Журнал - Контр Культ УРа №1 Страница 27

Сукачев и Галанин… Этих людей мы, похоже, больше никогда не увидим вместе. Сразу после окончания "Фестиваля мира" в Лужниках группа распалась.

Желающих покопаться в грязном белье мы отсылаем к №№ 257, 274 газеты "Московский Комсоложец", а также к нынешнему менеджеру «Бригадиров» Олегу Волобуеву, непосредственно причастному к деструктуризации известного коллектива. Волобуев, вот вам ключ.

...with the possible exception of the bassist...

К сожалению, нам не удалось заслать своего спецкора на Альбион, и поэтому мы вынуждены довольствоваться версиями наших английских коллег. За что купили, за то и продаем.

…Здесь оказались все, чтобы вкусить пресловутого духа гласности, и ЗВУКИ МУ в этот вечер были ее символом…звук на концерте был такой, что его, наверное, будут вспоминать еще лет десять. Что могло бы заставить слушателей возвратиться с этого концерта довольными, мне лично неясно.

Сама группа явно претендует на знание чего-то безумно важного, но вместо того, чтобы сообщить нам это важное, они вывели его за пределы восприятия. Переведенные тексты защищены от понимания, и не только из-за обилия русского слэнга; правда, в одном из них есть потуга на поэтическую многозначительность. Да, только воистину глубокие личности способны говорить с большой аудиторией.

ЗВУКИ МУ провалились в категории прогрессив-рока со своей театрализацией, которая пытается плавать где-то между Кэптеном Бифхартом и увертюрами Рика Уэйкмана. Они говорят всем своим видом: "Мы не уверены, что мы сильно прогрессивные, но вы уж послушайте, коли пришли". Тот же синдром, что у Simple Minds.

…Чисто музыкально в них абсолютно нет той самой пикантности и свежести, что есть, например, у Pere Ubu, тех качеств, которые идут прямо из нутра, не нуждаясь в приведении в порядок. Пытаясь продемонстрировать что-то подобное, вокалист состроил серию гротескных рож, явно будучи довольным собой и пытаясь дать понять, что он напуган всем происходящим вокруг, потому что не в силах понять ровно ничего.

Если музыка — универсальный язык, то ЗВУКИ МУ выбрали диалект, на котором невозможно сказать что-либо внятное. Честно говоря, мне было смертельно скучно.

Джонатан Зельтцер

Из России с любовью… любовь, увы, на нуле.

Кто-то когда-то сравнил их с Talking Heads. Что ж, они тоже живые, и тоже человеческие существа /за возможным исключением басиста/, но на этом сходство кончается.

ЗВУКИ МУ претендуют на театральность их шоу, которая заключалась в том, что вокалист состроил несколько смешных гримас. Эдакое напряжное "В ожидании Годо"…

…басист — такой Гринписовский мутант, злобный гном из преисподней, одетый в костюм сборщика налогов… Старая, лысая, злобная поганка, способная даже на то, чтобы отнять рубашку и галстук у барабанщика с лицом ребенка.

Клавишник абсолютно неописуем /и это комплимент/

…Ясно, как день, что они звучат, как дублирующий состав Gong образца 1974 года, но им, увы, не хватает мелодической чуствительности Пьера Мерлена или причудливости Дэвида Аллена.

Прискорбно, безвкусно, в общем, это совсем не то, чего можно было бы ждать от России.

Единственный положительный момент — то, что они пели по-русски. Не приходилось вслушиваться в тексты. Да и вообще это слишком плохо, чтобы покровительствовать этому.

Звиняй, Михал Сергеич. /Sorry, Gorby — англ./.

Энди Харт

В заключение для контрасту приведем оценку этих же событий, опубликованную в совковом метастазе журнала "Metal Hammer":

"Отечественный рок все сильнее вторгается на западный рынок. Очередным модным экспортным актом стала московская группа "Звуки My", во главе которой стоит хорошо всем известный Петр Мамонов. "Звуки My" провели удачное турне в Англии, где в этом году вышел их дебютный альбом."

…тебе и горький хрен малина,

а мне и бламанже — полынь…

НОЧЬ В ОДЕССЕ

май 1989 Ночное рок-шоу в к/т «ОДЕССА»

Все это делала загадочная организация «Альтаир». Бардак откровенный. Все группы помещены в один длинный загон, насквозь прокуренный анашой — запах последней в эту ночь пронизывает всю «Одессу», до самых захолустных толчков.

Публика — урловая, без тени порядочности, джентльменства. Неуемно лезут на сцену. Звук фиговый, свет постоянно вырубается — короче, все делается через жопу, и действие заканчивается где-то в полчетвертого ночи. Около двух часов, человек 100 тусуются под дождем вокруг кинотеатра в ожидании первого троллейбуса.

Хорошего про «Альтаир» сказать нечего.

ПОЛТЕРГЕЙСТ — группа п/у старого обелисковца М.Светлова. Мягко говоря, не очень здорово.

МОСТ — тоже довольно посредственная команда, но хотя бы темпераментная. Звук настолько отвратен, что стиль остается за семью печатями. Позы предполагали тяжелый рок.

НОЧЬ — старые химкинские протеже. Имидж — в ноль снятый КИСС, хотя музыка — своя, довольно спокойная анд мелодичная. Урла прямо на сцене пыталась содрать с гитариста очень крутые драконьи сапоги.

"KISS" и «НОЧЬ»: ПЕРВОПРОХОДЦЫ и РЕТРАНСЛЯТОРЫ

МАФИЯ. Очень скучна. Юра Забелло, впрочем, очумел от местных металлюг, поваливших на сцену табунами. "Надо было их всех сапогом в репу, но больно много их было. Я забоялся", — выдавил он после выступления.

НИИКОС — как обычно, правда, без барабанщика — под ритм-компьютер /Мефодий, убоявшись гегемонистских устремлений волосатого барабаниста М.Лузанова — автора совкового интервью НИИ "Московскому комсомольцу" — почел за благо его из группы удалить/. Имело место традиционное надувание презервативов и пр. пр. пр. В плане эротики Юля ничего нового не совершила — проверенный набор старых секс-гэгов. Пьяный урлак пытался укусить ее в ляжку, но был оттащен своими более консервативными корешами.

КОНСУЛ — металл. Спели песню про любимый журнал "Метал Хаммер".

Творчество, короче, в «Одессе» не ночевало. Вместе с тем, она — безусловное лицо столичной концертной сцены-89.

ИЗ ГРЯЗИ В КНЯЗИ

3-8 июня 1989, ДС «Олимпийский»

«PINK FLOYD»

Приехали, как известно, без отпавшего Уотерса, с молоденьким волосатым басистом, просто взлетающим от счастья, что играет в ПИНК ФЛОЙДЕ. Планировались числа с 3 по 7, но концерт 5 был перенесен на 8 — в знак памяти жертв железнодорожной катастрофы под Уфой.

Во время исполнения «MONEY» русские мани бросали на сцену пригоршни мелочи, буквально осыпая группу серебром. После концертов флойдяне ползали по полу, зачем-то всю эту мелочь подбирая.

В партере звук был чумовой. Весь саунд был, впрочем, весьма имперсонален: Мэйсона страховал целый лес барабанов с двумя ударниками, Гилмора — второй гитарист, Райта — соотв., второй клавишник. Всего на сцене фигурировало 9 человек /еще сакс с волосьями/, + три мулатки в красных мини-платьицах и черных чулочках, хором имитирующие незабвенные вокализы Клэр Терри с "Дарк Сайд".

Под сводами «Олимпийского» летала гигантская свиньища с дистанционным управлением. Хряк остался у ФЛОЙДА от старой программы «Энималз» десятилетней давности — видимо, жалко было выкидывать. Хвост у хряка плавно вращался, а вот член был хоть и огромен, но статичен и упрощен до предела: походил на абстрактный темный конус. Благородные девицы остались разочарованы: "скучное решение".

Попасть на ФЛОЙД было нелегко, и народ прибегал к изыскам.

Если спуститься в один канализационный люк перед «Олимпийским», можно, после долгих скитаний по колено в говне, выйти затем из грязи в князи. Ваши друзья, спустившись в имидже, ремонтных рабочих под землю, встречали в местных казематах отдельные группировки хиппи — некоторые мрачно спрашивали, как выйти "к сцене".

Цели наши друзья, как ни странно, достигли. Остановили смельчаков лишь один раз — под сценой какая-то переводчица спросила их по-английски, что они там делают. Но путешественники молча рванули в зал.

СТРАСТИ ПО АЛИСЕ

ДС "Крылья Советов" 17-18 июня

КРЕМАТОРИЙ, КАЛИНОВ МОСТ, АЛИСА

Что тут можно сказать?

Нынешний состав КРЕМАТОРИЯ отличается программной попсовостыо — как в саунде, так и в подходе к выступлению. Последнее представляет собой довольно постное и помпезное перепевание великих кремовских хитов всех времен. Уже на первой вещи — собственно «Крематорий» — начинаются взметнутые руки, пляски. Чем ритмичнее вещь, тем оголтелее пляски. Все это снимает телевидение, и народ радостно прыгает при виде телекамер. Отношение в совке к ТВ специфическое: увидев направленную на тебя камеру, нужно предельно оскалиться и имитировать всенародный праздник, какое бы говнище ни творилось на сцене. Все это вызывает ассоциации с Юрием Гагариным — впрочем, там была хоть какая-то импровизация.