Джим Джармуш - Джим Джармуш: Интервью Страница 16

И вы отклонили это предложение?

Конечно. Я хочу снимать свои фильмы. Это только один из примеров. Мне присылали немало такой ерунды. И главное, что все эти люди могут думать только в таких категориях. Любой фильм для них — это римейк. Это печально. Но в то же время довольно забавно.

Когда вы писали сценарий для «Страннее рая»} вы собирались снять картину, непохожую на большинство фильмов?

Нет. Мы не собирались снимать что-то провокационное. Мы просто хотели, чтобы фильм получился интересным, уйти от этого дикого телевизионного монтажа и телеязыка, от монтажа в духе Спилберга. Надеюсь, когда-нибудь это все же случится. Надеюсь, молодые режиссеры не будут обращать внимание на все эти спецэффекты и прочую туфту и начнут снимать простые фильмы о жизни реальных людей или просто о чем-нибудь реальном. Я не говорю сейчас о стиле, но любое кино должно быть честным.

Куда же вы в таком случае отнесете фильмы сюрреалистов?

Изначально сюрреализм возник в литературе. Важную роль здесь играют сны, а также самые обычные, простые вещи, которые мы вдруг видим в другом свете. Сюрреализм, особенно в литературе, сильно повлиял на меня, но этот стиль остался в прошлом.

Мне кажется, сейчас многим людям интересен в фильмах глубинный, символический пласт. Вы смотрели «Крота»?

Да.

Каково ваше мнение?

Ужасно.

Почему?

Он показался мне безумно тяжеловесным, претенциозным, ходульным.

Вам не по душе претенциозность?

В моих фильмах ее нет. Сейчас это модно, но для меня это еще ничего не значит. Все модное на самом деле давно устарело, потому что моду делают СМИ, а они всегда на несколько лет отстают. Ко всему модному и ультрасовременному я отношусь с большим недоверием. Когда мы с Джоном Лури обдумывали сценарий «Рая», я сказал: «Мы должны снять фильм, в котором герои не будут иметь ничего общего с „нью-вейвом"», потому что мой первый фильм, фильмы Эймоса По, Эрика Митчелла, Майкла Обловитца, Бетт Гордон, Ника Зедда — обо всех этих фильмах говорили: «Это нью-йоркские фильмы в стиле „ныо-вейв"». А мы просто хотели снять фильм, на который невозможно будет повесить ярлык «новая волна». Правда, его все равно повесили.

Когда я смотрела «Вечные каникулы», впечатление было такое, будто я перенеслась в пятидесятые годы. Особенно мужские персонажи производили такое впечатление.

Мы не хотели, чтобы было ясно, когда именно это происходит. Действие происходит в настоящем. Мы хотели обойтись со временем тоньше. В своем новом фильме я поступлю так же. Я не хочу, чтобы зрители сразу узнавали атмосферу пятидесятых, шестидесятых или семидесятых годов, но вместе с тем в фильме будут детали, позволяющие предположить, что действие происходит в любое из этих десятилетий, хотя на самом деле это наши дни.

Где вы нашли актрису, которая играет тетю Лотти?

Это Сесилия Старк, бабушка моего адвоката Джима Старка. Когда я просматривал актрис на эту роль, он сказал: «Вам надо познакомиться с моей бабушкой, она живет в Кливленде». Я поехал туда, мы познакомились, это очень милая женщина, она идеально подошла на роль тети Лотти. К сожалению, недавно ее не стало.Ваш агент сказал, что вы участвовали в съемках фильма для одной крупной компании в качестве оператора.

Нет. Это был фильм Сары Драйвер, которая была продюсером «Страннее рая» и директором «Вечных каникул». Я работал оператором на ее фильме «Ты не я». Сейчас она работает над новой картиной, которая называется «Год собаки», съемки начнутся через пару недель. Я буду главным оператором на этом фильме. На самом деле я буду одним из операторов, потому что Фрэнк Принзи ставит свет, так что мы вместе будем работать над картинкой. Кроме того, я только что закончил клип на песню Talking Heads, он вышел в Европе. Сейчас у них вышло два сингла с песнями из нового альбома. Режиссером клипа на американский сингл стал Дэвид Бирн, а я снимал клип для европейского сингла. Мне часто предлагают снимать клипы, но я обычно отказываюсь. Мне неинтересно снимать клипы для рок-исполнителей, сам жанр клипа мне не нравится. Изгаженная до невозможности идея.

Это говорили еще Том Верлен и Патти Смит. Они считали, что смешивать музыку и телевидение — не лучшая мысль.

Ну да, они были правы. Забавно, я не видел ни одного клипа Тома Верлена.

Не думаю, что они у него появятся. Надеюсь, что нет.

Знаете, что самое замечательное в музыке, особенно в поп-музыке? Она связана с определенными событиями в вашей жизни, и когда вы слышите песню, которая была популярна десять лет назад, то сразу вспоминаете, что происходило с вами в те годы. Музыка вызывает у вас в памяти события из прошлого. А когда смотришь клипы и тебе навязывают все эти дурацкие картинки, ты становишься рабом этих образов. И потом каждый раз, когда слышишь какую-нибудь песню, сразу вспоминаешь соответствующий клип и думаешь: «Какой ужас...»

Лаже когда пытаешься сделать клип, все равно приходится выбирать, чьим рабом становиться: либо подгоняешь визуальный ряд к музыке, либо наоборот. Они почти никогда не срастаются по-настоящему. Может бытьу в очень редких случаях.

Клипы, которые мне действительно нравятся, можно по пальцам пересчитать. Неплохое видео у Art of Noise на песню «Close to the Edge». Но вообще-то я ненавижу этот жанр. Удивляюсь, как до сих пор никто не пристрелил Холла и Оутса: они снимают невероятно тупые клипы.

«МТУ» безнадежно.

Я его не смотрю. Я слышал, у New Order вышло новое видео, которое снял Джонатан Демме. Оно идет что-то около восьми или одиннадцати минут.

Вы упоминали имена кинорежиссеров, чье творчество вам близко. Не могли бы вы их повторить?

Мне очень нравятся фильмы Антониони и Годара. Мне близок стиль Жака Риветта и особенно Жана Эсташа. Он покончил с собой пару лет назад. Его самый известный фильм называется «Мамочка и шлюха». Мне кажется, это один из самых сильных фильмов за всю историю кинематографа.

О чем он?

Там играют Жан-Пьер Л еру и Бернадетт Лафон, она действительно великая актриса. В этом фильме она играет женщину, с которой живет главный герой (Леру), она старше его, и он колеблется, не зная, продолжать ли эти отношения или найти другую. Он делает предложение одной девушке, та отказывается, через некоторое время он встречает другую девушку, с которой проводит много времени и которая моложе его, и он так и ходит от одной к другой, не зная, с которой остаться. На протяжении всего фильма Jlepy постоянно говорит с ними о своих переживаниях, это своего рода репортаж с места событий, отчет о собственной неуверенности и нерешительности. Он отвратителен, и в то же время вы его понимаете; вы не можете найти ему оправдания, но потом все же находите. Это действительно замечательный фильм.

Он не показался вам скучным?

Нет. Это прекрасный фильм. Мне нравятся классики кино: Брессон, Карл Дрейер, Одзу, Мидзогути. Я люблю фильмы Джека Смита, мне очень нравятся фильмы Уорхола, например «Обед нагишом», «Одинокие ковбои», «Минет». У него их сотни.

Наверное, ваш любимый писатель — Берроуз?

Не знаю, можно ли его назвать моим любимым писателем. Безусловно, я его очень уважаю... часто его способ рассуждений для меня интереснее, чем конечный результат. Он потрясающий человек. Я участвовал в съемках документального фильма Говарда Брукнера «Берроуз».

Кто еще из писателей вам интересен?

Мне нравится Дж. Г. Баллард, Маргерит Дюрас. Еще мне нравится один совершенно неизвестный писатель, мой друг Люк Санте. Он написал цикл коротких миниатюр, по страничке каждая, которые он сам называет «быстрые романы».

Что вас больше всего поразило в Нью-Йорке9 когда вы переехали сюда?

Прежде всего то, что все, представлявшееся в Акроне необычным или ненормальным — даже такие, казалось бы, безобидные вещи, как внешний вид, — воспринималось в штыки, а в Нью-Йорке никому нет дела до этого, можно одеваться или вести себя сколь угодно странно, но стоит только выйти на улицу, как через десять минут встретишь людей, которые выглядят в сто раз необычнее. Это меня очень обрадовало. Еще мне нравится, что в Манхэттене такое смешение разных культур. Конечно, многое в Нью-Йорке меня раздражает, но ни один город в мире не дает мне ощущения, что все возможно. Что-то похожее я ощутил в Берлине, этот город я тоже люблю, но Нью-Йорк мне нравится гораздо больше, чем Париж, Рим или Лондон. И конечно, больше Лос-Анджелеса, это точно. Лос-Анджелес — это большой языческий город (смеется).

Я не была ни в одной из европейских столиц, о которых вы говорили. Сейчас я поняла, что не много потеряла. Но все же — что бы вы посоветовали человеку типа меня?