Владимир Герье - Тэн Ипполит-Адольф Страница 2

Оспаривая у науки возможность знать первые причины, т. е. божественные явления (les choses divines), она вынуждает человека сделаться скептичным, позитивным, утилитарным, если у него ум сухой, или же мистическим, экзальтированным методистом, если у него живое воображение. В голове англичанина, правда, оба эти расположения часто соединяются: религиозность и позитивизм в ней уживаются. Т. предпочитает иное разрешение вопроса: он становится на сторону немецкой философии. Принося в жертву ее критикам ее интуицию, ее гипотезы, ее абсолют, ее язык, Т. удерживает из нее идею причины. С этой точки зрения Т., «не смотря на узость нашего опыта», считает возможной метафизику, т. е. изучение первых причин, под тем условием, чтобы оставаться на большой высоте и не спускаться в детали. Видя в экспериментальной философии продукт английской мысли, в спекулятивной – продукт мысли немецкой, Т. признает обе односторонними. Первая ведет к тому, чтобы видеть в природе лишь группу фактов, вторая – лишь систему законов. Слить оба эти направления и выразить их на понятном миру языке – таково призвание французской мысли. Ближе стоит Т. к Огюсту Конту. Но и тут нужно прежде всего принять во внимание хронологию. До 1860 г. Т. имел сведения о системе Конта лишь по извлечениям из его произведений или по отчетам о них, и впечатление было не сосем благоприятное; в ст. 1861 т. Т. говорит о «прозаической грубости» Конта. Позже (в 1864 г., в статье в «Journal des Débats») Т., изучив Конта, выразил убеждение, что знакомство с Контом есть долг всякого, кто любит науку и философию. Он и теперь не ставит его на один уровень с великими философами Аристотелем и Гегелем, упрекает его за его «варварский слог», «догматизм в метафизике, литературной истории и психологии», но провозглашает его «изобретателем» (inventeur) и утверждает, что «часть его дела останется несокрушимой», а именно его представление о науке. Конт первый исследовал, что такое наука, и не в общих чертах, и не отвлеченно, как другие мыслители, а на основании действительных наук. Развитие положительных наук за последние три века – капитальный факт истории. Никакое другое построение человека – ни государство, ни религия, ни литература – не обладают такой прочностью, ибо рост науки бесконечен. Т. предвидит время, когда она будет безусловно царствовать над мыслью и волей человека, предоставив своим соперницам лишь существование, подобное тому, какое принадлежит атрофированным органам организма. Этот дифирамб науке, напоминающий научный энтузиазм юношеских лет Т., не был им перепечатан в собрании его статей. Нельзя, однако, причислить Т. к последователям Конта даже во взгляде на науки, потому что именно та область знаний, которую Конт вовсе исключил из своей лестницы наук, – психология – была главной наукой для Т. Она для него была не только предметом специального интереса и исследования, звеном между науками духа человеческого и физической природы, но и той наукой, с помощью которой он считал возможным придать научный характер исследованиям в области человеческого творчества и в жизни человечества, в литературе и в истории. Его основанное на научной психологии мировоззрение осталось эскизом, но этот эскиз вдохновил его на многолетнюю плодотворную работу, и его влияние отразилось на всех произведениях его пера.

Конец ознакомительного фрагмента.