Елена Грицак - Тироль и Зальцбург Страница 4

Нашивка с изображением эдельвейса – эмблема альпийских стрелков

В отличие от немцев служившие в вермахте тирольцы не стыдятся прошлого, более того, ревностно хранят боевые традиции. Опыт, полученный на фронтах Второй мировой, успешно применяется ими в современных боевых действиях: доныне существующая бригада альпийских стрелков является единственным формированием в НАТО, способным воевать в условиях высокогорья. В эту бригаду, прекрасно подготовленную и вооруженную самыми современными средствами ведения боя, помимо снайперов, входят альпинисты и разведчики-лыжники. Немалую ее часть составляют контрактники из Тироля, вышедшие из тех самых шютценов, каких и сегодня можно встретить в каждой тирольской деревне.

Утверждение, что тирольцы – хорошие лыжники, отнюдь не раскрывает суть их отношения к этому виду спорта. Передвижение на лыжах для них – не спорт, а исполненная философии часть жизни. Коренные обитатели Альп не признают наезженных трасс и отвергают подъемники, предпочитая карабкаться среди острых камней, тонуть в глубоком снегу, рискуя жизнью, перепрыгивать через трещины. Пеший путь наверх, к заветной вершине порой занимает несколько дней. Ночевать приходится в тесных зимовьях, где можно разжечь очаг и разогреть принесенную с собой еду. Для настоящего альпийца единоборство с горой – занятие не менее привлекательное, чем спуск, немыслимый без победы на подъеме.

Теперь общинники не берутся за ружье при виде чужака и не выбегают с кольями навстречу врагу, благо тот не тревожит альпийские долины уже более полувека. Однако к неожиданностям «горячие австрийские парни» готовы всегда, в чем не раз убеждались иностранные туристы. Служба нынешних шютценов проходит в сельских кабачках или, как их принято называть, гастхаузах. Неспешно прихлебывая пиво, бойцы обсуждают местные новости, смотрят футбол, не забывая оглядываться по сторонам, высматривая незнакомые лица. Почти во всех заведениях дружинникам отводится отдельный стол, присесть за который хозяин не позволил бы даже президенту: вдруг у шютценов будет объявлен срочный сбор. Кроме разведки, всякая деревенская община Тироля берет на себя и другие, не менее важные дела. По давней традиции шютцены составляют добровольную пожарную команду, духовой оркестр и церковный хор. Если первому коллективу работа выпадает редко, то двум последним приходится трудиться и в будни (репетиции), и в праздники (выступления). На торжественные мероприятия принято надевать национальный костюм, увенчанный легендарной тирольской шапкой.

На праздники в Тироле принято надевать народный костюм, обязательно с шляпой, увенчанной забавно торчащим перышком

В одежде жители Тироля, как и все австрийцы, отличаются элегантностью, хорошим вкусом и явным пристрастием ко всему натуральному. Естественность в данном случае касается не только материалов, но и форм, исходящих от народного костюма, до сих пор не утратившего всенародной любви. Черты традиционного наряда и сегодня различимы в городской толпе. Шнуровка, вышивка, красно-зеленые цвета и даже перышки присутствуют на современных вещах, не только украшая их, но и вызывая дефицитные ныне чувства доброты и патриотизма. В Австрии никого не удивляет вид женщины в платье с пышными рукавами, как не кажется чудаком мужчина в зеленом охотничьем пиджаке: здесь костюм вчерашнего дня является приметой дня сегодняшнего.

Если население равнин приспосабливает одежду к требованиям эпохи, то горцы, которые любят свой край на уровне инстинкта, бережно хранят каждую деталь, вызывающую в памяти старые добрые времена. Здесь все еще актуальна символика, возникшая в пору, когда страна была разбита на десятки небольших государств. Жители каждого княжества старались выделиться во всем, в том числе и в одежде. Выражая пристрастие к ярко-зеленому и алому цветам, они чаще выбирали синий, возможно, из-за дешевого способа окраски. Среди материалов наиболее выгодными считались лен, кожа, мех и тирольская шерсть лоден, привлекавшая своей прочностью и сопротивлением влаге. В старину традиционный костюм рассказывал о владельце то, о чем сегодня умалчивает даже паспорт. Он выдавал возраст хозяина, указывал на профессию, общественный статус, семейное положение. Количество детей, например, отражалось в узорчатой вышивке пиджака.

Живя в окружении такой красоты, тирольцы обладают хорошим вкусом и пристрастием ко всему натуральному

Превращение некоторых видов народной одежды в городскую произошло не без помощи высшей знати. Так, благодаря Габсбургам в середине прошлого века рабочий костюм лесничего преобразился в элегантный костюм для охоты: одна из множества статуй императора изображает его именно в таком виде.

Во времена республики, когда люди активно избавлялись от всего, связанного с монархией, старый охотничий костюм не вышел из обихода. Вместе с новым названием – альпийский смокинг – он обрел политическую значимость, став парадным облачением политиков. Русского президента очень трудно представить в косоворотке, а австрийского канцлера легко не только вообразить, но и увидеть в серо-зеленом пиджаке и шляпе с перьями.

В отличие от одежды народов других европейских стран австрийскому костюму выпала долгая и счастливая жизнь. Местные модельеры предлагают согражданам вполне современные наряды, но с традиционными элементами. Из альпийской символики особой популярностью пользуются эдельвейсы, «расцветающие» в виде вышивок или аппликаций, выбитые на пряжках, пуговицах и ювелирных украшениях. Стилизованные под охотничий наряд платья и пиджаки смотрятся не менее элегантно, чем банальные английские костюмы. Отменный вкус создателей вкупе с мастерством портных делает такую одежду товаром, высоко ценимым на международном рынке. Не исчез с городских улиц и альпийский смокинг, более того, в несколько измененном варианте он прочно вошел в женский гардероб. Возможно, австрийцы лучше других народностей понимают, что дух старины умаляет негативное воздействие современной среды с ее бешеным ритмом и постоянными стрессами. Народная одежда способствует умиротворению, доброте, приближает своего владельца к природе и, если рассуждать высокими категориями, дает ощущение незыблемости бытия, какое исходит от старинной архитектуры.

Замки долины Инн

Европа раннего Средневековья была краем густых непроходимых лесов, бурных рек и бескрайних территорий, многие из которых все еще оставались terra incognita, то есть неизвестными, следовательно, никому не принадлежавшими землями. Всякий искатель приключений, имея коня, доспехи, острый меч, но главное – желание разбогатеть, мог присвоить себе любую местность, какую рисовало воображение честолюбца. Такие кампании предпринимали тысячи молодых рыцарей, однако удержать завоеванное удавалось лишь единицам, как правило, тем, кто находил поддержку князей, в чьи владения номинально входил облюбованный район. Покровитель ничем не рисковал, ведь в случае неудачи погибали чужие люди, зато победа гарантировала ему часть добычи, а зачастую и право владения вновь образованной державой.

Судя по тому, насколько сложной уже тогда была система владения землей, меч в борьбе за нее являлся веским, но отнюдь не решающим аргументом. Для того чтобы закрепить за собой добытое оружием, предводитель отряда вместе с воинами брал в поход крестьян, привлекая их обещанием свободы и земли, которые на родине были им недоступны. Рискованное предприятие сулило выгоду определенным категориям населения, в частности нищим или младшим сыновьям, лишенным права пользоваться наследным имуществом. В чужом краю поселенцы все это получали, поэтому крестьянский обоз часто следовал впереди дружины или отправлялся в путь заранее, чтобы, забравшись в какой-нибудь недоступный горный район, выбрать место для себя или, как случалось чаще, обжить склоны холма для хозяина.

Берега реки Инн теперь обжиты лучше, чем во времена графов Андехс

Именно так в X веке значительная часть Тироля вместе с долиной Инн, щедро наделенной лугами, пастбищами, лесами, перешла к баварским графам Андехс. Скорее всего, они устроились по германской традиции посреди уже существовавшей деревни, в усадьбе, известной под названием фронгоф (от нем. Fronhof – «барский двор»), и поначалу жили в укрепленном господском доме, окруженном сараями, кузницами и прочими бытовыми постройками. Подобные поселения негласно выражали закон раннего Средневековья: господин должен защищать от врага своих крестьян, а тем надлежит его кормить и одевать. В данном случае поддерживать заведенный порядок никому из них не составляло труда. Воинственные на родине, в Австрии германцы воевали редко, не всегда охотно. Земледельцев здесь никогда не утруждали повинностями, а знать не требовала слишком многого, только то, что была в состоянии износить, съесть и немного отложить в запас. Самое необходимое для жизни – еда, одежда, оружие, армейское снаряжение, примитивная утварь – производилось в усадьбе. Иногда графское семейство навещал заезжий купец и глава семьи покупал для своих женщин шелка, бусы, кольца или серьги с драгоценными камнями, пряности, зеркала или стеклянную посуду, словом, роскошь, которая в скудном количестве проникала с Востока.

Беззаботное существование иногда нарушали междоусобицы. В 1133 году после одной малой войны графская усадьба на берегу Инн превратилась в развалины, а Андехсы переселились на юго-восточную окраину Инсбрука, где вскоре возник и поныне украшает местность величественный замок Амбрас (нем. Ambras).