Елена Грицак - Эльзас и Страсбург Страница 3

Фридрих Барбаросса не был чужд культуре, и художники платили ему благодарностью, изображая императора на миниатюрах

Захват города во время Столетней войны

Дальнейшему развитию, к сожалению, помешала Столетняя война, которая, хотя и не миновала Эльзаса, но все же в какой-то степени его пощадила. Развязанная англичанами, сначала она была всего лишь борьбой за право обладания французским наследством. Разрастаясь, ссора царственных родичей превратилась в конфликт межнациональный и, судя по названию, данному позднейшими историками, беспрецедентно длинный. В него было вовлечено все население двух держав, благодаря чему сложилось четкое представление о национальном государстве. Кроме того, именно тогда произошел переход от рыцарских баталий, осуществлявшихся силами сюзеренов и вассалов, к войне государственной, которая велась профессиональными войсками. Большинство сражений Столетней войны проходило на севере Франции, поблизости от Эльзаса, но защищенный Вогезами край оказался вне военного пекла. Тем не менее прошедшие по его землям англичане, бургиньоны и арманьяки оставили после себя не только мрачные воспоминания, но и вполне материальные следы, доныне сохранившиеся на стенах замков.

Прибежище на высоте

По дороге из Парижа в Эльзас, проходящей через Вогезы, взору путешественника открываются вершины гор, многие из которых увенчаны замками. Крепость Высокий Кёнигсбург (от франц. Hauf Koenigsbourg – «Королевское прибежище на высоте») буквально вырастает из скалы, на вершине которой стоит почти тысячу лет. Ее облик напоминает о легендарных рыцарских временах: мощные, грубой кладки стены с темными глазницами окон, галереи, навесные бойницы, лес островерхих башен. К нему нельзя добраться на общественном транспорте, но можно проехать на машине по узкой извилистой трассе или, как в старину, пройти пешком, что нисколько не пугает туристов, съезжающихся сюда со всего мира.

Высокий Кёнигсбург. Королевский замок выглядит так, словно вырастает из скалы

Сегодня в бывшей герцогской резиденции действует музей, проводятся экскурсии, детские праздники, исторические игры. Погожими летними вечерами гостей приглашают на ужины, какие устраивали в Средневековье, с теми же костюмами, музыкой, кухней, утварью, продуктами и вином из замковых подвалов. Высокий Кёнигсбург в самом деле расположен очень высоко. Занятая им площадка на самом верху скалистого отрога располагается на высоте 700 м, позволяя обозревать не только ближайший (8 км) городок Селесту, но и всю округу. Если задержаться у окна, непременно возникает ощущение, что быстротечное время остановилось у старых стен, словно не осмеливаясь проникнуть дальше дубовых ворот из страха перед прежними хозяевами, которые, по слухам, время от времени навещают свои владения. Судя по прозвищу, первый владелец замка Фридрих Одноглазый не обладал привлекательной внешностью, зато был богат, силен, принадлежал к влиятельному роду Гогенштауфенов и назывался герцогом Швабским. Этот титул означал владение одноименным районом, раньше занятым алеманнами, которых германцы именовали швабами. Сегодня четких границ герцогства не укажет никто, но известно, что Эльзас входил в него полностью. По своему могуществу и личным достоинствам Фридрих Одноглазый мог рассчитывать на императорские регалии. Однако страх перед его силой и ненависть соседей-князей не способствовали избранию. Корону империи получил Лотарь Саксонский, злейший враг Гогенштауфенов. Он выгнал герцога из всех поместий почти в самый момент рождения у того сына, будущего императора Фридриха Барбароссы. Дождавшись, когда на престол взойдет родной брат (император Конрад III), герцог вернулся в Швабию и с головой погрузился в хозяйственные дела. Оценив стратегическую важность Эльзаса вообще и скалистой вершины Штофенберг в частности, он распорядился насчет постройки крепости, которой предстояло контролировать перекресток торговых путей – хлебного и винного, идущих с севера на юг, а также соляного и серебряного, протянувшихся с запада на восток. Точное время строительства крепости неизвестно, но в хрониках 1147 года о ней говорилось как о законченном сооружении с двумя квадратными башнями, разделенными широким рвом.

Фортификационная политика Средневековья предъявляла к замкам жесткие требования. С XIII века эльзасская знать руководствовалась документом под названием «Швабское зерцало», где было указано, какие постройки подпадают под законы об укреплениях, а потому требуют разрешения на строительство: башни, стены, если их край не может достать всадник своим мечом, стены с бруствером или зубцами, постройки, поднимающиеся над подвальным помещением больше, чем на два этажа, и вход в которые расположен выше уровня колена. Укреплением также считался простой ров, выкопанный на глубину, не позволяющую выбросить землю без дополнительной площадки. В этом списке отсутствуют бойницы, эркеры, опускающиеся решетки, подъемные мосты, словом, детали, получившие распространение позже и зафиксированные уже в другом документе.

В германских замках по верху стены обычно проходила крытая галерея, или, как ее называли тогда, дозорный путь. Остальные части стены были защищены зубцами, которые, чередуясь с амбразурами, придавали строению устрашающий вид. Делу обороны служила и галерея на стене. Стоя на ней, воин, не имея ружья, все же пользовался преимуществом, ведь он располагался выше противника, а сила тяжести сообщала удару еще большую силу. Тот же принцип действовал и в отношении крепостей, поскольку летящие с большой высоты камни разрушали сильнее и убивали наверняка. При осаде защитники старались забраться как можно выше и, кроме того, прятались за дополнительными элементами, например за прочным бруствером, который достигал высоты в половину человеческого роста и был оборудован зубцами, закругленными наподобие щита, иногда покрытыми орнаментом, простыми прямоугольными или причудливыми, в форме ласточкиного хвоста. Разнообразные виды зубцов чаще встречались в теплых странах, но к таковым не относился Эльзас, где преобладали крытые галереи, способные защитить людей еще и от непогоды.

Проходом внутрь замка служили ворота с привратной башней, где чаще всего устраивалась часовня. Башни по углам стены и вдоль нее возникали в разное время и на разном расстоянии, которое вначале определялось дальностью полета стрелы. Хозяйственные постройки и замковая капелла обычно располагались неподалеку от таких башен. В центре двора возвышался донжон – строение, предназначенное для обороны, а в случае крайней необходимости, если враги сумели прорваться внутрь замка, служившее последним прибежищем. Толстые стены исключали разрушение, единственный вход находился высоко и был таким низким, что пройти через него одновременно не могли даже два человека, что крайне затрудняло штурм. Перед входом находилась деревянная площадка с лестницей или простыми мостками, которые обычно уничтожались после того, как дверь закрывалась за последним, кто входил в башню, скрываясь от врага.

Главная башня замка могла быть приспособлена и для постоянного жилья. Вначале такая постройка была единственной внутри стен и потому являлась домом, где жили все обитатели замка. С этажа на этаж вели деревянные лестницы или каменные ступени, устроенные в толще стены. Зал-столовая с огромным камином занимал целый этаж.

Высокий Кёнигсбург. Донжон крепости предназначался для обороны и временного жилья

На остальных 5–7 уровнях располагались подвал, кухня с кладовой, выше главного зала – теплые господские спальни, а над ними – холодные комнаты прислуги. Башня могла быть оборудована нужником в виде эркера или трубы в стене, а также одним или несколькими каминами. Люди, не принадлежавшие к семейству хозяина, не имели возможности установить даже примитивные отопительные приборы. Господа же грелись у решетчатых поддонов с тлеющим древесным углем, а уже к XIV веку в замках начали использоваться кафельные печи.

В пору позднего Средневековья жилые апартаменты переместились в более комфортабельный дворец, который, как в Высоком Кёнигсбурге, примыкал к донжону и соединялся с ним специальным входом. Такое устройство в случае опасности позволяло хозяевам быстро перебраться в главную башню. Еще одно ее назначение – сторожевая вышка – требовало соответствующей высоты. Караульные дежурили на самом верху, находясь или на платформе за бруствером с зубцами, или в крытом помещении. В германском климате нельзя было обойтись без крыши, однако особая конструкция позволяла сбросить ее в нужный момент затем, чтобы на освободившемся месте установить катапульту либо другое метательное орудие. Донжон Высокого Кёнигсбурга – сооружение не самое высокое среди себе подобных, но выглядит вполне достойно. С появлением огнестрельного оружия его стратегическая роль была утрачена и на смену башне жилой пришла орудийная, более надежная и современная.