Александр Ивич - Воспитание поколений Страница 45

Петьке повезло: прямо в руки без всяких усилий — а это редко бывает в трудной жизни вора — попались золотые часы. Но в тот самый день, как мальчик стал обладателем такой огромной ценности, милиция отправила его в детский дом.

Появилось важное дело — спрятать часы, чтобы забрать их, когда удастся удрать. Сколько было забавных приключений, сколько ловкости, изобретательности пришлось проявить, чтобы хорошо запрятать часы! Но только закопал их Петя во дворе, как привезли уйму дров и завалили ими двор. Теперь нельзя бежать — ведь часы удастся достать, только когда сожгут все дрова.

Идёт жизнь в детском доме своим чередом, заводятся знакомства с товарищами. Но всё это между прочим — главная мысль о часах. И вдруг удача — устроили субботник: нужно перетащить дрова в сарай. Обрадовался Петька, стал распоряжаться субботником и так здорово наладил дело, что его выбрали хозяйственным старостой детского дома. Но на дворе всё же остался запас дров до весны, часы достать не удалось. А пока Петьке, чтобы справиться с хозяйственными записями, пришлось учить дроби. Он подогнал учение, перешёл в старший класс: если неправильно будет записывать, пожалуй, другого старосту выберут и не он будет распоряжаться дровами.

Встретился ему случайно пьяница, у которого часы украл. Над ним товарищи Петьки стали издеваться.

«А Петьке стыдно было. Стыдно было, что у пьяного часы украл. Сам удивился: что за чёрт? Что такое случилось? Откуда такое — стыд?.. Непонятно!

А время шло, весна подходила, снег таял, и вместе со снегом дрова на дворе таяли.

Вышел раз Петька во двор, поглядел, а там дров совсем пустяки — сажени две.

Испугался Петька.

«Ох, — думает, — скоро уж! Скоро копать надо».

В тот же день встретил Петька в коридоре Фёдора Иваныча и говорит:

— Весна, Фёдор Иваныч, подходит. Тепло уж становится. Пожалуй, можно и не топить в классах? А?

— Так, — сказал Фёдор Иванович. — Можно и не топить.

И стал Петька дрова экономить. Скупо стал отпускать дрова. На кухню только. На прачечную.

И каждое полено считал. И все удивлялись».

Оказалось, что нет уже мечты о часах, на которые столько сил потрачено, ушла она безвозвратно. Нехотя достал Петька часы, когда дрова кончились. Тяжёлые они оказались, карман оттянули. А тут случай бежать. Отправили покупать краски.

Идёт Петька по улице, бежать ему совсем не хочется — столько дела нужного в детдоме, и на сегодня дела и на завтра.

«Господи! — думает. — За что мне такая обуза? За что мне такое несчастье в кармане носить?!»

И не убежал Петька, а часы отдал девочке — случайно познакомился с дочерью того пьяницы, у которого украл их.

Эту биографию рассказал Л. Пантелеев в повести «Часы».

И, прежде чем говорить о литературных особенностях работы Пантелеева, о находках и удачах в повести, хочется сказать главное: замечательно совпадение реальной биографии шахтера Стаханова и вымышленной биографии беспризорника Петьки.

Как ни разно проходили заполненное тяжёлым трудом батрака детство Алексея Стаханова и искалеченное, тонувшее в грязи базаров и воровских притонов детство Петьки, оба они пережили одинаковый кризис: крушение старой мечты и рождение новой.

В этом сопоставлении особенно ясно чувствуется типичность, большая правда найденной Пантелеевым черты нашей эпохи: изменение мечты, переход от заботы о личном, отдельном благополучии к слиянию своих интересов с общественными. Работа в советском коллективе шахты изменила мечту и направление жизни батрака Стаханова. Трудовая жизнь в советском детском доме изменила мечту и направление жизни беспризорника Петьки.

«Часы» — рассказ очень весёлый. Но юмор, который определял характерность многих шкидовских портретов, в «Часах» выполняет иную функцию. Пантелеев пользуется им не для заострения характеристик, а для выражения своего, авторского, отношения к событиям рассказа и герою. И тем самым отношения читателей.

Петька попадает в комические положения и выходит из них то с привычной для беспризорника сообразительностью, то с трогательной неуклюжестью подростка, нащупывающего новый жизненный путь. Там, где Петька принимается ловчить, его преследуют забавные неудачи — спрятал часы в рот, а вынул — оказалось, засунул вместо часов пробку от ванны… В глазах читателя компрометируется весь набор воровской находчивости. А когда Петька почти против воли, неожиданно для себя, делает вовсе не то, что задумал — отказывается от побега, оттягивает возможность достать спрятанные часы, — это тоже смешно, но по-иному. Забавные поступки Пети вызывают у читателя симпатию к нему. Юмор Пантелеева здесь становится лиричным.

Эта двойная функция юмора в рассказе — высмеивание дурного, отжившего и ласковая улыбка над неловкостью Петькиных попыток покончить с прошлым — определяет эмоциональный строй рассказа.

Юмор языковой меньше удался Пантелееву в этой вещи, чем юмор положений. Здесь чувствуется ещё незаконченность поисков выразительного, характерного языка, который так радует в более поздних вещах Пантелеева. Стремясь к непринужденному разговорному стилю повествования, Пантелеев несколько однообразно, с излишней настойчивостью, пользуется инверсиями, слишком часто прибегает к сниженной «уличной» лексике.

Повесть читательски интересна сейчас, как и четверть века тому назад. Она занимает в истории нашей детской литературы своё самостоятельное место, отличаясь от других произведений о беспризорниках характером наблюдений писателя: его внимание сосредоточено не на коллективе, не на множестве героев, а на психике одного человека. Словно через увеличительное стекло мы наблюдаем, как протекает процесс изменения сознания и морали подростка, его мечты, как пробуждается любовь мальчика к коллективу и труду.

5

К теме тяжёлого детства, формирования трудного характера Пантелеев ещё вернётся зрелым, опытным писателем. Об этом позже. Важно, что он не ограничил круга своих жизненных наблюдений и писательских интересов одной темой.

В 1933 году появился большой рассказ «Пакет», который начинает новую тематическую линию в работе писателя: рассказов о героизме, о подвиге. Я говорю о тематической линии, потому что литературной индивидуальности этого рассказа мало соответствий в других произведениях Пантелеева (только один рассказ, «Ночка», приближается по фактуре к «Пакету»).

Бывший будёновец Петя Трофимов рассказывает «совсем небольшой пустяковый случай, как я однажды на фронте засыпался».

Отряду, в котором воюет Петя, худо. Теснят его белые со всех сторон, и нужно отвезти пакет в Луганск Будённому, чтобы прислали помощь. Петя отправляется в Луганск, но попадает в плен к белым. Его зверски избивают, добиваясь показаний. Пакет с донесением Петя съедает, так как обещал командиру: «Не отдам пакета. Сгорю вместе с ним».

Ведёт себя Петя отважно — даёт сдачи ударившему его офицеру, говорит белым всё, что о них думает. Расстрел неминуем. Но конвойный оказывается своим парнем, он убивает офицера и бежит вместе с Петей. Больше того — тащит его на себе, потому что идти избитый Петя не может. Но им не повезло. Петя и спутник его, Зыков, попадают в плен к своим. Зыков тяжело ранен. Теперь уже Петя его тащит на себе. Принимают их за белых и ведут Трофимова на расстрел. Он сапоги снимает, чтобы отдать ребятам, которые будут его расстреливать, а в сапоге нашелся клочок съеденного пакета с адресом Буденному.

Это спасло Петю от расстрела, но не спасло от болезни — не переварил его желудок пакета с сургучными печатями. Повезли Петю к Буденному, а он по дороге сознание потерял и очнулся только в госпитале. Тут навестил его Будённый, а потом, непонятно за что, наградили Петю орденом Красного Знамени.

Это, конечно, хороший материал для рассказа о бойце Красной Армии, о его находчивости и уме, о его преданности и отваге. Но повода для весёлого рассказа здесь как будто не найти.

Между тем Пантелеев написал на этот сюжет не только весёлый, но по внешней форме даже юмористический рассказ. И это не снизило тему, а углубило её, не оскорбляет читателя, а заставляет горячее, сердечнее полюбить героя рассказа.

Сюжет «Пакета» можно изложить совершенно иначе, чем это сделано несколькими строками выше.

Не о подвиге рассказывает Петя Трофимов, а о том, как у него некстати разболелись мозоли, как трудно жевать бумагу, как он выплюнул красный сургуч, а офицер подумал, что Петя язык себе откусил, как его водили язык пришивать, как жалко было хорошего ремешка, купленного у взводного за четыре куска рафинада, — этим ремешком пришлось связать сумасшедшего, который хотел Петю убить.

Все драматические происшествия превращает Петя в комические — ведь он рассказывает о весёлом случае, а вовсе не о том, как героически выполнял приказ командира — «героического момента в моей жизни я не припомню».