Александр Ивич - Воспитание поколений Страница 8

Вспомните хотя бы одну из самых известных народных сказок — «Морозко». Падчерица — добрая и трудолюбивая красавица, а родные дочери — некрасивые, злобные лентяйки. Сперва падчерица, потом дочери попадают к Морозке, он им задаёт одинаковые вопросы, и в ответах девушек проявляется их характер. Падчерица получает богатое приданое, а сварливые дочери замерзают.

Иванушка-дурачок не вступает в спор или борьбу с братьями: он умно и отважно ведёт себя в таких обстоятельствах, где его братья делают глупости или трусят. Этот обычный для народных сказок способ параллельных характеристик, определяющих симпатию читателя к положительному герою и презрение или ненависть к отрицательным, Маяковский применил в «Сказке о Пете, толстом ребёнке, и о Симе, который тонкий».

Контрастная характеристика по внешним признакам содержится уже в заглавии. В тексте противопоставлены поступки героев, их образ жизни, облик:

Петя       взял              варенье в вазе,прямо в вазу мордой лазит.Грязен он, по-моему,как ведро с помоями.

А из главы, посвященной мальчику-пролетарию, мы узнаем, что:

Сима чистый,                    чище мыла.Мылся сам,                 и мама мыла.

Когда щенок укусил Петин пончик,

Петя,        посинев от злости,отшвырнул щенка за хвостик.

А Сима, получивший от отца «что-то вроде леденца»,

Взял конфету из-за щёк.— На, товарищ!                       Ешь, щенок!

Дидактический вывод:

Узнаётся из конфет,добрый мальчик                        или нет.

А объяснение различного поведения — в социальном положении семей:

Дрянь и Петя                    и родители:общий вид их отвратителен.Ясно       даже и ежу —этот Петя              был буржуй.

Так кончается первая глава, а концовка второй:

Птицы с песней пролетали,пели:        «Сима — пролетарий!»

Параллельность сюжетных положений и характеристик определяет композицию «Сказки». А изобразительные средства в главах, посвящённых буржую Пете и пролетарию Симе, во многом различны.

Общее для них — фантастический элемент. Но и он выражен не одинаково. Главы, посвящённые Пете, построены на гиперболе. Петин папа «в лавке сластью торговал» и жил один в пятиэтажном доме.

Сам себе под вечер в домсто пакетов нес с трудом,а за папой,                друг за другом,сто корзин несёт прислуга.

Кульминация комической гиперболы — поведение Пети в универмаге, где он, покончив со всеми сластями и закусками, сожрав четыре пуда соли и консервы вместе с банками, съедает гири, весы, железный шкаф и лопается, принявшись за велосипедную шину.

Гипербола для Маяковского здесь средство сатирической характеристики. Её нет в главах, посвящённых положительному герою — Симе.

Своего рода плакатность изображения Пети и его отца связана со всем опытом политической, агитационной поэзии, накопленным Маяковским в предшествующие годы. Внутреннее родство «Сказки» с «Окнами РОСТА» несомненно, хотя и не бросается в глаза: то, что в «Окнах» распределено между рисунком и текстом, в «Сказке» перенесено полностью в текст. Обычная схема «Окон» — сатирический рисунок, шарж (а шарж — всегда гипербола) и подпись — броский лозунг. В «Сказке» шаржированный портрет буржуя и его сына дан не рисунком, а стихами. Лозунги замещены дидактическими строками, подводящими итог поведению героев в параллельных сюжетных ситуациях.

Главы, посвящённые Симе и его отцу, тоже в известной мере плакатны. Поэт даёт прямые противопоставления — безделью и обжорству Пети, его жадности противопоставлены доброта и деловитость Симы, а отвратительному облику отца Пети («Очень толстый, очень лысый, злее самой злющей крысы») — образ залихватского кузнеца, отца Симы («Симин папа всех умнее, всё на свете он умеет»).

Плакатность, остросатирическая, когда речь идёт о семье буржуев, разумеется, совсем иная в главах, посвящённых Симе и его отцу. Она здесь проявляется только в обобщённости характеристик героев, прямой противопоставленности этих графически чётких типовых характеристик тем, которые даны буржую и его сыну. А сюжетные эпизоды глав о Симе написаны в тональности, близкой к лирической, и пронизаны мягким юмором. Параллельность, противопоставления сохраняются и здесь:

Ощетинивши затылки,выставляя зубы-вилкии подняв хвостища-плети,подступают звери к Пете.

А к Симе приходит верблюд со штанами и курткой:

Чтобы их тебе принесть,сам      на брюхе                    выстриг шерсть.

Щенок, который звал зверей наказать обидчика Петю,

Симе лапу подает.— Спасибо                от всей щенячьей души!

Единственный эпизод, которому нет аналогии в Петиных похождениях, — появление октябрят, принимающих Симу в компанию. Этим подчёркивается одиночество буржуя, который всем противен, всем надоел. Недаром милиционер жалуется: «Сущий ад — дети этих буржуят».

Параллельные сюжетные линии связываются в заключительной главе — опять не встречей героев, а тем, что к октябрятам, которым нечем посолить испеченную в костре картошку, падают с неба два мешка соли, а затем и все лакомства, съеденные Петей. Так снова обыгрывается чудовищная сила взрыва, разорвавшего маленького буржуя.

Если считать аллегорией то, что маленький буржуй лопнул и всё, чем он набил пузо, попадает к пролетарским детям, — то она, пожалуй, для малышей сложна. Но весьма возможно, что аллегория и не лежала в замысле вещи, а возникла из сюжета как бы самопроизвольно. Во всяком случае, Маяковский её никак не подчёркивает и в дидактическом заключении стихотворения говорит о другом:

Сказка сказкою,                        а вы вотсделайте из сказки вывод.Полюбите, дети, труд —как написано тут.Защищайте                 всех, кто слаб,от буржуевых лап.Вот и вырастете —                             истымисилачами-коммунистами.

Таким образом, политическую сказку Маяковский приводит к этическому лозунгу, определяющему нормы поведения советских детей.

Как все агитационные стихи Маяковского, и это произведение прочно связано с политической и бытовой обстановкой того времени, когда поэт работал над ним. Были годы нэпа, и хотя победа пролетариата определилась окончательно, но в стране ещё шла острая классовая борьба. Детей буржуазного воспитания было тогда немало в городах. Восстанавливалось хозяйство, но быт рабочих ещё был трудным.

Приметы времени, которые даны в «Сказке», резко отличаются от нынешних социальных и бытовых условий. Это привело к тому, что некоторые строки вызывают у сегодняшних детей вопросы, которые требуют разъяснений.

Но в то время, когда появилась «Сказка», значение её было очень велико. Убеждение работников Госиздата, будто стихотворение сложно для детей, опиралось не на проверку восприятия его малышами, а на распространенный тогда предрассудок, будто стихи Маяковского вообще непонятны — не только детям, но и взрослым. Ведь заявила же Библиотечная комиссия, что не всё понятно её членам в стихах «Прочти и катай в Париж и в Китай».

Предрассудок этот очень печально отразился на судьбе «Сказки» — она почти не дошла к читателям как раз тогда, когда была им нужнее всего. При жизни Маяковского «Сказка» была издана всего один раз в количестве 10 тысяч экземпляров. Конечно, тиражи детских книг были тогда значительно меньше нынешних, но всё же произведения Чуковского, Маршака выходили за те же годы в количестве 100–200 тысяч экземпляров и даже действительно совсем непонятные детям стихи Шарова «Здравствуй, жизнь!» были изданы в пятидесяти тысячах экземпляров.

И всё же «Сказка» сыграла роль в развитии нашей детской литературы. Поэты её прочли. Они увидели, что на социальные и политические темы можно писать доступные детям весёлые сюжетные произведения. Они увидели, что в работе над такими стихами можно опираться на фольклор. А руководители детского чтения, редакторы (если не говорить о тех, кто вообще был против современной темы в детской литературе и, в частности, не принимал поэзию Маяковского) увидели, что прежние неудачи политических стихов для детей объяснялись либо попытками выразить сложную тему в примитивных формах, либо неудачами в поисках художественных средств, которые были бы пригодны для выражения новых тем и отвечали особенностям восприятия детьми поэтических произведений.