100 величайших соборов Европы - Саймон Дженкинс Страница 8

В религиозных войнах XVII века Франция была на стороне Рима. Там прошли восстания гугенотов. Многие соборы были разграблены, а монастыри пришли в упадок. В XVIII веке их состояние усугубилось из-за секуляризации эпохи Просвещения. К началу Французской революции у церкви почти не осталось возможности защититься от воинствующего атеизма. Соборы стали «храмами разума», хотя их — в отличие от монастырей — не сносили. Даже когда буря улеглась, настаивали на сносе якобы заброшенных строений, включая сам Нотр-Дам. У готической архитектуры — славы Франции — было мало приверженцев.

Только во время долгого правления Наполеона III (1848–1870) к французскому собору вернулось былое щегольство. Это произошло в основном благодаря усилиям двух человек: правительственного инспектора памятников истории Проспера Мериме (1803–1870) и возрождавшего готику исследователя и архитектора Эжена Виолле-ле-Дюка (1814–1879). Последний в 1838 году в возрасте всего 24 лет получил от Мериме поручение начать то, что переросло в национальную программу восстановления храмов. Хотя Виолле-ле-Дюка критиковали за чрезмерную любовь к реконструкциям, он спас от почти неминуемой утраты Сен-Дени, Лан, Страсбург, Везле, Каркасон и парижский Нотр-Дам. Франция в неоплатном долгу у этих двоих.

Дух Виолле-ле-Дюка продолжал витать в воздухе в эпоху спасения соборов после двух мировых войн XX века. Реставрация была более радикальной, чем в Британии: восстановление становилось актом творчества. Усилия Анри Денё (1874–1969) по спасению Реймса не просто заморозили руины: они вернули к жизни и позволили увидеть таланты средневековых каменщиков и скульпторов. Подход Денё использовали при восстановлении Нотр-Дама после ужасного пожара 2019 года. Франция остается верна своему славному наследию.

Альби

✣✣✣

Альби — самый нефранцузский собор, и, по правде говоря, снаружи он выглядит как самый несоборный собор. Причина его сходства с крепостью проста — она кроется в паранойе католической церкви, проявившейся в XIII веке в конфликте с альбигойцами (катарами). В 1208 году папа Иннокентий III объявил против катаров крестовый поход (на деле погром), чтобы уничтожить ересь дуализма. Согласно дуалистическим воззрениям, существуют два соперничающих божества, одно злое, а другое доброе: таким образом решалась христианская «проблема» существования зла. Но крестовый поход против альбигойцев был лишь прикрытием для захвата Филиппом Августом земель Лангедока. Этим захватом руководил безжалостный военачальник Симон де Монфор (1175–1218), отец своего английского тезки, парламентского деятеля (1208–1265). Продолжался этот поход около двух десятков лет.

Внутри собор не менее необычен. По бокам впечатляющего нефа насчитывается 29 обширных ниш, образованных внутренними контрфорсами. В каждой помещено по капелле, а выше, под утопленными в стены стрельчатыми окнами, проходит непрерывная галерея. Пространство оживляют многоцветные фрески, выполненные итальянскими художниками в начале XVI века. Свод над фресками украшен позолоченными нервюрами и изображениями святых и знаков зодиака. Пространство, которое вполне могло быть мрачным, оказывается почти праздничным. Настоящая красота собора Альби — в его убранстве. Закрытый хор в восточной части — это практически храм в храме, словно клиру требовалась последняя линия обороны при нападении альбигойцев. Изящные перегородки, алтарные преграды и фигуры распятия, которыми отделено помещение, — все датируется 1480 годом. Благодаря тому, что их средневековая раскраска сохранилась, фигуры в нишах с внешней стороны невероятно выразительны. Кресла хора — а их 120 — образуют ослепительный ансамбль, один из лучших во Франции. Резные подлокотники перекликаются с деревянными панелями под остроконечными пинаклями. Место стоек занимают ангелы. За хором находится святилище — отделенное перегородками помещение. Проходы украшены пламенеющим ажуром, исполняющим альбигойскую пляску завитков, в сопровождении апостолов в развевающихся одеяниях.

Альби: крепость на чужой земле

Ужасы войны были еще живы в памяти людей в 1272 году, когда в самом сердце альбигойских земель начали строить собор. На волю случая не полагались. Собор в Альби — это средневековый эквивалент бомбоубежища, башня со стенами толщиной 3,5 метра и с узкими прорезями вместо окон. Единственное, что радует глаз, — нежно-розовый цвет здания.

Примечательны откосы в нижней части стены. Благодаря им снаряды, сброшенные из бойниц, рикошетом отлетали бы к нападающим. Контрфорсы скруглены, это должно было помешать подрывам. Тут нет трансептов или украшенного западного фасада. Это по сути сторожевое укрепление.

Сегодня вход располагается с южной стороны, где находится практически неуместный для этого собора пламенеющий портик, украшенный каменной филигранью. Он появился в XV веке, в более спокойное время. Дверной проем увенчан тимпаном с узором «елочкой» под причудливой крышей. Только этот портал и ажурный восьмиугольник на крыше башни намекают на более мирное назначение этого здания.

Западная часть храма даже более эффектна. Скамьи нефа повернуты спинами к хору и обращены к двум выгнутым внутренним стенам, которые относятся к двум западным башням. На стенах сохранились — все еще в неплохом состоянии — остатки великолепной фрески фламандских мастеров, изображающей картины Страшного суда, одного из ужасов преисподней. Выражение лица несчастной, что извивается среди чертей, сегодня может показаться даже смешным, но раньше наверняка будоражило прихожан, как и было задумано. В XVIII веке во фреску врезали огромный орган, пульт которого удерживают два мускулистых великана. Считается, что масштабы лишенного боковых нефов собора и его эффектность вдохновили архитекторов «высокой церкви», жадных до пространств. В результате в викторианской Англии появились такие храмы, как церковь Святого Августина в Пендлбери и церковь Святого Варфоломея в Брайтоне, знаменитая своим нефом. Рядом с собором возвышается столь же хорошо укрепленный епископский дворец. Альби был действительно воином от церквей.

Праздничная радость Альби

Амьен

✣✣✣✣✣

Собор Амьена — это апофеоз золотого века Франции. Впервые я подошел к этому собору вечером, с восточной стороны. Свет уже угасал, и внушительные очертания здания превращались в силуэт. Сплошная вертикальность, от зубчатых контрфорсов до башен и высокого шпиля над средокрестием. Все было впечатляющим — так мог бы выглядеть затерянный посреди пустыни космодром, с которого произойдет запуск на Луну.

В Амьене хранится глава Иоанна Крестителя, и собор благословлен этой реликвией. Его начали перестраивать в конце бума ранней готики, в двадцатых годах XIII века, одновременно с Солсбери в Англии. Архитектора Робера де Лузарша попросили переплюнуть Шартр, Реймс и вообще всех. Он создал свод, высота которого действительно превзошла все, что в то время существовало во Франции, и обеспечила гораздо больший внутренний объем. Историк Эмиль Маль сказал, что, хотя соборы в Шартре,