Абдурахман Авторханов - Ленин в судьбах России Страница 11

Ближайшей целью РСДРП объявляет (программа-минимум) "низвержение царского самодержавия и замену его республикой на основе демократической конституции, обеспечивающей самодержавие народа, то есть сосредоточение всей верховной власти в руках законодательного собрания, составленного из представителей народа". Вся неутомимая энергия и выдающийся талант Ленина отныне будут посвящены тому, чтобы перескочив через ближайшую цель: демократическую республику России (и если бы она стала фактом, то похоронив ее) — немедленно приступить к осуществлению далекой конечной цели — к организации социальной революции для строительства социализма в крестьянской стране методами Нечаева и Ткачева.

Ленин подвергает ревизии марксизм и, по основному закону революции, выдает данную ревизию за дальнейшее развитие марксизма в новую эпоху. Ленин по-новому толкует марксистскую схему "перманентной революции", начинающейся в более развитых капиталистических странах, а потом перекиды-вающуяся в менее развитые страны, пока социализм не победит в ряде стран или во всем мире. Ленин, основываясь на своей теории о новой, "последней фазе капитализма" (на теории об империализме), при котором действуют неизвестные, якобы, Марксу и Энгельсу законы неравномерного экономического развития, утверждает, что "цепь империализма" можно и нужно прорвать в его "слабом звене", то есть в странах, где в силу капиталистической недоразвитости господствуют феодально-крепостнические порядки, политический деспотизм, национальное угнетение, религиозные преследования, то есть в первую очередь в России, где все эти противоречия налицо в наиболее уродливой форме. Короче, Россия может, как это предвидели народники, минуя капиталистические порядки, разрушая феодальные и полукапиталистические порядки, прямо прийти к социализму. Словом, "построить социализм в одной стране", не дожидаясь общеевропейской революции.

Ленин отводит исключение, которое сделал Маркс для Англии, Франции, Голландии и Америки, что там пролетариат может прийти к власти без пролетарской революции — ввиду отсутствия там милитаризма и наличия всеобщего избирательного права.

Ленин толкует формулу "диктатуры пролетариата" из Программы РСДРП, заимствованную из секретного письма Маркса к авторам "Готской программы" — как диктатуру одной "пролетарской партии", а именно, его большевистской партии, хотя по Марксу рабочих партий может быть несколько. Очень важно разобраться в этих новшествах Ленина в марксизме, чтобы понять истоки русской трагедии 1917 года. Не было бы ничего глупее и грубее, чем противопоставлять родоначальника "научного социализма" творцу "социализма в одной стране". Разница скорее в воспитании, культуре, среде, личностях, чем в сущности и в целях. Маркс формировался как ученый на классиках древности и эпохи Возрождения, на учениях великих французских просветителей и английских экономистов XVIII века, на философии немецких мыслителей конца XVIII и начала ХЕХ веков. Что касается Ленина, то его интересовали и занимали одни только политические науки, особенно история революций и революционных деятелей нового времени, якобинцев, бланкистов, народников и тех самых марксистов, о которых сам Маркс говорил: "Избавь меня Бог от таких марксистов". Ленин несомненно принадлежал к таким марксистам. Гуманизм, нравственность, любовь, милосердие вне классового аспекта ему чужды. Он даже понятия эти изгнал из партийной литературы, как атрибуты мещанства. То, что европейцев пленяло в марксизме — его гуманистический аспект и нравственно-этическое начало в критике звериного лика как раннего капитализма, так и нечаевского "казарменного коммунизма", Ленина не трогало, вероятнее всего, даже отталкивало. Едва ли Маркс декларировал: "Все средства, ведущие к цели, — нравственны", а Ленин как раз это утверждал на III съезде комсомола. Ленин считает, что нет общечеловеческой морали, что мораль — категория классовая, даже партийная. Ревизия марксизма Лениным слева была более антимарксистская, чем ревизия марксизма справа Эдуардом Бернштейном, которого М^ркс называл своим любимым учеником, ибо Бернштейн по су ще-ству сказал и развил дальше то, что говорил сам Маркс относительно победы социализма без "пролетарских революций" в Европе и Америке, а Ленин косвенно критиковал Маркса за отступление от самого себя, ленинская ревизия марксизма выступает под знаменем борьбы с "реформизмом" и "ревизионизмом" Бернштейна, в чем большую услугу Ленину оказали опять-таки его будущие враги и "предатели пролетариата" — Каутский, Плеханов, Парвус.

Отныне выработалась совершенно новая концепция Ленина о "пролетарской революции" и "диктатуре пролетариата", как основа основ самого ленинизма. Сталин совершенно точен, когда определил суть ленинизма в следующих словах: "Изложить ленинизм — это значит изложить то особенное и новое в трудах Ленина, что внес Ленин в общую сокровищницу марксизма и что естественно связано с его именем… Итак, что такое ленинизм?… Ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетарской революции. Точнее: ленинизм есть теория и тактика пролетарской революции вообще, теория и тактика диктатуры пролетариата в особенности" (Сталин, "Вопросы ленинизма"). Сталин лучше всех знал, что такое ленинизм. Это не марксизм вообще, а то, что специфически связано с именем Ленина, то, что выдумал не Маркс, а выдумал лично Ленин. Ленин, стало быть, выдумал и разработал собственную "теорию и тактику пролетарской революции вообще, теорию и тактику диктатуры пролетариата в особенности". Вот эта русификация марксизма началась с третьего большевистского съезда (1905 г.), в эпоху начавшейся первой русской революции. Как раз на этом съезде Ленин и изложил впервые основы своей теории, стратегии и тактики революции. На этом съезде в Лондоне (апрель 1905) Ленин, легализовав крестьянство как революционный класс и временного союзника пролетариата в происходящей "буржуазно-демократической революции", хочет поступить с ним после революции так, как он поступит с самой буржуазией: уничтожить его, как частновладельческий класс, ибо цель Ленина — социализм.

Но союзником в "буржуазно-демократической революции" признается не буржуазия, а только мелкая буржуазия — крестьянство. Режим, созданный в результате "буржуазно-демократической революции" тоже не будет "демократической республикой", как этого требовала Программа II съезда, а "революционно-демократической диктатурой пролетариата и крестьянства". Эта находка Ленина для будущей формы правления, с точки зрения марксизма, ересь, а в семантике такое словосочетание — бессмыслица. "Буржуазно-демократическая революция", в которой не участвуют ни буржуазия, ни демократы, может осуществиться только в фантазии "диалектиков", не признающих "формальной", то есть человеческой логики. Ну, хорошо, скажем, создали республику "революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства", а готов ли Ленин ее возглавить? Странный, но тоже "диалектический" ответ Ленин дал в резолюции III съезда: "В зависимости от соотношения сил и других факторов, не поддающихся точному предупредительному определению, допустимо участие во временном революционном правительстве уполномоченных нашей партии" (Третий съезд РСДРП, Протоколы, 1959, стр.451–452). Произошла "рабоче-крестьянская революция", где буржуазии нет, хотя называется "буржуазной", а большевики и Ленин даже не могут сказать, будут ли они входить в состав временного революционного правительства. Между тем, проходившая параллельно с большевистским съездом Всероссийская меньшевистская конференция в Женеве твердо заявила: в результате победы буржуазно-демократической революции в России будет создана буржуазно-демократическая республика, в правительстве которой марксисты не могут участвовать. Почему левейший Ленин готов при определенных условиях войти в состав правительства, создавшегося в результате "буржуазно-демократической революции", а "оппортунисты в организационном вопросе" и "прислужники буржуазии" из меньшевистского лагеря категорически отводят возможность такого участия для них? Не парадокс ли? Нет, конечно. Ответ надо искать в разности революционной стратегии большевиков и меньшевиков. Стратегическая цель Ленина — свержение самодержавия не для установления демократической республики, а для немедленного перехода от буржуазно-демократической революции к революции пролетарской, с провозглашением не демократической республики, а республики "диктатуры пролетариата". Он это называл "перерастанием демократической революции в революцию социалистическую".

Большевистская историография тщательно скрывает, как и от кого Ленин позаимствовал идею немедленного и непосредственного перехода от царизма к социализму. Она родилась в том же 1905 году в голове человека, который как бы стал вожатым Ленина на путях к власти — в голове выдающегося теоретика русско-немецкого марксизма Парвуса (Гельфанда). Только Парвус выражался прямо и решительно, не прибегая к ленинской "диалектике": "Без царя, а правительство рабочее!" Этот лозунг выражал самую суть ленинской стратегии революции, но выражаться так цинично не позволял ему "марксистский протокол". Такой лозунг в социальном аспекте означал не больше, но и не меньше, как скачок от феодально-крестьянской России, минуя капитализм и демократию, прямо к социалистической России. А это противоречило всему тому, что писали Маркс, Энгельс, Плеханов да и сам Ленин. Сталинская историография винила Троцкого в том, что лозунг "без царя, но правительство рабочее" выдвинул он и что такой лозунг авантюристический и антиленинский. На самом деле, популяризируя лозунг своего учителя Парвуса, Троцкий бил в ту же точку, что и Ленин, хотя Троцкий отрицал свое авторство или соавторство в создании этого лозунга. Модернизация марксистской теории "перманентной революции" тоже принадлежала не Троцкому, а Парвусу. Переведенная на русский революционный язык, "перманентная революция" означала абсолютно то же самое, что и ленинская теория "перерастания буржуазно-демократической революции в пролетарскую социалистическую революцию". Эта общая для Ленина, Парвуса и Троцкого стратегическая цель "без царя, а правительство рабочее" при всех внешних разногласиях между ними (Ленин большевик, Парвус меньшевик, Троцкий "внефракционный социал-демократ") была гениально осуществлена как раз ими же, когда они организовали переход от демократического Февраля к социалистическому Октябрю — Лениным и Троцким, как организаторами Октября в Петрограде, Парвусом, как их "интендантом" из Стокгольма. Этот "несвященный союз" сложился духовно в революцию 1905 г., материализовался в двух революциях в 1917 г. Мотивы действия у союзников были разные, стратегическая цель — одна — свержение самодержавия и предупреждение демократии.