Связной - Бодров Сергей Сергеевич Страница 23

Леша помолчал.

– Ты на ту собачку в аэропорту не обижайся. Померла она давно.

– Да чего обижаться? Милая была собачка.

– Ага. Танька, болонка. Старенькая уже была. Мне тогда за нее капитана дали.

– Поздравляю… А мне семь лет.

– В курсе… А товарищ твой ушел тогда. Катя подняла голову.

– Жалко. Был бы ты майором.

– Да я уже и так майор. А что, не виделись вы с тех пор?

– Тоже посадить его хочешь?

– Да ну… Дело уж закрыли давно… Так спросил…

– Нет, не встречались пока. А чего ты его из блудняка вытаскиваешь? Он тебе кто?

– Никто. Ему вон помочь хочу… – кивнул он в сторону Армена. – А потом, я тоже в яме на цепи посидеть успел…

– И кто ж тебя вытащил?

– Меня-то? Ангел вытащил. По воздуху.

М. б. здесь отстрел ног???

Подошел Армен.

– Кино было такое – «Пес-призрак, или Путь самурая» Джима Джармуша… – сказал он неизвестно кому. – Он киллер был, и голуби у него тоже письма носили.

Леше сравнение как-то не понравилось.

– У меня эти голуби появились раньше, чем твой Джим Джармуш. И путь самурая тоже… Ты спортом-то каким занимался? – вдруг спросил он.

– Фехтованием… В юношеской сборной выступал, за республику.

– Круто, – отозвался Леша.

В руках у него была какая-то ксерокопия. Армен подошел ближе. В соответствии с планом БТИ, Леша с Катей мелом переносили контуры квартиры на Марии Ульяновой на черный гудрон крыши. В натуральную величину. Стена лифтовой шахты изображала внешнюю стену квартиры, меловые линии – перегородки между тремя комнатами.

– Здесь лифт, – показал Леха, – здесь соседи. Глазок есть?

– Есть, – припомнил Армен.

– Я тихо хожу, Леш, – сказала Катя.

– А у соседей есть?

– Нет, кажется. Здесь, кстати, бабка нервная очень. Все время милицию вызывает…

– Это нам не нужно. Мы сами милиция, – задумался Леша.

– Да телефон ей рубануть…

– Ну, конечно. Чтобы она в окошко кричать начала. А во дворе, между прочим, с позавчерашнего дня за квартирой работает наружка.

– Правда, что ли?

– Правда не правда, а тебя двадцать шестого числа срисовали до самого дома. Ну, девушку, правда, искать не стали, у которой ты был, – осклабился Леша. – Не было такого задания.

Армен призадумался.

– Плохо.

– Может, и не плохо. Раз уж засветился, идешь прямым ходом. Внаглую, к той же девушке. Ну, можешь с Катей идти, вместе, – типа, на день рождения. А я уж в другой подъезд, через крышу. Главное – тишина, ну а если что – лепим мы квартирный разбой.

Чудовища-стаффордширы, прищурившись, смотрели на солнце.

Долетали обрывки фраз, ребята репетировали рывок на расчерченной площадке, голуби тоже пригрелись и мирно клевали свой корм.

Двор просматривался хорошо, хотя начинало темнеть. К первому подъезду подкатило такси, вышел мужчина с девушкой, нарядные, с гладиолусами. Из багажника выгрузили большую коробку, наверное телевизор, упакованный по-подарочному, с лентами. Расплатились, вошли в подъезд.

…Лифт остановился на последнем этаже. Катя вышла, следом Армен выволок коробку. Они поднялись еще на пролет, – чердачная дверь приоткрылась, выглянул Леша в одежде жэковского сантехника.

– Чего-то долго ехали…

– Пробки, – буркнул Армен, вылезая на чердак с тяжеленной коробкой.

Леша ножом обрезал ленты, вскрыл картон. Из коробки, отчаянно виляя обрубками хвостов, вылезли два пса.

– Ну, вызывай такси, – тихо сказал Леха, открывая чемоданчик. – Часов на семь.

Из чемоданчика он достал спортивный костюм, нацепил поводки и стал переодеваться.

– А ты куда? – спросил Армен, набирая номер.

– Пойду посвечусь с собачками. Выходить потом спокойнее…

– Машину можно заказать? На девятнадцать часов… Серафимовича, два, подъезд один, квартира двадцать шесть…

Из подъезда вышел собачник в очках и шапочке, с двумя стаффордширскими терьерами. Пошел за дом, на детскую площадку.

На площадке гуляли несколько мам с колясками, взрослые девицы курили на карусели, мальчишки катались на велосипедах. В теньке с пивом сидели беспризорники.

Собачник развернул свой рулон, вынул какие-то рейки. Через полминуты на земле распластался цветастый воздушный змей. Велосипедисты заинтересовались, а раскосый мальчик почему-то заулыбался. Когда конструкция полностью была готова, пацаны подгребли. Раскосому собачник доверил катушку.

Ветер был хороший, и, ко всеобщему удовольствию, змей без усилий взмыл в небо.

Катя смотрела вверх. Над крышей, над их головами и другими крышами трепетал в небе цветной змей – огромный раскрашенный голубь.

– Ты подумать обещала… Я приехал тогда через неделю, а ты пропала.

– Замки открывать научилась… Армен посмотрел на нее.

– А летать? Ты улететь хотела…

– Летают ангелы. Мне рано еще.

Скрипнула чердачная дверь, вернулся Леша с собаками.

– Ну, все, срисовали.

Они посидели какое-то время молча, потом Леша глянул на часы и кивнул Кате. Она поднялась и скрылась за дверью.

– Ствол давай, – попросил Леша.

– А чего так? – хмуро спросил Армен, протягивая пистолет.

– А нечего там стволами махать… Еще собаку подстрелишь мне… – Леша спрятал пистолет и, разодрав картонную коробку, вытащил уложенный по диагонали на дне старинный пехотный палаш. – На вот тебе, мушкетер… Пофехтуешь, если что…

Армен удивленно оглядел музейную шпагу, оторвал куски скотча, встал и сделал несколько движений.

– Тяжелая…

Из чемоданчика Леша достал какой-то пузырек и выложил для себя увесистые нунчаки.

– Вот… – он аккуратно расправил палки. – А то, знаешь, пуля не всякого берет…

Потом отвинтил крышечку с пузырька.

– Дай-ка, – показал он на шпагу. – Святой водичкой брызну, что ли… – и деловито окропил Арменово и свое оружие.

– А если нет там никого? – мрачно спросил Армен. – Если семья обычная?

– Берем бабки, камни, золото. И уходим.

Проходя шестой этаж, Катя посмотрела на дверь склочной соседки, а у самой лестницы остановилась поправить туфельку. Оперлась на железную дверь, подумала о чем-то, глядя в пол, а ее ладонь, накрыв замочную скважину, просто повернулась по часовой стрелке. Она чуть закусила губу, и замок тихонько щелкнул. Катя будто стряхнула что-то с руки, выдохнула и пошла вниз.

Леша толкнул дверь и нырнул внутрь, вслед за собаками. В квартире громко работал телевизор. Армен видел темный коридор, потом собаки без единого звука вильнули влево, рыжей молнией метнулась кошка, Леша скрылся в проеме. Из коридора Армен увидел тетку на кресле, Лиду, он ее узнал. На груди у нее сидел пес и, кажется, держал за горло. Леша как раз снимал с нее собаку, когда рот Лиды искривился, набирая воздух для крика.

– Тихо, – сказал ей Леша, коротко оглянулся на Армена, показывая взглядом в глубь квартиры, и, обернувшись к Лиде, молниеносно щелкнул ей по голове нунчаками. Лида стала оседать, а из соседней комнаты раздался крик. Армен понял, что это его недосмотр, рванул туда, Леша же, поймав Лидину руку с пультом от телевизора, быстро прибавил звук.

В соседней комнате лысый дядька в трусах и майке боролся с собакой, пытаясь оторвать ее от руки и кружась на месте. Второй пес сидел на кровати над молодой девкой, которая отчаянно визжала, мешая псу сосредоточиться и решить, что правильнее – придушить ее или помочь товарищу. Девка была почти голая.

– Тихо, – опять над ухом прозвучал Лешин голос, раздались свист нунчак и звонкий щелчок деревяшкой по черепу. Дядька завалился, пес с кровати спрыгнул, девка завизжала еще громче, и Армену пришлось броситься затыкать ей рот простынями. Пока он вязал ее, Леха с собаками оказался уже в последней комнате с зеркальным шкафом. Она была пустая.