Матвей Малый - Как сделать Россию нормальной страной Страница 48

Получается, что разделенное поровну использовать невозможно: собственность «подвисает» и становится уже не благом, а проклятием ее виртуального «владельца».

Желая разделить пирог поровну, мы превратили вкусный пирог в картинку, на которую можно только любоваться издали. Но и на этом идея перераспределения не исчерпывается. Ведь люди на самом деле хотят не пирога, а успеха, удовольствия, счастья и так далее. Для того, чтобы идея равного распределения имела смысл, нужно еще перераспределить талант, знания, красоту, доброту и счастье, удачу. Получается, что единственный способ привести эти категории к общему знаменателю — уничтожить всех участников распределения.

Если создание общества, базирующегося на равенстве, оказывается такой сложной задачей, почему эта идея так привлекает людей? Ситуация, когда материальные ресурсы распределены поровну, привлекательна тем, что не нужно уже быть хорошим или плохим. Персональный выбор больше не имеет значения, а значит, не может быть и случайностей. Как ни удивительно, это подается в качестве положительного идеала, хотя мы понимаем, что на самом деле здесь описано уничтожение морали и персонального роста, всеобщая смерть, уничтожение человеческой расы.

Религия говорит, что наступит день, когда души умерших воскреснут, и он будет днем триумфа духовного начала человека. В горизонтальном октанте «эквивалентом» этой идеи стала теория о том, что если собрать все материальное и распределить поровну — это и позволит построить идеальное общество, но не в небесах, а на земле, причем души людей умрут еще при жизни.

Итак, идеи равенства рассматриваются как требование перераспределения материальных благ. Мы видим, что такое понимание равенства неправильно. Тем не менее равенство является одной из ключевых идей цивилизации. В чем же здесь дело? Дело в том, что равенство понималось как возможность каждого человека достичь успеха и совершенства. Из этого следовало, что каждому человеку нужно дать равные права с тем, чтобы обеспечить и защитить внутреннее развитие, которое будет составлять суть его жизни. Таким образом, идея равенства есть идея защиты прав каждого человека, и посему противоположна идее о том, что материальные ресурсы должны быть отданы в руки перераспределителей с целью создания материального равенства. Одно и то же слово, в данном случае «равенство», может быть понято диаметрально противоположным образом, в зависимости от того, принадлежит оно горизонтальному или вертикальному октанту.

Когда человек что-то создает, он создает неравенство. У него появляется что-то, чего у других нет, и в этот момент неравенство увеличивается. Если человек имел возможность произвести нечто, значит, у него были права, защищающие его собственность, иначе он боялся бы создать что-то для себя. Процесс созидания сделал его независимым от других, и он неизбежно пришел к идее, что ему выгодно, чтобы права и возможности созидать были также и у других. Созидатель понимает, как много он отдает, и хочет, чтобы другие также создавали и отдавали что-либо ему, взаимно увеличивая благосостояние и возможности друг друга: творцы поддерживают друг друга обмениваясь красотой.

Итак, каждый творческий акт создает также импульс к наделению всех граждан правом на творчество. Это не приводит к материальному равенству, но принимает человека в сонм творцов равных перед лицом вечности. Создатели красивых зданий, замечательных стихов, спасительных лекарств находятся сегодня с нами, где бы и в какой стране они ни жили, а вот разрушители и убийцы не находятся с нами, даже если их трупы и забальзамированы. Имя поэта обычно помнится дольше, чем имена тех, кто его расстрелял.

В горизонтально ориентированном обществе процесс вызывает не жизнь, а смерть. Предположим, человек что-то нашел (создать было бы слишком опасно). Возникает неравенство. Однако общество базируется на равенстве, а значит, найденное нужно разделить. Результатом стремления к равенству является неизбежно возникающая жесткая иерархия в обществе, основанная на близости его граждан к месту раздела материальных благ и людям, осуществляющим его. Равенство в этой системе может действительно быть достигнуто лишь в том, что разделяемый товар оказывается уничтоженным и не принадлежит в равной степени никому. Часто товар уничтожается вместе с нашедшим, и тем более вместе с создавшим, его.

Итак, в вертикальном октанте из неравенства возможностей вытекает равенство прав, в то время как в горизонтальном октанте из попытки установить равенство владений и возможностей вытекает жесткое неравенство прав.

Французская революция выдвинула лозунг: "Свобода, Равенство, Братство". Этот лозунг может быть интерпретирован двумя абсолютно противоположными способами.

С точки зрения коллектива, свобода понимается как осознание каждым человеком необходимости подчинения коллективу, как в знаменитом выражении, "Свобода - это осознанная необходимость". Равенство понимается как идеологический конформизм и равное распределение. Здесь равное распределение означает переход в другое измерение и духовную смерть людей, а также возникновение общества, базирующегося на очень жесткой иерархии. Братство же понимается как полная свобода вмешиваться в дела каждого человека, отсутствие личных прав, необходимое для установления равенства. В этом случае коллектив является единственной инстанцией, формулирующей желания каждого члена коллектива и удовлетворяющей их.

С вертикальной точки зрения, свобода понимается как ответственность за собственное поведение, а также неотъемлемое право на саморазвитие. Это право обязательно должны базироваться на частной собственности, которая и является фундаментом экономического и духовного развития. Равенство понимается как равенство перед законом и обязанность государства охранять независимость человека. Братство трактуется как уникальность каждого, но также и единение человеческих душ в Боге. Хотя духовные устремления отдельной личности и направлены вверх, на рост и развитие, там, наверху, все души сливаются воедино. Осознание духовного единства всех людей — это и есть вертикально понятое братство.

Что такое перераспределение собственности? Это означает следующее:

• Все участники перераспределения не имеют прав на свою собственность и должны ее предоставить в распоряжение распределяющего.

• Нужно знать, какой собственностью владеет каждый. Это означает, что ни у кого не должно быть возможности ее скрыть, то есть должно быть отменено право на частную жизнь и секреты, которые это право охраняют.

• Необходимо произвести инвентаризацию всей собственности. Но, так как собственность имеет свойство возрастать, нужно остановить производство и другие методы ее увеличения, иначе вся работа по честному распределению существующей собственности пойдет насмарку. Собственность можно и уменьшить, а значит, нужно установить и контроль за расходами.

Перед нами встает первая проблема: либо надо остановить время, либо заставить всех подложить руки под задницу, пока мы инвентаризацию проведем. Хорошо сидим.

Ну ладно, собственность мы зафиксировали, собрали и подготовили. Вот она вся перед нами. Вынимаем калькулятор: теперь собственность надо разделить поровну. Но кто же будет распределять собственность? Надо создать инициативную группу распределителей, которые и будут осуществлять и контролировать процесс.

Стали распределители работать: собирают, считают, делят на куски, разносят, раздают. Тяжелая работа. Перед нами встает вторая проблема: мы ведь за труд-то платим. Одни сидят подложив руки под задницу, чтобы количество разделяемой собственности, не дай бог, не поменялось, а другие бегают взад-вперед. Тем, кто работает над разделением, надо приплатить за труд. Вынимаем снова калькулятор: всем одинаково, а тем, кто распределял, больше.

Однако людей много: нужен опытный организатор, начальник распределителей. Перед нами встает третья проблема: мы за ум, за организаторское мышление тоже должны платить. Вынимаем калькулятор в третий раз: всем одинаково, тем, кто распределял, больше, а начальникам — еще больше, в зависимости от их ранга и опыта.

Так и разделили все поровну: одним едва на хлеб хватает, у младших распределителей дела обстоят получше, а начальники «едят на золоте».

Начав с протеста против неравенства, мы получили общество, где неравенства не меньше, чем раньше. Правда, теперь структура общества совершенно другая. Если прежде материальных благ было больше у того, кто имел на них какое-то право (происходил из выдающегося рода, тяжело и эффективно работал, достиг профессиональных вершин), теперь они сконцентрировались у тех, кто их забирал, контролировал и перераспределял, но сам не производил.