Юрий Галенович - Россия и Китай в XX веке: граница Страница 11

Настаивая на предварительных условиях, китайская сторона препятствовала практическому рассмотрению пограничных вопросов на начавшихся в октябре 1969 г. в Пекине двусторонних переговорах. Представители китайской стороны хотели бы добиться в первую очередь подписания «Временного соглашения о сохранении статус-кво на границе», после чего вступило бы в силу их предложение о сохранении «существующего положения» на границе, предусматривающее вывод советских войск из так называемых «спорных районов». Тогда эти районы начали бы осваиваться китайской стороной явочным порядком, независимо от хода и результата переговоров.

Выступая с речью в Улан-Баторе 26 ноября 1974 г., Л. И. Брежнев дал оценку выдвинутому китайской стороной предварительному условию ведения переговоров: «Пекин прямо заявил, что будет согласен на переговоры по пограничным вопросам лишь после того, как его требование, касающееся так называемых «спорных районов», будет удовлетворено. Совершенно ясно, товарищи, что подобная позиция является абсолютно неприемлемой, и мы ее отвергаем»[75].

Убедившись в тщетности тактических приемов навязывания советской стороне предварительного условия о «спорных районах», китайские представители снова развернули пропаганду, внушая населению Китая фальсифицированное представление о «неравноправных договорах» и «отторгнутых от Китая» территориях.

Искусственно созданный вопрос об «урегулировании территориально-пограничных проблем» по текущему «малому реестру», а тем более по «историческому реестру», отражал абсолютно бесперспективную позицию. Действие договоров, на основании которых сформировалась граница между нашими странами, являлось и является объективным фактором; подорвать эффективность и значение этих документов просто невозможно.

Не менее важным фактором, характеризующим формирование границ двух государств в новейшее время, служит положение о «взаимном уважении государственного суверенитета и территориальной целостности», которое наряду с другими добрососедскими принципами было принято за основу двусторонних отношений Договором о дружбе, союзе и взаимной помощи между СССР и КНР от 14 февраля 1950 г[76].

Наша сторона всегда оставалась при своем принципиальном мнении, полагая, что в отношении Китая мы твердо придерживаемся принципов равноправия, уважения суверенитета и территориальной целостности, невмешательства во внутренние дела друг друга, неприменения силы. В 1970–1980-х гг. Москва неоднократно изъявляла готовность нормализовать отношения с Китаем на принципах мирного сосуществования. Такая позиция играла свою роль в том числе и применительно к процессу двусторонних переговоров по вопросам, связанным с границей.

В то же время переговорный процесс проходил далеко не просто. В 1978 г. переговоры сторон по пограничным вопросам, начавшиеся в 1969 г., практически были приостановлены, а с января 1981 г. были прекращены начавшиеся в сентябре 1979 г. советско-китайские переговоры по вопросам межгосударственных отношений.

В Москве 27 сентября 1979 г. начались переговоры об урегулировании нерешенных вопросов в отношениях между нашей страной и Китаем. Китайская сторона выдвинула на первый план требование об устранении «трех препятствий» на пути нормализации двусторонних отношений. Прежде всего речь шла о сокращении советских войск на границе до уровня 1964 г. Во второй половине 1982 г. китайская сторона настойчиво повторила свое требование о сокращении наших войск на советско-китайской границе.

Вскоре после этого, в октябре 1982 г., в Пекине были начаты советско-китайские политические консультации для обмена мнениями и поиска путей нормализации отношений между двумя странами. В ходе этих переговоров советская сторона продолжала развивать свою идею, выдвинутую еще в 1981 г., о мерах по укреплению взаимного доверия в районе границы, включая взаимные оповещения о военных учениях в районе границы.

Осенью 1983 г. во время третьего раунда политических консультаций, проходившего в Пекине, руководитель советского государства Ю. В. Андропов позвонил в МИД и попросил подготовить и через главу нашей делегации на этих переговорах Л. Ф. Ильичева передать китайской стороне предложение, которое подводило бы консультации к вопросам, касающимся границы.

Л. Ф. Ильичев получил указания начать обсуждение вопроса о проведении встреч китайских и советских военных и дипломатических экспертов — для обсуждения и выработки мер по укреплению доверия в районе границы. Это предложение было им сделано, но реакции китайской стороны сразу не последовало[77].

Однако через несколько раундов китайский представитель сказал, что задержка реакции не означает несогласия китайской стороны с этим предложением. Впоследствии это привело к возникновению новой линии в советско-китайских переговорах — о мерах доверия в районе границы и о сокращении вооруженных сил и вооружений в этом районе. А в 1989 г. после встречи на высшем уровне — М. С. Горбачева с Дэн Сяопином — была образована делегация военных и дипломатических экспертов во главе с начальником управления МИД СССР Г. В. Киреевым. В 1990 г. во время визита в СССР премьера Госсовета КНР Ли Пэна было заключено соглашение о принципах этих переговоров. И к настоящему времени заключены два соглашения между КНР с одной стороны и Россией, Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном — с другой: о мерах доверия в районе границ (апрель 1996 г., Шанхай) и о сокращении вооруженных сил и вооружений в районе границы (апрель 1997 г., Москва).

В 1985 г. руководителем советской делегации на политических консультациях с КНР был назначен И. А. Рогачев. На него же было возложено руководство правительственной делегацией на возобновившихся советско-китайских переговорах по пограничным вопросам. В 1987 г. после восьмилетнего перерыва они возобновились. Это произошло после того, как 29 июля 1986 г. М. С. Горбачев в выступлении во Владивостоке, в частности, отметил, что и наша страна и КНР заявили о неприменении первыми атомного оружия. Он также выразил готовность встречаться с представителями КНР на любом уровне.

«Мы, например, не хотим, — сказал далее М. С. Горбачев, — чтобы Амур рассматривался как водная преграда. Пусть бассейн этой могучей реки будет объединителем усилий китайского и советского народов по использованию на общее благо имеющихся тут богатых ресурсов и по водохозяйственному строительству. Межгосударственное соглашение на этот счет уже совместно разрабатывается. А официальная граница могла бы проходить по главному фарватеру».

Вскоре после этого китайская сторона выразила согласие возобновить переговоры по вопросу о границе. Руководителем советской делегации был назначен заместитель министра иностранных дел И. А. Рогачев; китайская делегация во главе с заместителем министра иностранных дел Цянь Цичэнем прибыла в Москву, и переговоры начались в феврале 1987 г.

Советская делегация внесла предложение о проведении границы на пограничных участках судоходных рек по середине главного фарватера, на несудоходных — по середине реки или ее главного рукава, а также предложение о создании рабочей группы для рассмотрения конкретных вопросов прохождения и уточнения линии границы.

Китайская делегация рассказала о своем взгляде на историю возникновения вопроса о границе, заявив, что царская Россия «отторгла» у Китая обширные территории путем навязывания «неравноправных договоров». При этом глава китайской делегации стоял на той точке зрения, что народы наших стран не несут ответственности за такие действия и Китай не требует возвращения этих территорий. Речь, сказал представитель КНР, идет лишь о разрешении спорных вопросов по границе, возникших в силу того, что царская Россия и СССР по различным причинам вышли за линию границы, предусмотренную договорами.

Глава китайской делегации говорил о внесенном в свое время предложении китайской стороны заключить соглашение о сохранении статус-кво на границе и подчеркнул, что обе стороны должны в настоящее время «соблюдать взаимопонимание о сохранении статус-кво, достигнутое в 1969 г. главами правительств двух государств, не продвигаться вперед до разрешения вопросов о границе, предотвращать возникновение любых инцидентов, которые могли бы нарушить спокойствие на границе, препятствовать прогрессу на переговорах о границе»[78].

В выступлении главы китайской делегации не содержалось требования к советской стороне признать «неравноправный характер русско-китайских договоров о границе». Не выдвигалось, как это было в 1969 г. и во время переговоров 1969–1978 гг., предварительное условие о переходе к рассмотрению прохождения линии границы лишь после заключения соглашения о сохранении статус-кво. Китайская делегация также заявила, что она согласна приступить к непосредственному рассмотрению прохождения линии границы, начав с восточной части границы[79].