Игорь Рабинер - «СЭкс» в большом спорте. Правда о «Спорт-Экспрессе» от топ-журналистов двух поколений Страница 11

Хорен жил с семьей в люксе и еще несколько номеров держал для своих друзей – администратор, только что ставившая нам в пример итальянцев, готова сама была занести вещи в вашу комнату. Так я вышел вперед в поединке с Федоровым. А ужин с Оганесяном плавно перетек в завтрак.

…На подоконнике пресс-центра сидит Евгений Мефодьевич Кучеревский – приехал, говорит, чтобы своих из «Днепра» сразу после игры забрать, а то расползутся по Крыму – бывали такие случаи. «А ваша газета будет освещать чемпионат Украины – если что?» – «Так у нас и рубрика для этого придумана, «Пас из-за границы» называется. Только вот не хотелось бы». – «Да мне тоже не хочется, но если прикажут, то куда мы денемся. На тебе, кстати, местную газету – тут как раз опрос тренеров на тему: вы за независимый чемпионат или против, почитай на досуге». – «Вы-то сами, Мефодьич, как там высказались?» – «Я-то? Политически правильно».

Счет откроет Шустиков, но во втором тайме Мелли забьет гол-фантом – с моего места будет казаться, что Стауче выбил мяч рукой даже не с линии, а еще до нее, но мяч тот был на весу, и шведский судья Фриск покажет на центр. Игнатьев будет заканчивать в четыре форварда – без толку. И Петрович надолго застынет у скамейки, смотря в пустоту. Подойду выразить соболезнования и услышу философское: тренер живет от игры до игры, и я вот теперь не знаю, где и когда меня ждет следующая. Отправлюсь диктовать траурный отчет, и нагрублю телефонистке, попытавшейся пропихнуть вперед меня итальянца.

Утро выдастся тяжелым – собственно, оно будет продолжением ночи, поскольку никто не ложился. Билета назад у меня тоже не имелось, но у Хорена друзья в Симферополе были ведь не только в гостинице. Он, правда, посоветует еще на денек задержаться – погода вон какая стоит, последние деньки крымского бархатного сезона, а собеседников я здесь тебе найду, но я из солидарности с Федоровым буду настаивать на отлете. Ну хорошо – приезжаем в аэропорт, Оганесян знакомит меня с начальником всего хозяйства, тот – с начальником милиции, тот – еще с каким-то начальником поменьше. Стихийно образуется стол, потому что самолет, как всегда, опаздывает. К самолету нас подвозит трап – Сашка валится в салон, а я продолжаю прощаться с хозяевами. Жаль, говорит один из начальников, что ты все-таки летишь, а то по рации передали, звонил Валера, хотел что-то тебе сказать, но не успевает. А мы больше держать самолет не можем.

А я ведь Валерку толком и не видел – он опекал все эти дни этого Фриска, который одним жестом пустил под сплав всю олимпийскую кампанию. И Валерке-то сейчас хуже всех… В общем, попросил я водителя трапа подвезти меня к третьему иллюминатору, у которого мирно дремал Федоров, и постучал с верхней ступеньки моему другу в окошко. А Сашка-то думал, что он уже летит, и спросонья принял меня, очевидно, за ангела.

Да и другие пассажиры переполошились – и решил я, что мне сегодня с ними не по пути. И через полчаса все кафе «Чайка» благоговейно слушало, как я от столика администратора рассказываю в трубку про вчерашний проигрыш. Нет, прав был Леня Трахтенберг: советский человек забывал о своих проблемах в двух случаях – когда смотрел футбол и когда потом о нем читал.

А Фриск этот всем в душу плюнул – мне расскажут, что его тут, как короля Швеции, принимали, а он придумал гол, которого не было. И ведь ничего от него не требовалось, кроме как отсудить, что видишь. А он вон какой зоркий оказался. И теперь многим серьезным людям, кто планировал летом отправиться в олимпийскую Барселону, делать там, получается, нечего. А команда какая мимо Игр пролетела! Там ведь были еще Никифоров, Онопко, Хлестов, Тедеев…

Следующим утром в аэропорту толпится какое-то несметное количество народу. Мои новые друзья-начальники объясняют мне, что туман накрыл всю Центральную Россию, не принимает Москва и еще несколько городов. По этому случаю мы сейчас собираемся хорошенько позавтракать – присоединяйся! Интересно, сколько дней подряд могут пить эти достойнейшие люди?

Выхожу позвонить домой и на работу и сталкиваюсь нос носом с Бахвой Тедеевым – на Кавказе, оказывается, еще со вчерашнего туман, не сажают ни во Владикавказе, ни в Минводах, ни в Нальчике – нигде! А завтра уже – матч сезона с харьковским «Металлистом», соседом по низам таблицы, а он тут торчит вторые сутки. Только что звонил в клуб – там все рвут и мечут.

Тогда еще не «Аланию», а «Спартак» выводил в высшую лигу Валерий Газзаев, но его по ходу сезона буквально уговорили принять московское «Динамо», которое после бронзы в 90-м году нездорово стартовало с тренером Альтманом. А спасать Владикавказ от вылета из «вышки» своим опытом совсем недавно поехал легендарный Сан Саныч Севидов, с которым мы в Москве жили через дорогу и очень плотно всегда общались. (Была тогда такая беспроигрышная должность, консультант называлась – мэтр соглашался оказывать клубу недолговременные услуги, и если команда при нем не поднималась, то признавалась всеми настолько безнадежной, что даже такой тренер ничего сделать с ней не смог, зато если удавался прогресс, то сами понимаете, чьи были лавры.)

Так-так, Игнатьев Бахву не выпустил, и тот, получается, третий день уже вне тренинга, и вообще непонятно, успеет ли добраться к матчу. А он у Севидова – ключевой игрок. И завтра у них – прямой стык за вылет… Тедеев как будто читает мои мысли:

– Недавно Сан Саныч на теории рассказывал, как ты ему помогал статью о прессинге писать – ты сам-то когда последний раз его видел?

– 5 сентября, на его семидесятилетии.

– И где отмечали?

– Есть у нас на ВДНХ такой ресторанчик, «Подкова».

– Давай так: с меня, как только буду в Москве, в этой «Подкове» стол в любом случае, но если у нас туман раньше спадет – рванем вместе, а?! Сан Саныч тебе обрадуется, и мне уже не так влетит, хотя я и ни в чем не виноват.

И что вы думаете – в этот момент объявляют посадку на Нальчик! Билетов у нас, понятно, нет, зато знакомства какие! Перезваниваю в Москву – жена передает Севидову привет, на работе соглашаются, что матч с подтекстом, шампанского с начальниками на дорожку – и вот мы уже летим. Встречает на иномарке двоюродный брат Тедеева, Бахва сам, для тонуса, садится за руль, а мне доверяет банковскую упаковку трехрублевок: пока будем ехать по Кабардино-Балкарии, нас с осетинским номером везде будут тормозить, поэтому высовывай в окно трешку без разговоров, и едем дальше. А по нашей территории уже с ветерком просвистим. И к базе спартаковской мы подкатили засветло, Бахва успевал на тренировку, да и денег оставалось еще с полпачки.

– А я думал, что ты не с Тедеевым, а с Сулеймановым со свадьбы прибыл, – приветствует меня Севидов.

– Это с чьей же?

– Да с его. Подходит на той неделе – жениться, говорит, надумал. Я отвечаю, молодец, Назим, – самое время после сезона свадьбы играть, это очень даже профессионально. А он отвечает, что в тех местах в Азербайджане, откуда то ли он, то ли невеста родом, свадьба может состояться только в середине октября – и никак иначе. По звездам все должно быть – или жизнь семейная не сложится. И до ноября совсем нельзя потерпеть. Ну ладно, он не пьет, я отпустил, но из-за тумана этого он на полтора дня опоздал! И получается, что мне завтра надо выиграть, чтобы в высшей лиге остаться, а у меня два лидера черт-те чем весь недельный цикл занимались. А у «Металлиста» этого с физикой все в порядке, Ткаченко сам всегда носился как сумасшедший и футболистов своих тому же научил – увидишь, завтра повозят наших будь здоров. И я, вместо того чтобы искать по ходу усиления, должен сидеть и гадать, насколько этих двоих хватит… Ладно, тренировку посмотришь – раз уж все собрались?

По дороге на поле меня отводит в сторону Эдик Цгоев, врач команды, милейший, интеллигентнейший человек. Спрашивает, не собирается ли прилетать на игру Федоров – мы с Сашкой в тех краях были частыми гостями, еще когда город назывался Орджоникидзе. И дальше начинает зачем-то рассказывать мне историю про одного своего знакомого из одного далекого осетинского города, чью фотографию как-то напечатали в газете. Да, в районной, зато на первой полосе. Я, кажется, начинаю понимать, к чему клонит Эдик. И стоило тогда это тому знакомому… Я представляю себе Кудрявцева, который раскладывает «картинки» по полосам, прикидывая, сколько с кого он за какой портрет слупит, и непроизвольно начинаю хохотать так, что все вокруг замирают.

А рядом стоит Эдик и думает, что он, видно, назвал какую-то совсем смешную цену. Понятно – районная ж была газета…

Андрей Айрапетов, вечный пресс-атташе «Спартака-Алании», везет меня ужинать туда, где лепят лучшие в городе хинкали. Проезжаем гостиницу «Владикавказ», на пороге которой стоят сосредоточенные люди в форме «Металлиста». Их тренер, Леонид Ткаченко, в газете, презентованной мне Кучеревским, скажет, что он двумя руками за участие «Металлиста» на следующий год в чемпионате Украины. Но только в случае, если команда вылетит из высшей лиги. А если останется – то он категорически против. С таким неординарным человеком надо бы познакомиться, но не сейчас. На Кавказе этого не поймут – ты к кому в гости-то приехал?!