Владимир Кузнечевский - Сталин. Феномен вождя: война с собственным народом, или Стремление осчастливить его любой ценой Страница 11

В 1941 году американцы, например, были настолько уверены в том, что Гитлер со дня на день начнет войну против СССР, что загодя начали уничтожать документы в своем посольстве в Москве. Но уверенность их распространялась только на русских. А в отношении самих себя для них колокол громкого боя не звучал. В настоящее время историки утверждают, что президенту США Ф. Д. Рузвельту было известно, что японцы со дня на день подвергнут атаке Перл-Харбор, но он до последнего момента отказывался в это верить. И потому нападение японцев на американскую военно-морскую базу в Перл-Харборе 7 декабря 1941 года прозвучало и для него, и для всей военной верхушки США как гром среди ясного неба.

Совсем по времени близкий пример – нападение грузинского спецназа на российских миротворцев в августе 2008 года в Южной Осетии тоже было ожидаемо, и тем не менее никто этого нападения не ожидал.

Но наиболее разительный пример – с войной 1973 года на Синайском полуострове.

Это случилось 6 октября 1973 года во время проведения в Израиле важнейшего для населения этой страны религиозного праздника Иом-кипур. Сирийские и египетские войска внезапно переправились через Суэцкий канал, прорвали израильские позиции по линии Бар Лева и вынудили израильтян отступить к Голанским высотам. Несмотря на внезапность нападения, израильская армия сумела организоваться и через 3 недели оккупировала Синай, форсировала Суэцкий канал и полностью окружила египетскую армию, вынудив ее к капитуляции, а сирийские войска оттеснила на их территорию.

А вот как все происходило с фактором внезапности нападения. Очень похоже на 22 июня 1941-го.

В сентябре 1973 года премьер-министр Израиля Голда Меир (руководила правительством страны с 1969 года) получила данные израильской разведки о том, что президенты Сирии и Египта (Хафез Асад и Анвар Садат) готовят совместное наступление против Израиля с целью столкнуть израильтян в море и покончить с израильским государством.

Первое, что сделала премьерша, – она поинтересовалась мнением американского Госдепа на этот счет. Вашингтон заверил ее, что ЦРУ располагает информацией о том, что правительства Сирии и Египта намеренно провоцируют Израиль, вынуждая его первым нанести превентивный удар. Тогда можно будет поднять в ООН вопрос о том, что Израиль ведет экспансионистскую политику, и на этом фоне потребовать вернуть Сирии Голанские высоты, которые отошли к Израилю после Шестидневной войны в 1967 году. А что касается концентрации войск Сирии и Египта вблизи границ Израиля, проинформировал Госдеп Голду Меир, так это не что иное, как политические демарши, призванные спровоцировать Тель-Авив на превентивный удар.

Голда Меир не поверила увещеваниям Госдепа, провела совещание с правительством, где предложила объявить чрезвычайное положение, призвать резервистов и провести мобилизацию армии. Как только это стало известно Вашингтону, оттуда последовало жесткое указание послу США в Израиле Кеннету Киттингу, а тот, запросившись на аудиенцию к премьер-министру, в столь же жесткой форме потребовал от главы израильского кабинета министров не провоцировать мировое общественное мнение. Голда Меир, что называется, прикусила язык.

Однако в среду 3 октября 1973 года израильская разведка доложила премьер-министру, что сирийские танки выдвинулись на передовые позиции вдоль Голанских высот, а египетские танки вышли на берег Суэцкого канала. Плюс к этому, доложил глава израильской разведки, сирийские и египетские ВВС переведены на военное положение, а летчики дежурят в кабинах самолетов.

В четверг 4 октября шеф израильской разведки доложил премьер-министру, что, по имеющимся у него данным, вторжение со стороны Сирии и Египта начнется 6 октября в 18 часов по местному времени.

На этот раз Голда Меир не стала тревожить Госдеп, а позвонила лично президенту США, проинформировала его об имеющейся у нее информации и сказала, что она намерена привести в состояние боевой готовности израильские вооруженные силы с одновременным призывом резервистов.

Ричард Никсон в ответ заверил ее, что усилия США по установлению мира на Ближнем Востоке близки к успешному завершению и все, что нужно сделать в этой ситуации израильскому премьеру, – так это набраться терпения и немного подождать.

И все же что-то насторожило главу администрации США. После разговора с Г. Меир он срочно направил в Каир госсекретаря США Генри Киссинджера. Анвар Садат уклонился от встречи с посланцем Никсона, и 5 октября, в пятницу, Киссинджер встретился с личным советником египетского президента Мохаммедом эль-Заятом. Американский госсекретарь без дипломатии, прямо сказал советнику Садата, что, по имеющейся у него информации, Египет планирует завтра, 6 октября, в 6 часов пополудни напасть на Израиль. Киссинджер уведомил советника Садата, что США будут очень огорчены, если их египетские друзья нарушат восстановленный мир на Ближнем Востоке.

В дружеской и спокойной манере эль-Заят заверил Киссинджера, что его шеф, президент Садат, полностью поддерживает мирные инициативы, выдвигаемые Вашингтоном, и, если Израиль прекратит свои военные приготовления, на Ближнем Востоке наступит прочный мир на длительные времена.

Расставшись с эль-Заятом, Киссинджер позвонил Никсону и доложил о результатах переговоров. Никсон тут же позвонил послу США в Израиле. В субботу утром 6 октября К. Киттинг встретился с премьер-министром Израиля и предупредил ее, чтобы Израиль не предпринимал никакой подготовки к военным действиям под гарантии Вашингтона. В ответ Голда Меир задала вопрос: говорил ли президент Никсон лично с Анваром Садатом? Посол сказал: еще не говорил, но в течение дня обязательно переговорит.

В полдень 6 октября Голда Меир собрала заседание кабинета министров, сообщила о своем разговоре с послом США и сказала, что она не будет отдавать приказ о приведении в полную боевую готовность вооруженных сил.

В момент заседания кабинета министров наземные войска и авиация Сирии и Египта перешли израильскую границу. Началась Октябрьская война 1973 года, которая закончилась через три недели полным разгромом египетских и сирийских вооруженных сил.

А в начале 1974 года Голда Меир была подвергнута в Израиле уничтожающей критике за неготовность страны к Октябрьской войне и смещена под этим предлогом с должности. Премьер-министром Израиля был назначен генерал Рабин.

Самому себе задаю вопрос: могла ли Голда Меир привести вооруженные силы Израиля в состояние боевой готовности вопреки воле президента Никсона?

Ответ: не могла. И тогда, и сегодня существование Израиля на 100 % зависит от воли правящего класса США.

Вопрос: отдавала ли Голда Меир себе отчет в том, что в 6 часов пополудни 6 октября арабы перейдут границы Израиля?

Ответ: думаю, что премьер-министр Израиля была уверена в этом, так как с самого начала (в отличие, скажем, от Сталина) данным своей разведки доверяла. Но обстоятельства были сильнее воли премьерши. И когда она запретила подавать команду тревоги, она понимала, что будут напрасные жертвы и что это будет означать конец ее политической карьеры. Но она могла поступить только так, как поступила. И когда через несколько месяцев оппозиция снимала ее с должности главы правительства, эта умная и мужественная женщина ни единого слова в свою защиту не произнесла: у политики свои законы.

Как видим, история время от времени повторяет некоторые полюбившиеся ей сюжеты.

Но еще раз хочу повторить: по моему глубокому убеждению, катастрофические потери РККА в 1941 году, за короткий срок оставление противнику почти половины территории европейской части СССР, огромные, в связи с этим, материальные и человеческие потери и в целом продление войны до мая 1945 года – все это имеет причиной катастрофическую ошибку Сталина с определением сроков гитлеровского нашествия.

Глава 2. Шок 41-го…

Военно-теоретическая наука, на постулаты которой опиралась в 1941 году вся военная верхушка РККА и генеральный секретарь ЦК ВКП(б), придерживалась твердого мнения, что ни одна современная крупная война не может начинаться с того, чтобы начинающий боевые действия противник одномоментно вводил в бой все сосредоточенные им на границе чужого государства войска. Война должна была начинаться с боев разведывательного характера, потом приграничные сражения, а уже потом в бой втягивались и основные силы.

Сталин был очень начитанным политиком и государственным деятелем. В его личной библиотеке после его смерти было обнаружено около 20 тысяч экземпляров книг по самым разным отраслям знаний. Из военной литературы были там даже тома германского военного теоретика Карла фон Клаузевица (1780–1831), автора знаменитого афоризма «Война есть продолжение политики другими средствами». Будучи на высокой ступени современной ему военной теории, Сталин был уверен, что если Гитлер все же и решится на военные действия против СССР, то начнет их с приграничных сражений.