Виктория Дегтярева - GAYs. Они изменили мир Страница 2

А вот и еще один секрет – помимо объединения миров традиции и новаторства, модельерам удалось объединить в своей одежде женское и мужское начала, не прибегая при этом к унылой унисексовой уравниловке: в их женских коллекциях изящное платье может сочетаться с армейскими сапогами, а в мужских – строгий костюм с легкомысленным розовым шарфиком. Сами они утверждают, что это не имеет никакого отношения к сексуальной ориентации, просто во всех женщинах есть частичка маскулинности, а в мужчинах – феминности, и модельеры считают, что это очень здорово – заглянуть в себя поглубже и обнаружить эту частичку. В конце концов, в XVII веке мужчины носили высокие каблуки и пользовались макияжем – и при этом во многом были гораздо более мужественны, чем современные представители сильного пола.

Уникальное «сочетание несочетаемости» их моделей объясняется весьма просто: «У нас разные вкусы, а это значит, что мы нащупываем комбинацию разных устремлений. Иногда мы можем создать что-то больше в духе Габбаны, в другой раз – в духе Дольче. Но все, что мы делаем, – это результат достижения определенного компромисса».

После шумного успеха самой первой коллекции творческий союз Dolce&Gabbana принялся покорять все новые вершины. В 1989-м они открыли свой первый бутик – в Японии, а вскоре и в Милане; в 1990-м выпустили первую мужскую коллекцию; в 1994-м появился новый бренд D&G, с более доступными ценами. Охватили партнеры и молодежную, и детскую аудиторию; не останавливаясь на этом, заключили множество лицензионных соглашений на производство самых разных модных товаров, включая очки, парфюмерию, товары для дома, даже две модели автомобилей Citroёn, салоны которых украшены бриллиантами от Swarovski. Всего за десять лет никому не известное маленькое ателье превратилось в международную модную империю, и сейчас фирменные магазины Dolce&Gabbana и D&G открыты уже более чем в восьмидесяти странах мира.

Разумеется, творения итальянского дуэта не обошли вниманием и знаменитости. Стинг, Брэд Питт, Брюс Уиллис, Брайан Ферри, Деми Мур, Бейонсе, Анджелина Джоли, Сельма Хайек, Кэтрин Зета-Джонс, Виктория Бекхэм – вот лишь несколько имен, все их перечислить просто невозможно. Но самым любимым клиентом пары, а также источником их вдохновения всегда была Мадонна. Оба они, ее преданные поклонники, долго не могли поверить своему счастью, когда в 1993 году она сама предложила им сотрудничество. Им нужно было в самые короткие сроки сшить 1500 костюмов для нее самой и сопровождающей ее в мировом турне группы The Girlie Show. Модельеры работали не покладая рук, и поп-дива осталась более чем довольна результатом. Правда, денег за работу им не заплатила, потому что они забыли оговорить в контракте сумму. Впрочем, Доменико и Стефано совершенно не остались на нее в обиде – кроме того, что им все-таки перепали двадцать четыре тысячи долларов за ее бюстгальтер, проданный через несколько лет на аукционе, главное, чего они добились благодаря этому звездному сотрудничеству, – это грандиозный всплеск популярности. Теперь их узнали те, кто раньше даже никогда не слышал о Dolce&Gabbana. Сотрудничество продолжилось и в дальнейшем, и прекращаться не собирается, ведь обе стороны пребывают в полном восторге друг от друга. В одном из многочисленных интервью у модельеров спросили: если бы они стали гетеросексуалами на одну ночь, с кем из женщин они захотели бы ее провести, и оба не сговариваясь выпалили: «С Мадонной!», после чего вместе расхохотались. «На свете существует много красивых женщин, но она самая-самая», – уточнил Стефано.

Сейчас уже сложно сказать, что было прежде, – их влюбленность друг в друга или начало совместного творчества. Скорее всего, это происходило одновременно, и личные отношения пары тесно вплетались в творческие. Недаром и выход их первой коллекции совпал по времени с клятвами, которые принесли друг другу Стефано и Доменико, обязуясь беречь и любить друг друга, – это было в 1986 году. Пусть эти клятвы и не сопровождались никакой формальной церемонией – да это и не было возможно в то время – на протяжении дальнейших девятнадцати лет они считали себя состоящими в браке. Разница в характерах им совершенно не мешала. «Мы обожаем проводить время вместе, но при этом ценим и уважаем свободу каждого. Никакого домостроя! – утверждал Доменико. – Я, например, свободное время предпочитаю проводить дома, готовя всякие деликатесы, а Стефано Габбана любит вечеринки, ночные клубы, шумные компании. И мы не пытаемся навязывать друг другу свой стиль жизни – мы просто умеем ценить все ее стороны».

Пара жила на Villa Volpe – в шикарном дворце XIX века в самом центре Милана, с красными диванами, анималистическими узорами на стенах и огромным количеством церковных свечей – обстановка дома зримо демонстрировала разницу во вкусах его хозяев.

Единственное, чего, казалось, им не хватало для счастья, – это дети. Причем оба их очень хотели, правда, расходились во мнениях по поводу возможных путей их обрести. Так, Доменико очень хотел бы усыновить, причем не одного ребенка: он сам вырос с братом и сестрой и всегда считал, что нормальная семья – это семья многодетная, с шумом, возней и стуком ложек по столу. А вот Стефано считает, что ребенок не должен расти без матери, поэтому он предпочел бы, чтобы малыша родила ему женщина, которой он доверяет, через искусственное оплодотворение, и потом принимала участие в его воспитании.

Впрочем, все эти планы все равно не осуществились – помешали и законы страны, и расставание пары, которое произошло в 2005 году. Из-за чего это случилось, они не говорят, зато охотно рассказывают о том, как пережили этот сложный период и к каким отношениям в итоге пришли.

«Когда мы с Доменико расстались, я очень тяжело это переживал. Я люблю деньги и роскошь, но, когда я находился в своем прекрасном доме в Портофино, его красота не помогла мне справиться с печалью. Не изменили настроение и роскошная яхта, и частный самолет. Я ведь человек, а не только дизайнер модной одежды», – так вспоминал Стефано о том нелегком периоде в жизни.

«На профессиональном уровне мы по-прежнему партнеры, и мы любим друг друга настоящей любовью. Доменико – часть моей жизни, но теперь и у него, и у меня есть новый бойфренд», – так Габбана объясняет сложившуюся ситуацию. «В самом начале было много проблем, – добавляет Дольче, – но мы хотели показать людям пример, что можно и после разрыва сохранить хорошие отношения. У смертного одра мы хотели бы видеть друг друга».

Иногда они задумываются о том, что их ждет в будущем. «Если посмотреть на художников и дизайнеров прошлого – у каждого из них был период подъема творчества, но также важно понять, когда пора уходить», – отвечает Доменико на вопрос о возможном уходе на покой.

«Но для нас будет практически невозможно остановиться, – перебивает его Габбана. – Мы создали наш бренд с нуля, он – наше детище. Думаю, я умру, если перестану этим заниматься. Да, точно умру».

Джордж Майкл

Человек без слабостей

В одной из ранних песен Джорджа Майкла есть такая строчка «If you’re gonna do it do it right» («Если собираешься что-то сделать, делай это как следует»). Этот принцип можно смело назвать жизненным кредо музыканта. Он крайне редко радует поклонников новыми альбомами, но они всегда – самого высокого качества и непременно занимают первые строчки в национальных чартах. Его клипы неизменно эффектны, идеально срежиссированы и продуманы до мелочей. А если уж он ввязывается в скандал – это непременно должен быть самый громкий и грандиозный скандал, с полицией, наручниками, приговором суда и хитовым синглом на выходе. Определенно, Джорджа Майкла не назовешь человеком полумер: все, что он делает, он делает как следует.

«Мой отец приехал сюда за легкими деньгами. Полагаю, начало игры для мамы было совсем неудачным. Они начали встречаться, и она взяла его имя. Вот здесь», – так музыкант поет в автобиографической песне Round Here, посвященной своему детству и месту, в котором он вырос, – Ист-Финчли в Северном Лондоне. Действительно, в начале совместной жизни родителям Джорджа, Кириакосу Панайоту и его жене, Лесли Анголд Харрисон, пришлось нелегко. Кириакос, урожденный киприот, прибыл в Англию в 1950-е годы с пустыми карманами в надежде быстро разбогатеть. Устроившись работать в ресторан, он через какое-то время открыл собственную забегаловку, в которой подавали самый распространенный в Англии фастфуд – рыбу с жареной картошкой. Жившая в многоквартирном доме над прачечной семья быстро увеличивалась. Сначала родились две девочки, Йода и Мелани, а последним – 25 июня 1963 года – мальчик Георгиос Кириакос. Впрочем, имя Георгиос вряд ли могла выговорить правильно даже родная мать, не говоря уже об учителях и одноклассниках, так что мальчик очень быстро стал Джорджем.