает мистического ужаса. Однажды в одной из австрийских газет была опубликована статья, в которой автор похвально отзывался о старой женщине, подарившей своей 20-летней внучке место на городском кладбище; интересно, что девушка осталась довольна.