Михаил Айзенберг - Оправданное присутствие: Сборник статей Страница 39

Мандельштам не вполне прочитан и недопонят. Какой-то новый Лотман смог бы, наверное, отделить в его биографии темперамент от социального кода, а код – от игры по гениально угаданным новым правилам. Но кое-что угадывается и по свидетельствам в книге «Осип и Надежда…». Известно, что Мандельштам очень ценил Есенина, но в разговоре с Н. Д. Вольпин отозвался о нем с явным раздражением: «О чем он пишет?! „Я – поэт“. Стоит перед зеркалом и любуется – „Я поэт“. И чтоб мы все любовались, что он поэт». Можно расслышать здесь дальние отзвуки той ярости, которую вызывали в Мандельштаме жалобы молодых стихотворцев на то, что их «не печатают». Все это, видимо, казалось ему частными случаями профессиональной слепоты, полувменяемости: автор претендует на место, которого у него больше нет.

Продолжение разговора требует свести две цитаты. «Москва как бы приготовилась к долголетней культурной спячке… Отсиживаются. Но как долго придется сидеть, никто решительно не знает». Это запись в дневнике Н. Пунина, помеченная мартом 1925 года. Еще и в нашей жизни ощутим этот удушливый сонный туман, и в отличие от Пунина мы знаем, сколько продолжалась спячка: около тридцати лет. В пересчете на возраст культуры это два-три поколения. Тремя годами раньше (1922) Мандельштам написал, что «„Онемение“ двух, трех поколений могло бы привести Россию к исторической смерти» («О природе слова»). А в том же 1925 году перестал писать стихи, не писал пять лет и наверняка понял по собственному опыту, откуда идет подобное «онемение» и к чему приводит.

В тридцатые годы поэзия Мандельштама перешла в новое состояние, и для этого ему – как автору – нужно было родиться второй раз. Этот Мандельштам – поэт другого века и автор иного рода. Поэт настоящего, то есть тот, кто пишет ради будущего и на его языке. «Большой писатель, да и большой поэт, – сказал Мандельштам, – никогда не пишет о прошлом. Он пишет о будущем» (из воспоминаний Е. К. Гальпериной-Осмеркиной). Нет ничего удивительного в том, что время не признало своего героя. Жизненная интуиция Мандельштама казалась современникам опрометчивой, а творческие претензии – вздорными. Исключений не так уж много, в сущности, несколько семей.

В стихах и действиях Мандельштама тридцатых годов происходит настоящий передел культурного мира – передел мифа. Прекращает существование миф о поэте-небожителе и властителе дум. О Юпитере, которому что-то позволено. Выветривается, становится неупотребимым и все связанное с этой мифологией терминологическое оснащение (попробуйте произнести без судороги, например, слово «вдохновение»). Мандельштам понял, что литература, основанная на подобном самосознании, уже не способна ничего сделать при новом мировом устройстве. И потребовал для нее других оснований. Он собрался отобрать у писателя его охранную грамоту, его жизненные привилегии и особый статус. Автор, ушедший как крот в историческое время, роющий в нем свои ходы, теряет представление о себе. Кто он? Он – каждый. Сквозь эту тьму, эту толщу способен пройти только голос без имени, безымянный голос. Так и можно понять странный, истребительный жест Мандельштама: писатель должен отказаться от защиты и защищаться сам – от имени человека общей судьбы, от имени каждого. «Воздушно-каменный театр времен растущих / Встал на ноги, и все хотят увидеть всех – / Рожденных, гибельных и смерти не имущих». Гибельных и смерти не имущих.

Библиографическая справка

«УЖЕ СКУЧАЕТ ОБОБЩЕНЬЕ…»

Айзенберг М. Другие и прежние вещи. М., 2000. С. 61–67.

ВОЗМОЖНОСТЬ ВЫСКАЗЫВАНИЯ

Знамя. 1994. № 6. С. 191–198; переиздано:

Айзенберг М. Взгляд на свободного художника. М., 1997. С. 7 – 31.

ТОЧКА СОПРОТИВЛЕНИЯ

Арион. 1995. № 2. С. 101–108; переиздано:

Айзенберг М. Взгляд на свободного художника. М., 1997. С. 110–122.

ЛИТЕРАТУРА ЗА ОДНИМ СТОЛОМ

Литературное обозрение. 1997. № 5. С. 66–70.

К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ПОДПОЛЬЯ

Знамя. 1998. № 6. С. 172–175.

ГРАНИЦЫ АКТУАЛЬНОСТИ

Знамя. 1997. № 6. C. 209–212.

ВЛАСТЬ ТЬМЫ КАВЫЧЕК

Знамя. 1997. № 2. C. 214–221; фрагмент переиздан:

Личное дело’2. М., 1999. С. 179–188.

ПОВОД ДЛЯ РАЗГОВОРА

Пушкин. 1997. № 1. С. 32–33.

ЧИСТЫЙ ЛИСТ

Новое литературное обозрение. 2003. № 62. С. 306–311.

СТИХИ ДЛЯ СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ

Время новостей. 2001. 24 октября. № 196.

РАЗГОВОР О ЧИТАТЕЛЬСКОМ ПРАВЕ

Время новостей. 2001. 19 декабря. № 232.

ДЕЛО СЛУЧАЯ

Время новостей. 2002. 23 января. № 11.

РАЗГОВОР О ПРИСУТСТВИИ ПОЭЗИИ

Время новостей. 2001. 14 ноября. № 209.

РАЗГОВОР О ТАЙНЫХ СЛАБОСТЯХ

Время новостей. 2001. 5 декабря. № 224.

ВАКАЦИЯ ПОЭТА

Время новостей. 2002. 13 марта. № 43.

УЛОВКА 274

Время новостей. 2002. 3 апреля. № 58.

QUI PRO QUO

Время новостей. 2002. 24 мая. № 91.

БРОНЗА, КАМЕНЬ, ТРАВА

Еженедельный журнал. 2002. 5 февраля. № 4. С. 65–66.

О ЛЕОНИДЕ ИОФФЕ

Публикуется впервые.

ЛЕВ ЛОСЕВ, «СТИХОТВОРЕНИЯ ИЗ ЧЕТЫРЕХ КНИГ»

Итоги. 2000. 30 марта. № 13.

ЕВГЕНИЙ САБУРОВ, «ПОРОХОВОЙ ЗАГОВОР»

Итоги. 1996. 14 мая. № 1. С. 77.

ИВАН ЖДАНОВ, «ФОТОРОБОТ ЗАПРЕТНОГО МИРА»

Итоги. 1997. 3 июня. № 22. С. 78.

СЕРГЕЙ ГАНДЛЕВСКИЙ, «КОНСПЕКТ» Итоги. 2000.

15 февраля. № 7. С. 63.

ТИМУР КИБИРОВ, «ПАРАФРАЗИС»

Итоги. 1997. 10 июня. № 23. С. 79.

ВЛАДИМИР ГАНДЕЛЬСМАН, «ЭДИП»

Итоги. 1999. 30 марта. № 13. С. 63.

ГРИГОРИЙ ДАШЕВСКИЙ, «ГЕНРИХ И СЕМЕН»

Итоги. 2000. 18 июля. № 29. С. 63.

ЕВГЕНИЯ ЛАВУТ, «АМУР И ДР.»

Итоги. 2001. 13 марта. № 10. С. 64.

ТВЕРДЫЕ ПРАВИЛА

Юрьев О. Избранные стихи и хоры. М., 2004.

ФАКТЫ И ВЫМЫСЛЫ

Знамя. 2003. № 1. С. 191–193.

ЗАПИСКИ ЗАТВОРНИКА

Итоги. 1998. 24 ноября. № 46. С. 57.

В КОНЦЕ ПРЯМОЙ

Итоги. 1998. 5 мая. № 17. С. 73.

(ЧИТАЯ МЕМУАРЫ)

Знамя. 2000. № 1. С. 214–217.

«ПОРА ВАМ ЗНАТЬ, Я ТОЖЕ СОВРЕМЕННИК…»

Итоги. 1997. 14 октября. № 40. С. 90–91.

ПЕРЕДЕЛ МИФА

Время новостей. 2002. 20 февраля. № 31.

Примечания

1

Бродский И. Набережная неисцелимых. М.:Слово, 1992. C. 27.

2

Название «филологическая школа» предложено не нами, и степень его условности мы не обсуждаем. Пожалуй, оно не более условно, чем любое общее определение, данное нескольким совершенно разным и оригинальным авторам.

3

Найман А. О Михаиле Ерёмине // Литературное обозрение. 1997. № 5. C. 81.

4

Новое литературное обозрение. 1995. № 14. C. 212.

5

Там же. C. 214.

6

Мамардашвили М. Закон инаконемыслия // Здесь и теперь. 1992. № 1. С. 91.

7

Пятигорский А. М. Избранные труды. М., 1996. С. 364.

8

Целиком посвятив один из своих номеров (№ 62) современной поэзии, редакция журнала «Новое литературное обозрение» объявило началом этой современности 90-е годы XX века. Настоящая статья отчасти комментирует это решение.

9

Мандельштам О. Слово и культура. М., 1987. С. 60.

10

Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс // Вопросы философии. 1989. № 4. С. 140.

11

Хини Ш. Школа пения. М.: Рудомино, 2003. С. 11.

12

Вестник новой литературы. 1994. № 8. С. 236.

13

Гумилев Н. С. Письма о русской поэзии. М., 1990. С. 77.

14

Вагинов К. Стихотворения и поэмы. Томск: Водолей, 1998. С. 130.

15

Редакция журнала «Знамя» предложила мне в 2003 году принять участие в обсуждении следующей развернутой темы: «Согласны ли вы с тем, что литература, основанная на художественном вымысле, потеряла свое главенствующее место в читательском восприятии или даже окончательно девальвировалась, уступив место non fiction как новому типу прозы?… Можно ли говорить в данном случае о кардинальном различии в предпочтениях массового и элитарного читателя?»

16

Поскольку это последнее по времени свидетельство, получается, что за Э. Г. остается последнее слово. Вот как раз этого бы очень не хотелось.

17

Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1993 год. СПб., 1997.

18

Там же. С. 126

19

Там же. С. 124

20

Там же. С. 82

21

Обе цитаты, впрочем, не из главы «Надежда Яковлевна», а из первой части «Мемуаров» Эммы Герштейн (СПб.: Инапресс, 1998. С. 12, 18).

22