Виктор Ванслов - Прекрасное в жизни и в искусстве Страница 4

Умение видеть и ценить объективно прекрасное приобретается, развивается, воспитывается воздействием на человека общественной жизни. Решающая роль в этом процессе принадлежит искусству, являющемуся главным средством эстетического воспитания людей.

От общих вопросов о природе прекрасного как эстетического качества и о его объективности перейдем теперь к более конкретному рассмотрению прекрасного в природе, общественной жизни и искусстве.

Прекрасное в природе и в общественной жизни

Говоря о прекрасном в природе, необходимо прежде всего учесть следующие два обстоятельства. Во-первых, эстетику интересует не красота отдельных природных явлений сама по себе, а общие законы прекрасного в природе и их значение для искусства. Во-вторых, хотя при рассмотрении прекрасного в природе речь должна идти о красоте естественных материальных явлений, содержание и критерий этой красоты являются общественными, человеческими и по своему происхождению, и своей сути.

Мы уже знаем, что те или иные явления природы прекрасны лишь постольку, поскольку они вовлечены в общественный процесс, объективно играют в нем положительную роль. Разновидности, формы и конкретные проявления прекрасного в природе очень многообразны.

Красивыми могут быть простейшие проявления закономерного в явлениях природы: геометрические формы, цвет, свет, движение, звук. Их красота заключена и в явлениях неорганической природы (кристаллы, снежинки и т.д.), и в мире насекомых (яркие бабочки, жуки и т.п.), животных, птиц и т.д.

Обнаружение в данном явлении, в его внешнем облике и чувственно воспринимаемых свойствах управляющей им закономерности — геометрическая правильность формы, чистота цвета и звука или гармония их сочетания, ритмичность движения и т.д.— все это оценивается как прекрасное потому, что познано, открыто, осмыслено в процессе человеческой деятельности.

Красота пейзажа раскрывается только через присущие ему чувственные качества:

Тени сизые смесились,Цвет поблекнул, звук уснул —Жизнь, движенье разрешилисьв сумрак зыбкий, в дальный гул...

Вечерний пейзаж, овеянный мягким поэтическим настроением, выражен здесь через описание изменений чувственно воспринимаемых качеств явлений природы: света (тени, сумрак), формы (тени сместились, сумрак зыбкий), цвета (тени сизые, цвет поблекнул), движения (жизнь, движение разрешились, т.е. замерли), звука (звук уснул, дальний гул). Совокупность и живая взаимосвязь этих качеств создают образ пейзажа.

Но красота пейзажа никогда не сводится к его чувственным качествам. Через чувственные качества раскрывается человеку объективная жизнь, бытие, состояние природы во взаимосвязи с содержанием человеческой жизни. Поэтому и в дальнейшем развитии цитированного стихотворения Тютчева раскрывается и подчеркивается в первую очередь именно выразительность пейзажа, воспринимаемое в нем и через него природное бытие и взаимосвязанное с ним человеческое содержание.

...Мотылька полет незримыйСлышен в воздухе ночном...Час тоски невыразимой!..Всё во мне, и я во всем!..

Сумрак тихий, сумрак сонный,Лейся в глубь моей души,Тихий, томный, благовонный,Все залей и утиши.

Чувства — мглой самозабвеньяПереполни через край!..Дай вкусить уничтоженья,С миром дремлющим смешай!

Все выразительные эпитеты употреблены здесь по отношению к природе в переносном смысле, т.е. заимствованы из сферы человеческой жизни. Природа здесь поэтически одухотворена: ее качества выражают духовное состояние, которое может переживаться только человеком.

Смысл наслаждения красотою этих выразительных качеств природы — в познании содержания человеческой жизни через объективное состояние жизни, бытия природы.

С точки зрения нашей эстетики все это является результатом отнюдь не духовного содержания природы, присущего ей якобы самой по себе (точка зрения объективно-идеалистической эстетики), и не психологических особенностей субъективного сознания человека, якобы первичного и творящего мир из самого себя (точка зрения субъективно-идеалистической эстетики), равно как и не самих по себе естественно-материальных свойств объективно существующих явлений действительности (точка зрения созерцательно-метафизической материалистической эстетики). Эта возможность воспринимать в материальных свойствах явлений человеческий смысл является результатом исторически развившихся эстетических способностей человека. Научившись видеть в преобразованном им мире свою собственную сущность, человек стал и в нетронутой им непосредственно природе замечать то, что напоминает его собственную жизнь, осмысливать ее явления эстетически.

Значит ли это, что внешний облик прекрасных явлений природы выступает только как форма раскрытия одного лишь человеческого содержания?

Иногда непосредственно воспринимаемый облик того или иного природного явления может выступать именно в качестве чисто внешней оболочки только человеческого содержания. Иллюстрацией этого могут служить некоторые аллегорические образы животных в литературе (Холстомер у Л.Толстого, Каштанка у А.Чехова в одноименных произведениях) или символические образы пейзажной лирики в поэзии («Сосна», «Утес» у М.Лермонтова). Хотя в этих образах и отражаются определенные естественные свойства природных явлений, очевидно, что сами эти явления выступают лишь как форма для раскрытия человеческого содержания и никакого самостоятельного значения не имеют. Эстетически оценивается здесь не явление природы, а человек.

Но так обстоит дело далеко не всегда. Если это может быть правомерно по отношению к данным образам, то иначе обстоит дело, когда речь идет, например, об образах животных во многих народных сказках, в рассказах и повестях о животных Э.Сетона-Томпсона, в анималистической скульптуре и живописи, а также в пейзажах Шишкина и Айвазовского, многих (не символических) произведениях пейзажной лирики в поэзии и т.д.

Когда в народных сказках перед нами выступают хитрая лиса, кровожадный волк, простодушный медведь и т.п., то в их поведении и внешних свойствах, конечно, раскрываются черты человеческих характеров, но не только они одни, а также одновременно повадки, черты, особенности естественной жизни данных животных, входящие в самое содержание их образов. То же можно сказать и об анималистических образах профессионального искусства, где человеческое содержание бывает еще менее очевидно. Однако оно и в этих случаях, в конечном счете, всегда имеет место и выражается в общественной значимости освоенных человеком природных свойств, в силу чего изображение этих свойств и приобретает эстетическую ценность.

Очень часто нельзя и пейзаж свести к форме выражения только человеческого содержания. В.Г.Белинский отмечал в качестве одного из удачных мест стихотворения Баратынского «На смерть Гете» то место, где Баратынский говорит об отношении Гете к природе, о глубине его эстетического проникновения в природу:

С природой одною он жизнью дышал:Ручья разумел лепетанье,И говор древесных листов понимал,И чувствовал трав прозябанье;Была ему звездная книга ясна,И с ним говорила морская волна.

Очевидно, что при таком отношении к природе в ее свойствах непосредственно познается не только человеческое содержание, но и жизнь самой природы, естественное бытие ее явлений. Более того, кажется даже, что в красоте природы раскрывается только ее внутренняя естественная жизнь.

Однако и в этих случаях прекрасное в природе сохраняет свой человеческий смысл. Не только внешние качества природных явлений могут выступать как форма обнаружения человеческого содержания (лепетанье ручья, говор листвы или волн и т.п.), но и самая объективная жизнь природы может представляться человеку, как отчужденная человеческая жизнедеятельность. Ведь именно о постижении Гете «мудрости» природы говорит в своем стихотворении Баратынский. Здесь непосредственно эстетически оценивается не человек, а природа, но эстетическое восприятие ее остается одной из форм самосознания человека. «Жизненные силы» природы и в этих случаях имеют эстетическую ценность в результате человеческой жизнедеятельности.

Картины природы могут вызывать в человеке радостные и бодрые или грустные и печальные настроения со всеми их многочисленными оттенками и взаимопереходами (в зависимости от времени года, суток, от климатического пояса и состояния погоды и т.д.). Они могут соответствовать или не соответствовать определенным душевным состояниям человека, гармонировать с ними или противоречить им. Люди всегда воспринимают природу в связи с их собственной (как общественной, так и индивидуальной) жизнью, ищут и видят в ней близкие себе черты.