Анатолий Брыков - Пятьдесят лет в космической баллистике Страница 11

Теперь мне хотелось бы коснуться одного «тонкого» вопроса, связанного с консультацией соискателей докторской степени. Когда ко мне, на каком?то этапе работы над докторской диссертацией, диссертант обращается за советом (у него, например, появилось какое?то сомнение в правильности выбранного пути решения проблемы), я, как и многие наши высококвалифицированные специалисты, по возможности пытаюсь понять проблему соискателя и в соответствии со своим пониманием сути высказываю мнение.

В результате совместного обсуждения мы либо рассеиваем все сомнения автора, он обретает уверенность в работе и успешно готовит диссертацию к защите, либо согласованно устанавливаем необходимость корректировать направление исследований, и вырабатываем соответствующие предложения по изысканию новых путей решения проблемы; либо мы не находим согласованного решения, и автор продолжает работать над диссертацией в том же направлении, и как результат — у него могут возникнуть очень большие проблемы с успешной защитой диссертации. Такого рода консультации предусмотрены соответствующими документами ВАК. В связи с этим нередки случаи, когда такая «помощь» оставляет след как у соискателя («Консультант…» на титульном листе докторской диссертации), так и в биографии консультанта (подготовил ещё одного доктора наук). Конечно, появление такой информации в диссертации соискателя и в биографии консультанта может иметь самые различные причины. Но, по моему глубокому убеждению, возникновение такой ситуации объективно ставит в очень неловкое положение как консультанта, в части его скромности (подготовил пять докторов наук!), так и соискателя, в части его способностей к проведению научных исследований (ведь докторская диссертация — это самостоятельный труд соискателя!) и открывает незаконный путь пополнения состава профессуры авантюристами (пять «консультаций» — профессор).

И несколько слов об «ученых», протискивающихся в Большую науку не считаясь со средствами, в частности, за счет чужих трудов. Классическим примером может служить «герой» книги журналиста А. Зузульского «Впереди своего времени», которая вышла в свет в конце 2000 года.

Автор приписал своему «герою» многие идеи и разработки его постоянного соавтора по научным публикациям и изобретениям Игоря Мариановича Яцунского и многих других ученых института.

Чтобы представить себе образ Игоря Мариановича — ученого, достаточно сказать, что он был выдающимся специалистом в области космической баллистики, соратником М. К. Тихонравова, его первым помощником в деле формирования известной «группы Тихонравова» и организации в ней научных исследований. Проводимые в НИИ-4 ААН под руководством Тихонравова работы И. М. Яцунского и в ОПМ АН под руководством Келдыша работы Д. Е. Охоцимского, касающиеся исследования составных многоступенчатых ракет пакетной схемы, открыли путь к созданию многоступенчатых жидкостных баллистических ракет пакетной схемы. А исторически в высшей степени своевременно начатые в конце 1946 года Тихонравовым исследования составных ракет пакетной схемы послужили той первой теоретической основой, которая способствовала, с одной стороны, созданию в достаточно короткие сроки (решение о начале работ — 1954 год, первый удачный пуск — 1957 год) межконтинентальной двухступенчатой баллистической ракеты Р-7 и, с другой стороны, решению задачи достижения первой космической скорости и открытию космической эры (4 октября 1957 года Р-7 обеспечила вывод на орбиту первого в мире ИСЗ). Выдающийся успех первой крупной исследовательской работы Яцунского в НИИ-4 ААН!

Много замечательных научных разработок удалось выполнить Игорю Мариановичу за время работы в институте.

О нем мало написано в исторических публикациях. Хотя он как раз был одним из тех ученых, чей вклад в становление ракетно — космической техники высоко оценен как деятелями науки (в 1957 году ему без защиты была присуждена ученая степень кандидата технических наук), так и государством — в том же году он был удостоен высокого звания лауреата Ленинской премии.

А так как в книге журналиста задевается честь Яцунского — ученого, то пройти сегодня мимо этого факта мне не представляется возможным. Должен сказать, что очень «своеобразное» произведение! Автор определил его как «…слитое в одно целое кропотливое научное и журналистское исследование» и обещал проводить «исследования, соблюдая принцип достоверности». Однако автору это, на наш взгляд, не удалось ни в части качества «исследования», ни в части «достоверности». Несколько примеров.

Период формирования «группы Тихонравова» на базе «студенческих кружков», совершенно незнакомый автору (он тогда еще под стол пешком ходил), описан со слов «героя». В результате совершенно проигнорирована основная заслуга И. М. Яцунского, она приписана «герою».

Блестящая идея Яцунского: организовать, в случае отказа тормозного двигателя, управление торможением корабля за счет изменения его положения относительно набегающего потока воздуха и разработка программы управления кораблем для космонавта приписана Зузульским только своиму «герою», который за счет И. М. Яцунского получил отличный материал для своей кандидатской диссертации, руководителем которой почему?то оказался Г. С. Нариманов.

Особенно некорректно автор и «герой» обошлись с Яцунским в эпизоде со «старшим товарищем». Там досталось от автора и мне. Я оказался единственным участником событий, кому автор присвоил псевдоним «старший товарищ», на которого он дает (т. е. на меня) «отрицательную информацию», а затем, всячески изощряясь, пытается доставить читателям удовольствие самим догадаться, кому принадлежит псевдоним. Однако, не надеясь на свои литературные способности и прозорливость читателей, они откровенно дают подсказку читателям в стихотворении, составленным по их заказу, неким А. Д. Семисильным.

Действительно, у меня было три крупных недостатка: во — первых, я не состоял в студенческих кружках «героя», во — вторых, я, якобы, «незаконно» получил Ленинскую премию, которая «по праву» принадлежала «герою» и в — третьих, на защите докторской диссертации «героя» я выступил против присуждения ему докторской степени.

К слову, о докторской диссертации. Она «случайно» содержит полный набор результатов исследований, представленных в кандидатской диссертации его ученика А. А. Пивоварчика (ну, бывает!), а по форме отличается только масштабом графиков, на которых зафиксированы эти результаты. И даже текст совпадает.

Как же на этом фоне выглядят автор и его «герой», вложившие в уста И. М. Яцунского несколько «негативных» высказываний в адрес «старшего товарища», которые уж Игорь Марианович не мог высказать никогда!

Нельзя обойти вниманием и эпизод выдвижения «героя» в члены — корреспонденты Академии наук. В справке о научной деятельности «героя» «очерчены все основные фундаментальные и прикладные исследования» в виде шестнадцати позиций. При этом автор умолчал о том, что почти все они выполнялись в соавторстве с И. М. Яцунским, П. П. Кузнецовым, Л. И. Слабким и др. Возможно, поэтому «герою удалось» в 1953 году работать одновременно сразу по семи таким крупным научным направлениям! И уж совсем смехотворны претензии «героя» на роль руководителя научными исследованиями Игоря Мариановича Яцунского! Нонсенс!

Все приведенные здесь примеры проверяемы! Первый — живыми свидетелями; второй — воспоминаниями И. М. Яцунского, хранящимися в его семье, третий — сравнением диссертаций «героя» и его ученика А. А. Пивоварчика. Остальные — материалами самой книги.

Да, это как раз тот случай, когда «ущербная» докторская диссертация открыла путь в Большую науку её автору. Стремительное восхождение к «олимпу» не заставило долго ждать. Вот он уже — профессор, затем заслуженный деятель науки и техники РФ и, наконец, действительный член Академии К. Э. Циолковского. И лишь у самого пьедестала «Олимпа» дважды, в 1988 и 1990 гг. «герой» Зузульского был забалатирован на выборах в члены — корреспонденты АН СССР.

Прошло более тридцати лет с момента завершения работ над диссертацией и начала бурной деятельности «героя» по реализации её «достижений» в жизнь. А. Зузульский добросовестно и достаточно подробно описал целый ряд встреч «героя» с руководителями самых различных ведомств страны, вплоть до правительственных, на которых «герой» знакомил их со своими разработками, касающихся перспективных ЛКА. Эти встречи часто давали «положительные» результаты, обещания поддержки, включения работ в правительственные планы, в планы отдельных КБ. Однако кардинальных решений не принималось, хотя, как утверждает «герой» «…Нас поддерживали Члены Политбюро ЦК КПСС — Ф. Ф. Устинов, В. М, Чебриков, А. В. Романов, Л. Н. Зайцев». В заключительных разделах своей книжки Зузульский приводит читателей к выводу: «Только теперь, через 30 лет стало ясно: эта идея уже XXI века!». Этот вывод убедительно подтверждает, что в защищенной в 1973 году докторской диссертации «героя» дан ошибочный ответ на вопрос о целесообразности и возможности создания предлагаемого класса ЛКА. Иначе и не могло быть!