Александр Шмаков - На литературных тропах Страница 10

Вот два четверостишия из строк, написанных в тюрьме, вошедших в антологию татарской поэзии:

Каков закон тюрьмы? Запомните навек:Здесь человек узнал, что значит человек.Сквозь прутья на окне мы видим, как мурзы,В колясках развалясь, коней торопят бег.       Иные узники сидят по десять лет,       Дела их в Питере, ищи — затерян след.       Их руки связаны, их ноги в кандалах,       Напрасно гибнет здесь народа яркий цвет{69}.

До сих пор не совсем ясны обстоятельства смерти Акмуллы, убитого вблизи Миасского завода во время его переезда из троицкой тюрьмы в Златоустовский уезд после освобождения. Об этом сказано: убит разбойниками.

Мне не удалось напасть на след архивных бумаг, проясняющих обстоятельства этого убийства, но трудно поверить, чтобы разбойники совершили налет с целью грабежа. Поэт был беден. Все пожитки его могли уместиться в телеге. Официальная версия об убийстве Акмуллы понадобилась, возможно, для того, чтобы скрыть подлинного убийцу. Чтобы убедиться в этом, я спросил Масалима Аюповича:

— Правильно ли утверждение, что Акмуллу убили разбойники?

— Этими разбойниками были царские сатрапы, так говорят в народе, — помолчав, ответил Хамзин.

Произведения поэта, как известно, не печатались при жизни. Они из уст в уста передавались среди казахов, татар и башкир. Произведения его были опубликованы отдельным сборником после смерти. Только после Октября 1917 года творчество поэта-просветителя стало широко доступно народу. Стихи Акмуллы вошли в антологии башкирской, татарской и казахской поэзии.

Троицк, где хорошо знали и любили Акмуллу и где среди народа жило и распространялось вольнолюбивое слово поэта, действительно, стал городом поэтов. Сюда, в духовный и экономический центр огромнейшего Тургайского края, тянулась талантливая молодежь, чтобы получить знания и образование. Из далекого башкирского селения в Троицк пешком пришел Маджит Гафури, чтобы поступить в медресе. Здесь в это время учился Габдулла Тукай. С Троицком были связаны Шайхзадэ Бабич, поэт-декадент Закир Рамиев, больше известный по псевдониму — Дардменд.

Рассказы о жизни и подвижнической деятельности Акмуллы, распространявшиеся в народе, подогревали вдохновение талантливых юношей — Тукая, Гафури и Бабича. Он стал их первым учителем. Именно им суждено было приумножить поэтическое богатство своего народа, поднять его демократическую литературу, продолжающую лучшие традиции русской классики.

Так в Троицке упрочилось крепкое литературное гнездо, были заложены национальные литературные традиции. Жизнь города дала богатый материал для творчества Маджита Гафури. Литературное наследие этого крупного поэта, как всякого большого художника, поражает богатством и разнообразием жанров, глубоким проникновением в жизнь народа.

«В его произведениях, — писала «Правда», — слышится и голос поэта-гражданина, борца, в них звучит и пленительная, чарующая глубина чувств, лирика любви»{70}.

Истоки творчества Гафури падают на 1902—1903 годы. Первый рассказ его «Жизнь, пройденная в нищете» показывает бедность и порабощение башкирского и татарского крестьянства. Поэт пытается установить причины народных бед, призывает к активной борьбе.

С первых дней революции 1917 года Гафури активный борец. В стихотворении «Утро свободы» он с гордостью восклицает:

Я с чистой радостью гляжу на этот люд.На этот гордый красный флаг, что впереди несут.Мне этот праздник по душе!

Творчество Гафури разнообразно. В каком бы жанре ни выступал поэт, он прежде всего отражает жизнь своего народа. Не забывает он и исторических тем. После Октября им написаны: поэма «Рабочий», повести «Опозоренные», «На золотых приисках поэта». Последнее произведение — автобиографическое, в нем чувствуется влияние повестей Горького — «Детство», «В людях», «Мои университеты».

В 1905 году Гафури покидает Троицк и переезжает в Казань. То, что увидел поэт в окружающей его жизни на золотых Кочкарских приисках, где он работал в свободное от учебы время, нашло отражение в его произведениях. В Казани поэт приобщается к активной общественной деятельности. Здесь, в первой татарской газете «Казанский вестник», он печатает стихотворение, посвященное свободному слову, становится сотрудником этой газеты. С 1907 года имя поэта уже вносится полицией в список «неблагонадежных».

В автобиографической повести «На золотых приисках поэта» во всей неприглядной реальности отражена жизнь наемных рабочих у золотопромышленников братьев Рамиевых. Один из них — Дардменд — вошел в историю татарской поэзии. Он был певцом «чистого искусства».

«Тысячи изнуренных, падавших от усталости рабочих обогащали поэта Дардменда», — писал Гафури. Он подверг резкой критике его стихи как в повести, так и в эпиграмме «Перечитывая Дардменда», написанной уже в 1930 году.

Дардменд Рамиев продолжал выступать в печати и после Октября. Особенно часто его стихи и статьи печатались в троицких газетах, выходивших как на татарском, так и на русском языках. По форме своей стихи его отличались тонкостью передачи настроений, разнообразием поэтических приемов и находок, но широкого гражданского звучания они не имели.

3. Забытый поэт Троицка

Поэт дореволюционного Челябинска А. Туркин в статье на смерть троицкого молодого поэта Акрема Галимова высказывал сожаление, что нет еще хороших русских переводов с лучших образцов мусульманской литературы и говорил, что «бесконечно жаль, что молодой, рано угасший поэт А. Галимов, останется не прочтенным нами, русскими».

«Тем более жаль, — заключает Туркин, — что жил и писал он рядом с нами, волновался мыслями о своем народе, он знал его лучше нас. И мысли его оригинальны именно тем, что поэт — дитя своего многострадального народа, у которого тоже брезжут огни»{71}.

Так оценивал талант А. Галимова его современник — русский поэт. С тех пор прошло более 50 лет. Срок — не маленький. Но, к сожалению, русский читатель так и не знает произведений этого поэта-уральца. Они были известны лишь национальному читателю, а ныне совсем забыты, ибо ни разу не переиздавались после смерти поэта.

Время жестоко, оно беспощадно заметает следы человека. Следует воедино соединить отдельные факты, чтобы восстановить биографию Акрема Галимова. Долгие поиски и исследования, знакомство с редкими источниками, мало доступными массовому читателю, помогли восстановить основные вехи жизни и деятельности этого двадцатилетнего талантливого поэта, общественно-активного литератора, принимавшего большое участие в развитии культуры и просвещения Троицка.

Столичная «Мусульманская газета» вслед за челябинской «Голос Приуралья» также отозвалась на смерть поэта. Она писала:

«В муках, в страшных муках нарождается наша новая жизнь. Видно, много тяжелых испытаний суждено нам перенести по пути своего возрождения, по пути прогресса… Мир праху твоему, юноша-поэт. Та заря нашей лучшей жизни, которую ты так страстно ждал и в появление которой ты верил, уже брезжит над мусульманским миром, и мы увидим за нею и радостное солнце…»{72}

Акрем Галимов в своем творчестве продолжал традиции, заложенные Акмуллой, Гафури и Тукаем. В своих стихах, печатавшихся в мусульманских газетах России, он обличает ишанов, высмеивает раболепие перед баями. Он пробовал свое перо и как драматург. Им написана одноактная комедия «Вопрос о масле или глупый мулла». Она была издана отдельной книжкой в Троицке на татарском языке в год смерти поэта.

И в наше время эта комедия не забыта. Она неоднократно ставилась кружками художественной самодеятельности, главным образом, на сценах сельских клубов, но уже без имени автора, как произведение фольклорного происхождения.

А. Галимов работал секретарем выходившего в Троицке журнала «Ай-кап», был постоянным сотрудником другого местного журнала «Ак-молла», названного так в память поэта Акмуллы. Журнал «Ай-кап» сначала выходил раз в месяц, а с ноября 1912 года стал выходить два раза. Троицкие журналы печатались на казахском языке. В них остро бичевались недостатки тогдашней жизни, изобличались социальная несправедливое и беззаконие.

Журнал «Ак-молла» являлся сатирическим органом троицких литераторов. То и другое издание — библиографическая редкость, заслуживающая внимания исследователей, занимающихся историей дореволюционной печати на Южном Урале, а также литературным краеведением.

А. Галимов, несмотря на свою молодость, очень часто печатался в оренбургском журнале «Шура» и астраханской газете «Идель». Произведения поэта появлялись под псевдонимом и больше известны читателю как стихи Чалла-татар.