Японские мифы. От кицунэ и ёкаев до «Звонка» и «Наруто» - Джошуа Фридман Страница 39

богиню красноречия, музыки, красоты и искусства. Хотя Бэнцайтэн была индианкой по происхождению и считалась буддийским дэвой, защита буддизма не входила в ее непосредственные функции[91]. Поклонение ей начало отходить от строгих буддийских норм в эпоху Хэйан, и к XII веку ее воспринимали как еще одну форму местного ками, а какую именно форму — каждый толкователь решал по-своему.

Согласно средневековым японским верованиям, Бэнцайтэн может принимать форму Угадзина

бога плодородия со змеиным телом и человеческой головой (сам он относится к индийским божествам-змеям нагам). Она также может быть формой Итикисима-химэ малоизвестной богини островов, которая, как говорят, обитает во Внутреннем море[92].

Дэва Бэндзайтэн с музыкантом, которому она оказывает свое покровительство

New York Public Library

Бэндзайтэн — покровительница высоких искусств японского двора: поэзии, музыки, танца, риторики и изобразительного искусства. Она также входит в группу Семи Богов Удачи

(Ситифукудзин), объединившую различных местных и иностранных божеств, которым начали поклоняться уже после XIII века. Как самостоятельная богиня Бэндзайтэн получила способности даровать успех, поэтому она приносит не только творческое вдохновение, но и богатство тем, кто прилагает усилия.

Бэндзайтэн часто изображают дворянкой в средневековой китайской одежде. Ее волосы обычно спрятаны под сложным головным убором. Она носит роскошные одеяния, часто сразу с несколькими шалями, лентами или юбками. Однако встречаются и изображения в виде буддийской монахини в длинных простых одеждах, с коротко остриженной головой, покрытой плотно прилегающим капюшоном. Иногда на ее голове располагается ками Угадзин, крошечная свернувшаяся кольцом змея с человеческой головой, мужской или женской. У Бэндзайтэн бывает различное количество рук, но редко больше шести. Она может носить лютню, флейту или оружие буддийских богов-хранителей, например меч или копье.

Дэва Китидзётэн изображена как китайская придворная дама

Treasure of Yakushiji Temple, photo courtesy of Tokyo National Museum

Бэндзайтэн поклоняются в местах, известных как Бэнтэндо, Залы Бэнтэн. Эти постройки могут быть как частями более крупных святынь или храмов, так и отдельными строениями. В техническом отношении Бэнтэндо — это синтоистское святилище, а не буддийский храм, что определяется более поздними ассоциациями Бэндзайтэн с определенными формами ками. Один из известных примеров — пруд Синобадзу Бэнтэндо в парке Уэно в центре Токио. Это святилище находится на искусственном острове, окруженном лотосами, в озере Синобадзу, устроенном на руинах храма Канэйдзи, который был важным буддийским местом в эпоху Эдо (1600–1868). Сегодня осталась только его пагода, расположенная на холме с видом на Бэнтэндо.

Другим важным дэвой, которому поклоняются именно в Японии и который также входит в группу хранителей, является богиня Китидзётэн

(встречается вариант Киссётэн). Как и Бэндзайтэн, Китидзётэн происходит от почитаемой индийской богини Лакшми. В современном индуизме Лакшми — жена бога Вишну и чрезвычайно важное божество. Несмотря на многовековые изменения, которые происходили с ней сначала в Китае, а затем в Японии, Китидзётэн до сих пор сохраняет некоторые качества Лакшми. Она богиня счастья, плодородия и красоты и олицетворяет женщин и женственность в целом[93].

Как и Бэндзайтэн, Китидзётен относится к Семи Богам Удачи. Она тоже приносит счастье и богатство — благодаря красоте. Обычно ее изображают в образе прекрасной женщины в китайской одежде. Ее волосы либо спрятаны под замысловатым головным убором, либо распущены. Иногда она носит драгоценности. На ее одежде и ауре может быть начертан кагомэ — древний синтоистский символ в виде шестиконечной звезды, встречающийся в оформлении святилищ уже с V века н. э. Вполне возможно, что он стал ассоциироваться с Китидзётэн из-за ее связи с магическими драгоценностями, исполняющими желания (еще одно свидетельство ее индийского происхождения). Сегодня кагомэ и Китидзётэн тесно связаны: символ появляется на ее изображениях либо отдельно, либо как часть повторяющегося орнамента.

Дэва Эмма

также известный как Эмма-о (Король Эмма) или Эмматэн, — это японский аналог Ямы, небесного судьи мертвых. Яма впервые появляется в индийских буддийских писаниях и, возможно, не имеет предшественников среди древних индийских богов. Он существует «в смешанном состоянии»: иногда обладает обширными полномочиями небесного дэвы, а иногда способен выполнять лишь свои прямые обязанности. Всякий раз, когда умирает тот, кто еще находится в цикле перерождений, его приводят к Яме, который назначает ему следующее рождение.

Эмма

• Японский эквивалент индийского Ямы, судьи мертвых

• Грозный и справедливый, он возглавляет аппарат чиновников, который следит за соблюдением правильной череды перерождений и распределением наказаний. Перед Эммой предстают души умерших, и он судит их на основе кармических связей и деяний в предыдущей жизни

• Его изображают как гиганта в одеянии придворного эпохи Хэйан

• Известен в современной поп-культуре, упоминается в связи со смертью и призраками

Когда буддизм добрался до Китая, Яма быстро слился с ранее существовавшим даосским божеством по имени Тайшань Фуцзюнь

(яп. Тайдзан фукун), выполнявшим роль своеобразного судьи, определявшего судьбы людей на основании их жизненных заслуг. К тому времени, как буддизм пришел в Японию, Яма уже не только направлял людей к их следующей реинкарнации (такова была его первоначальная роль), но и судил их прошлую жизнь (взяв на себя функции Тайшаня Фуцзюня)[94].

В Японии Эмма — устрашающий, но справедливый персонаж. В зависимости от легенды он может править буддийским адом либо существовать в собственной обители, которая связана со всеми мирами. Души предстают перед ним и оцениваются по карме, которую они накопили за свою последнюю жизнь. Обиталище Эммы часто описывают как огромный дворцовый зал, полный духов-«чиновников», работающих под началом небесного судьи. Сам он обычно изображается как гигант, физически возвышающийся над душами, которые он судит. Часто Эмма одет как придворный эпохи Хэйан, а иногда — как древний китайский дворянин в конфуцианской придворной одежде. У него суровое выражение лица, но сам по себе он не злой — его работа необходима для функционирования вселенной.

Эмма не имеет отношения к древним ками, связанным со смертью, таким как Идзанами. Его загробный мир, буддийский ли это ад или нет, отличается от Ёми-но куни, синтоистской страны мертвых. Однако статус Эммы как судьи душ отделился от его первоначальной позиции буддийского персонажа. Как произошло и с Бэндзайтэн и Китидзётэн, сейчас его воспринимают скорее как местного ками, чем как буддийское божество. Поклонение ему в Японии сильно отличается от поклонения индийскому Яме. Сегодня Эмме нечасто служат напрямую, но он стал известной фигурой