Елена Грицак - Бахчисарай и дворцы Крыма Страница 23

Мавзолей Диляры-Бикеч

Мраморный обелиск установлен на могиле коммунистов и комсомольцев, расстрелянных фашистами в феврале и апреле 1944 года. Позади него находится танк 6-й Отдельной танковой краснознаменной Сивашской бригады, освободившей полуостров от фашистских захватчиков. Памятник местным партизанам возвышается на развилке дорог, ведущих из Старого города в Новый. Лаконичная надпись на скромной каменной стеле гласит: «Вечная слава партизанам, сражавшимся на бахчисарайской земле. 1941–1944». Еще один посвященный партизанам монумент стоит на въезде в город. На каменном обелиске, утопающем в зелени и цветах, высечены слова М. Горького: «…в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!».

Таврическая губерния

Холмы Тавриды, край прелестный,

Я снова посещаю вас…

Пью томно воздух сладострастья,

Как будто слышу близкий глас

Давно затерянного счастья.

В апреле 1783 года по указу императрицы Крымское княжество вошло в состав Российской империи. Вынужденный захват таврических земель стал ответом на бесчинства турецких войск. Присоединение состоялось в то время, когда сила русского оружия давала полное право завладеть Крымом, фактически занятым российской армией. «Сим и другими завоеваниями, – объявляла Екатерина II, – жертвовали мы тогда ради возобновления доброго согласия и дружбы с Портой Оттоманскою, преобразив на тот конец народы татарские в область вольную и независимую… Но ныне известно нам, что Порта Оттоманская начинает исправлять верховную власть на землях татарских. На острове Тамане чиновник ее, с войском прибывший, присланному от Шагин-Гирея хана публично голову отрубить велел и жителей тамошних объявил турецкими подданными. Поступок сей уничтожает прежние наши взаимные обязательства о вольности и независимости татарских народов. И для того по долгу попечения о благе и величии отечества, стараясь пользу и безопасность его утвердить; равно как в замену и удовлетворение убытков наших, решилися мы взять под державу нашу полуостров Крымский, остров Таман и всю Кубанскую сторону». Опустошенный многочисленными войнами Крым конца XVIII века изумлял путешественников безлюдьем, запущенностью и буйством восхитительной южной природы. С приходом русских началось активное восстановление края. На руинах погибших цивилизаций возникали новые города, осваивались брошенные земли, строились прекрасные дворцы, красотой и величием затмевавшие жилища татарских владык.

Прожекты светлейшего

История Таврической губернии началась еще со времен Куликовской битвы, а точнее, с победы великого князя московского Ивана III, сумевшего низвергнуть хана Ахмата и освободить русский народ от татаромонгольского ига. Государю помог тогдашний его союзник крымский хан Менгли-Гирей, добивший остатки войск Золотой Орды. На развалинах некогда могущественной державы сформировались мелкие государственные образования татар: Казанское ханство, Крымское ханство Гиреев и подневольное Москве Касимовское царство на Оке. Позже к ним прибавилось ханство Астраханское.

Решительные действия Ивана Грозного привели к падению наследников Золотой Орды и одновременно к утрате союзников среди крымских татар. Страшный пожар в русской столице, гибель десятков тысяч жителей, огромное количество пленников, погибших в татарской неволе, дальнейшие набеги, стоившие Руси огромных жертв, – таков итог ошибочной политики царя по отношению к крымским ханам. Все же Девлет-Гирею не удалось «добить Московскую державу». Хан потерпел поражение во время очередного набега. Сражения тех лет были настолько жестоки, что стражники на Перекопе интересовались у путешественников-иностранцев: остались ли люди в северных землях?

В отношениях между двумя государствами самым важным представлялся вопрос торговли русскими рабами, которые высоко ценились не только в Османской империи или Египте, но и в европейских королевствах, например в Венеции и Генуе. Роль поставщика живого товара взяли на себя крымские ханы, лишившие Русь не «менее трех миллионов душ населения». Официально Россия прекратила выплачивать дань ханам только при Петре I. В 1736 году, уже после смерти императора, жители Крыма впервые увидели русских в качестве победителей, а не пленников или коленопреклоненных послов. Вступление на полуостров армии генерал-фельдмаршала Миниха, разумеется, не могло считаться окончательной победой.

Зимой 1769 года конница Крым-Гирея совершила последний набег, уничтожив на Русской земле «1190 домов, 4 церкви, 6 мельниц, более 6 тысяч четвертей хлеба и более 10 тысяч пудов сена. Враги угнали более 30 000 овец и коз, 1557 лошадей, увели в полон 624 мужчины и 559 женщин. На полях найдено 100 порубленных мужчин и 26 женщин». Расплата наступила через два года, когда войска князя Долгорукова ворвались в Крым, навсегда очистив его от турок. Согласно Кучук-Кайнарджийскому мирному договору 1774 года к России отошли две крепости. Однако ханство обрело независимость, сохранив военную мощь и земли, и потому имело основания для продолжения борьбы.

В течение нескольких лет сражения велись бескровным методом, то есть посредством политических интриг, когда Порта и Россия пытались возвести на крымский престол своих ставленников. В 1777 году ханские покои занял поэт и ученый кроткий Шагин-Гирей, согласившийся на союз с русскими. Его благие намерения реформировать государство закончились мятежом. Обнаружилась несостоятельность государства, существовавшего лишь войнами и разбоем. Русские во главе с Потёмкиным помогли подавить мятеж и поставили условия: вывезти с полуострова местных греков и армян. Исполнив дипломатическую акцию, россияне отбыли восвояси, оставив хана среди недовольного окружения. Весной 1782 года дворцовый переворот заставил Шагин-Гирея искать защиты у союзников.

Правившие на Таманском полуострове братья хана, султаны Батыр-Гирей и Арслан-Гирей, воспротивились его власти, потребовав удаления из своей вотчины ханских чиновников и гвардейцев (бишлеев). Вскоре волнения распространились по всему Крыму; в середине мая мятежники подошли к Каффе, сумев переманить на свою сторону бишлеев. В компании с российским резидентом П. П. Веселицким хан с большой свитой бежал в Керчь, где под пушечный салют попал в дружеские объятия коменданта Ф. П. Филисова. Практически в тот же момент в Петербург направились гонцы с известием о мятеже и просьбами хана о помощи.

Последний этап русско-татарской борьбы ознаменован блистательным участием в ней князя Потёмкина.

Записка в виде копии в «Журнале исходящим секретным делам за время похода Его Светлости князя Григория Александровича Потёмкина 1783-го года Всеподданнейшим Ея Императорскому Величеству донесениям» стала причиной официального запроса в Коллегию иностранных дел по поводу мнений о Крыме. В подробном докладе, подписанном графом И. А. Остерманом, А. А. Безбородко и П. В. Бакуниным, содержался анализ международной обстановки; были просчитаны возможные варианты и комбинации предстоящей кампании. Документ заканчивался позитивным выводом, однозначно высказанным членами Коллегии: план присоединения Крымского ханства к России вполне реален и эта крупная акция не встретит серьезного сопротивления ни Порты, ни ее союзников. Высокое коллегиальное одобрение для Потёмкина означало неограниченные полномочия, полную свободу действий, чем он не замедлил воспользоваться при осуществлении программы.

Пушкинский Крым

Для всякого литератора путешествие означает поворот в творческой судьбе и появление новых произведений. Подобный период занимает особое место в биографии А. С. Пушкина, который отличался от своих современников именно тем, что много ездил и многое повидал.

По убеждению друзей, молодой поэт был ветрен, легковесен и вовсе не достоин своего таланта. Формально числясь в Коллегии иностранных дел, в Санкт-Петербурге Пушкин предпочитал службе светскую жизнь, театр, шумные пирушки, пылкие романы, оканчивавшиеся с дуэлями, неосторожно допуская остроты и эпиграммы в адрес важных особ. Гражданский пафос стихов, подобных «Деревне» и «Вольности», был воспринят как призыв к действию, что вызвало недовольство императора Александра I. Поэту грозила Сибирь или годы покаяния в Соловецком монастыре. Однако заступничество друзей помогло смягчить монарший гнев. Пушкину посоветовали уничтожить крамольные стихи и выслали его из столицы. Прибыв к наместнику Бессарабии в качестве ссыльного невольника, он добился большей свободы, получив разрешение на длительное путешествие по Кавказу и Крыму. Поездка в обществе семейства генерала Н. Н. Раевского совпала с внутренней потребностью «мятежного странствователя», наполнив его поэзию восточной романтикой, заодно приобщив к настоящему и прошлому страны.