Журнал «Если» - «Если», 2010 № 09 Страница 2

— Сколько времени у нас осталось?

Мартин заглянул в чемоданчик:

— Похоже, десять часов.

— Итак, нам останется еще четыреста девяносто. — Чемберс бросила яростный взгляд на устроившуюся на кушетке молодую женщину и ниспадающую волну ее покрытых лаком волос. — Не иначе мы навсегда застрянем в этом дурацком году.

Мартин глянул в журнал:

— Неплохой экземпляр. Выходит, она будет тратить время до четырех утра.

— Ого, целых шесть часов!

— Итак, я готов начать забор времени. Начало отсчета — 22:16:53. Остановка 04…

— Вот дерьмо! — Мартин подпрыгнул.

— Что ты сделал? — Чемберс бросилась к сумке с оборудованием.

Вскочив, Янина споткнулась о груду заброшенных учебников и теперь стояла, неловко привалившись к стене. — Как вы попали сюда?

— Ничего, — ответил Мартин напарнице. — Просто он выключился.

— Так включи снова. — Чемберс принялась копаться в сумочке, отчаянно пытаясь высвободить из запутанных проводов ножки складной треноги.

— Не работает, — бросил Мартин. — Нам нужен запасной паузер!

Заметив, что Янина продвигается бочком к двери, он завопил:

— Эй, остановись!

Янина швырнула ему в голову баночку флуоресцентного лака для ногтей.

— Ну-ка, получи!

Чемберс выхватила из сумки первое, что попалось под руку, и навела на Янину словно пистолет.

— Застынь! — ткнула она странного вида гаечным ключом в сторону Янины.

Та остановилась, выставив перед собой руки.

Мартин почесал голову:

— С твоей стороны это не очень вежливо.

— Что вы делаете в моей квартире?

— Эй, мы не причиним тебе зла, — взволнованно произнесла Чемберс. — Мы простые сборщики утиля. Не беспокойся, мы скоро уйдем.

— Утиля? Что это значит? Какого еще утиля?

— Собираем потраченное попусту время, — пояснил Мартин.

Янина пристально посмотрела на него.

— Вы свихнулись!

— Угу, он свихнулся, я свихнулась, и через минуту мы уберемся отсюда. Кстати, можешь присесть — так удобнее ждать.

Янина неторопливо подошла к кушетке и опустилась на нее.

— Что это у вас в чемоданчике?

— Время.

— Мартин…

— Вы крадете мое время?

— Не крадем, а перерабатываем. Ты тратишь его попусту.

— Поменьше говори, Мартин.

— Откуда вам известно, что я делаю со своим временем?

— Эти сведения публикуются, — Мартин заглянул в журнал. — С 22:03:29 по 22:14:12 красила ногти на ногах. С 22:14:13 по…

— Эй, дружок, я же просила помалкивать!

— …по 22:20:07 глядела в пространство. С тех пор как ты ушла из стоматологического училища, подобных записей накопилось много. В 22:20:08 встречалась с фирмой «Временной утиль Ч & М». Он посмотрел на Чемберс. — Ох, дерьмо! Мы попали в ее временную линию.

Напарница побледнела:

— Это плохо. Надо действовать немедленно!

Янина нервно пискнула с кушетки:

— Знаете, я ничего и никому не скажу о том, что вы здесь были. В самом деле.

— Крестный Отец, — проговорила Чемберс.

— Не слишком ли круто? — отозвался Мартин.

— Он может послать кого-нибудь исправить ситуацию. Нам придется попросить у него о милости.

— Не убивайте меня!

— Что? — Чемберс и Мартин дружно уставились на Янину.

— Не убивайте меня… Клянусь, я ничего не скажу!

— Убить тебя? — переспросила Чемберс. — Мы не собираемся убивать тебя. Таким образом можно лишь ухудшить ситуацию.

Мартин повернулся к Чемберс:

— А что мы собираемся сделать с ней?

— Ну, не можем же мы просто оставить ее в измененной временной линии, так ведь?

— Это и есть ваша э… машина времени? — спросила Янина.

— Угу, — согласилась Чемберс, помахивая гаечным ключом. — И как она тебе?

— Ничего, здесь очень мило.

— Спасибо. Садись. — Чемберс указала на отвратного вида кушетку, обитую пледом и снабженную пристяжными ремнями. Подобрав с пола скомканный носок, Янина застыла в полной растерянности, пока Чемберс не выхватила его у нее и не зашвырнула в угол.

— Оставайся здесь, — велела она и присоединилась к Мартину у пульта. — Ты готов?

— В основном. — Мартин передал Чемберс ярко-розовый блистер. Она сняла с него языком таблетку, Мартин последовал ее примеру. Еще один блистер он подал Янине. — Положи на язык.

Янина спрятала руки за спину:

— Ой, нет. Я не собираюсь принимать ЛСД с вами, ребята. Ситуация-то достаточно странная… согласитесь.

— Ты слыхала когда-нибудь о ДзАМК, дзета-аминомасляной кислоте?

— Гм… на полном нуле.

К кушетке подошла Чемберс:

— Нечего церемониться! Дай ей эту проклятую таблетку.

— Она не хочет ее глотать.

Чемберс посмотрела на Янину.

— Должно быть, девушка хочет, чтобы ее гипоталамус лопнул?

— Ну ладно тебе, не надо пугать бедняжку. — Мартин опустился на кушетку возле Янины. — Не лопнет он. Просто вспухнет немного. А потом опять сожмется. Поэтому таблетку надо принять.

— Скажите мне, а что от нее будет?

Чемберс вздохнула:

— Тебе случалось сталкиваться с разницей в местном времени во время дальних перелетов?

Янина кивнула.

— Тогда тебе известно, как это действует на внутренние часы твоего тела. С путешествием во времени дело обстоит хуже. Оно превращает внутренние часы твоего тела в груду дымящихся пружин и шестеренок, испускающую к тому же жуткие вопли. А поскольку твои внутренние часы также управляют пищеварением, температурой тела и кучей других вещей, о которых в твоем времени еще только начинают догадываться…

— То есть заключенные в таблетке вещества защищают внутренние часы?

— Как правило.

— Чемберс!

— Всегда, — поправилась та. — В самом деле. Так что глотай, и все будет в порядке.

Янина взяла таблетку у Мартина, скептически осмотрела ее и только после этого поместила на язык.

— А вообще-то вкусно.

— Это глютамат, — пояснил Мартин.

— Вы уверены? Скорее, напоминает волшебную пыль [2].

— Ерунда, — возразил Мартин, — простой глютамат.

Он вернулся на свое место за пультом управления и оттуда снова обратился к Янине:

— Наверное, тебе лучше пристегнуться. Иногда сильно трясет.

Стоя возле Янины в крошечном туалете корабля, Чемберс, стараясь скрыть нетерпение, спросила:

— Тебе уже лучше?

— Чуть-чуть. А мы действительно совершили прыжок во времени?

— Если я скажу «да», тебя снова вывернет наизнанку?

— Наверное, нет.

— Тогда — да.

— А знаешь, я сейчас действительно хочу домой.

— Понимаю, — кивнула Чемберс. — Мы как раз работаем над этим.

К ним присоединился Мартин, указавший в сторону носовой части корабля небольшим пылесосом:

— Ну, думаю, я уже навел там порядок.

— Простите за кушетку, — проговорила Янина.

— Чего там, — Мартин убрал пылесос. — Она видала и худшее.

Чемберс передала компаньону ключ:

— Займешься разъемами? Надо подзаправиться, и я хочу приступить к розыскам Крестного.

— О'кей, — согласился он и повернулся к Янине: — А тебе лучше пройти со мной. Даже небольшой моцион полезен в твоем состоянии.

Мартин направился вперед, а Янина тем временем выудила из кармана большую пачку жевательной резинки. Отправив в рот две пластинки, она предложила пачку Мартину.

— Бананово-ягодный пунш, — прочитал он. — И ты смеешь утверждать, что это мы принимаем странные химикалии?

Янина выхватила пачку из его рук.

— Их на шоу «Чокнутый арбуз» рекламировали, — заявила она. — В любом случае они вкуснее, чем ваш антиблев.

— Ну, тебе виднее. — Мартин открыл стыковочную панель и подсоединил воздух и энергию, а потом подтянул разъемы ключом.

— Ага, — протянула Янина, — значит, это не пистолет.

— Ты не права.

— Нет же. Это гаечный ключ.

— В будущем все инструменты имеют комбинированный характер, — проговорил Мартин, вводя с пульта состав атмосферы. — Это будет у нас ключ-пистолет-шпатель.

Он закрыл стыковочную панель.

Янина выдула пузырь.

— Дерррь… — не договорив, она наморщила нос: — А спичками сейчас положено вонять?

— О, нет, опять ты… — завопила Чемберс из главной каюты.

— Виноват-виноват-виноват… — протараторил Мартин.

— Как-нибудь ты переправишь всех нас на тот свет, — вознегодовала Чемберс.

Мартин открыл стыковочную панель и переключил атмосферный селектор с SO2 на О2.

— В свое оправдание могу сказать, — обратился он к Янине, — что деления на селекторе находятся слишком близко.

— «Временной утиль Ч & М», вы следующие. Куда и когда?

— Земля, — отрапортовал Мартин. — 37,8501 северной широты, 15,283…

Появившийся на экране монитора Гнор столкнул оператора с места в тот самый момент, когда Чемберс выпихнула Янину из поля зрения коммуникатора. Придерживая девицу одной рукой, она дала ей знак помалкивать — без особой нужды, потому что Янина вглядывалась в физиономию Гнора слишком увлеченно, чтобы издать даже звук.