Владимир Бешанов - «По своим артиллерия бьет…». Слепые Боги войны Страница 12

Еще одним многообещающим направлением считалось электрическое орудие. Идея подкупала простотой, возможной дальностью стрельбы до 500–600 км, практически безграничной мощностью и считалась технически вполне осуществимой.

В 1925 году КОСАРТОП переименовали в Комиссию научных артиллерийских опытов (КОНАРТОП). Проверявшая ее работу Военно-морская рабоче-крестьянская инспекция в качестве основного недостатка отметила преимущественно теоретический, а не опытный характер работ комиссии. Рабочие и крестьяне хотели видеть «живые пушки». Помощник начальника ГУВП В.С. Михайлов 1 июня 1925 года по этому поводу докладывал: «Образцы артиллерийских систем, находящиеся на вооружении Красной Армии, действительно отстали от зарубежных. В этом виновато высшее командование. Была полоса увлечения стрелковым вооружением, авиацией и газами. Всю надежду возлагали на воздушную и газовую оборону. На артиллерию смотрели как на род оружия, отживающий свой век. Денег на развитие артиллерийских цехов не давали».

В феврале 1926 года шестидесятилетний генерал В.М. Трофимов покончил жизнь самоубийством, как сообщает биография, «в припадке острого нервного расстройства на почве сильнейшего переутомления». В июне в Бутырской тюрьме был убит генерал И.А. Шмидт-фон-дер-Лауниц, изобретатель дальномеров и приборов для ведения стрельбы. К этому времени сгинули в тюрподах генерал А.И. Маркевич и бывший начальник 2-го отдела Арткома генерал А.А. Якимович. Умер неизвестно где и когда генерал Г.П. Киснемский, один из крупнейших специалистов в области порохов и взрывчатых веществ. Подверглись аресту многие сотрудники комиссии, а затем последовала ее ликвидация.

С 1 января 1927 года задачи «разрешения различных крупных вопросов артиллерийской техники» были возложены на конструкторское бюро Артиллерийского комитета, которое все равно возглавил Ф.Ф. Лендер. В 1930 году на базе КБ был сформирован Артиллерийский научно-исследовательский институт (АНИИ). В том же году путем объединения Бюро Рдултовского и КБ завода «Прогресс» было создано Центральное конструкторское бюро по проектированию взрывателей и трубок для всех видов боеприпасов (позднее ЦКБ-22); возглавил организацию Н.Н. Кондратьев, бывший до этого техническим директором завода № 4. В дальнейшем на основе соответствующих подразделений ЦКБ создали Специальное конструкторское бюро по механическим часовым взрывателям, которое в 1931 году возглавил А.Я. Карпов, а также Государственный союзный институт ГСИ-44 для разработки взрывателей на электрическом принципе действия.

Вплоть до начала 1930-х годов на вооружение Красной Армии не было принято ни одного образца артвооружения.

Исключением была 76-мм полковая пушка, созданная конструкторским бюро Орудийно-арсенального треста (ОАТ) под руководством С.П. Шукалова и С.Е. Рыковского и запущенная в производство на заводе «Красный путиловец». Она представляла собой переделку «короткой пушки» обр. 1913 г., которая вела свою родословную от горной пушки Данглиза, спроектированной еще в 1893 году. Изменения коснулись в основном лафета: новая боевая ось, подъемный механизм, обрезиненные колеса, подрессоривание из четырех пружин, выключавшихся в боевом положении. При длине ствола 16,5 калибра и массе снаряда 6,2 кг пушка имела начальную скорость 380 м/с. Предельный угол возвышения — 24,5 градуса. Максимальная дальность стрельбы (использовался унитарный патрон обр. 1902 г. с уменьшенным зарядом) составляла 7100 м. Масса системы в боевом положении с деревянными колесами — 740 кг, с металлическими — 920 кг. Лафет оставался одностанинным, обеспечивавшим горизонтальную наводку в пределах 6 градусов, что делало проблематичной борьбу с бронетехникой. Расчет состоял из семи человек.

Пушка, подвергаясь регулярным техническим доработкам, находилась в серийном производстве пятнадцать лет. В июне 1941 года в РККА состояло 4768 полковых пушек обр. 1927 г., в том числе 2296 орудий в составе войск западных военных округов.

В марте 1927 года Реввоенсовет поручил Ф.Ф. Лендеру за 4–6 месяцев спроектировать 122-мм корпусную пушку, 152-мм пушку АРГК и 203-мм гаубицу «большой досягаемости».

А откуда вдруг такая спешка? И отчего так возбудился пролетарский поэт-горлопан В.В. Маяковский?

Теперь к террору от словесного сора —перешло правительство британских тупиц;на территорию нашу спущена сворашпионов, поджигателей, бандитов, убийц…

С момента возникновения Советский Союз противопоставил себя всему окружающему миру: «Там, в лагере капитализма, — национальная вражда и неравенство, колониальное рабство и шовинизм, национальное угнетение и погромы, империалистические зверства и войны. Здесь, в лагере социализма, — взаимное доверие и мир, национальная свобода и равенство, мирное сожительство и братское сотрудничество народов». Большевистские вожди не скрывали своего намерения «заложить основы братского сотрудничества народов» планеты путем устроения мировой революции и повсеместного установления диктатуры пролетариата. По этой причине отношения с соседями не складывались. Вплоть до 1924 года Москва не оставляла попыток инициировать «мировой пожар» путем прямого поджога: Польша, Венгрия, Германия, Болгария, Эстония, Афганистан, Персия…

После провала кавалерийской атаки на капитал руководство СССР и Коминтерна пришло к выводу, что в силу неравномерности развития капитализма, его «неизбежная гибель» будет происходить в результате новых войн путем отпадения и советизации отдельных стран. Задачей Советского Союза является всемерное «укрепление обороноспособности», неуклонное повышение мощи Красной Армии с тем, чтобы в нужный момент, когда «империалисты» вцепятся друг другу в горло, протянуть руку помощи заграничному пролетариату и принести-таки ему счастье.

В соответствии с этой стратегической установкой последовали изменения в тактике: постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) была свернута «активная разведка» на чужой территории, из приграничной зоны отозваны и распущены террористические боевые группы и «повстанческие отряды», с рядом стран установлены дипломатические, консульские и торговые отношения. Одновременно был взят курс на тайное финансирование зарубежных компартий, поддержку профсоюзных и антивоенных движений, создание на территории «вероятных противников» разведывательных резидентур, внедрение агентов в аппарат иностранных правительств, военные и полицейские структуры. Правда, получалось довольно неуклюже, трудновато было вдруг и сразу отказаться от подрывной деятельности, уж больно заманчивые перспективы открывались в связи с китайской революцией или грандиозной стачкой, парализовавшей британскую промышленность.

Тесные контакты, завязавшиеся между советскими профсоюзами и английскими тред-юнионами, привели к созданию в сентябре 1925 года Англо-Русского комитета единства, поставившего себе задачей «согласование действий профессионального движения обеих стран в их борьбе за международное единство профессионального движения», без которого «невозможна защита интересов рабочего класса против наступления капитала». Председатель Исполкома Коминтерна Г.Е. Зиновьев планировал посредством таких комитетов «революционизировать» рабочий класс и «обезвредить реформизм в Европе» — заменить «реакционное» руководство профсоюзов на что-нибудь «прогрессивное», научить рабочих на Западе «драться со своей буржуазией по-русски». Надо сказать, что Англия, превратившаяся из мирового кредитора в должника, довольно долго оправлялась от последствий мировой войны, а пролетарии всех стран в те годы испытывали большую симпатию к «первому государству рабочих и крестьян».

1 мая 1926 года в ответ на решение Ассоциации шахтовладельцев снизить заработную плату и установить восьмичасовой рабочий день вместо семичасового либо объявить полный локаут около миллиона английских горняков решились на забастовку. С 4 мая по призыву Генерального Совета тред-юнионов к ней присоединились железнодорожники, водники, печатники, металлурги, строители, машиностроители, представители других профессий. Стачка стала всеобщей и вместе с горняками охватила около 6 миллионов человек. Буквально на следующий день в Москве озаботились тяжелым положением английского пролетариата, и ВЦСПС начал перевод Генеральному совету денег, «собранных рабочими СССР». Эти средства по замыслу «кремлевских мечтателей» должны были пойти на ведение пропаганды, закупку винтовок и создания отрядов Красной гвардии. Английская компартия, получавшая советское золото нелегально и по отдельной ведомости, призвала трудящихся вооружаться и переводить борьбу в политическую плоскость. В ответ на ноту британского правительства, выразившего протест против финансирования забастовки Кремлем, Народный комиссариат иностранных дел ответил, что советское правительство не может лишить своих граждан права переводить за границу денежные суммы для оказания поддержки профессиональным союзам других стран (граждане СССР только и знали из выступлений председателя ЦИК М.И. Калинина, что восьмичасовой рабочий день — величайшее достижение Советской власти, «в то время как повсюду в Европе, не исключая и Англию», эксплуататоры заставляют работяг вкалывать по десять часов).