Анатолий Фоменко - Казаки-арии: Из Руси в Индию Страница 12

«Героем номер два», вслед за Юдхиштхирой, является Арджуна. «Братья Юдхиштхиры все чистые кшатрии (то есть воины — Авт.), ОСОБЕННО САМЫЙ ВЫДАЮЩИЙСЯ ИЗ НИХ АРДЖУНА, сын бога Панду» [77], т. 4, с. 8.

Между прочим, по поводу санскритского слова КШАТРИИ (ksatriya), означавшего «воины», выскажем мысль (на которой мы, естественно, не настаиваем), что, возможно, ввиду перехода 3,С ↔ Ш, это слегка искаженное КАЗ-ТАР или Каз-Татар, то есть Казаки-Татары.

Шестая книга Махабхараты, в которой содержится известная Бхагавадгита, начинается с описания подготовки к великой битве на поле Куру между изгнанными братьями, возглавляемыми Арджуной, и «плохим Дурйодханом».

Перед битвой братья получают благословения. По совету Кришны, Арджуна возносит перед боем молитву к богине Дурге, ВЕЛИКОЙ МАТЕРИ (по-видимому, к Богородице?). Она является Арджуне, и он становится уверен в своей победе.

«Перед началом битвы, Юдхиштхира идет в стан врагов и, преклонясь перед Бхишмой, как старшим в роде, получает от него благословение и предсказание победы. „Говори в мою пользу (то есть дай мне благословение) и сражайся на стороне Куру“, — просит Юдхиштхира Бхишму (VI, 1563–1570).

Получив благословение от Бхишмы, Юдхиштхира (Юдхи-Штхир — Авт.) отправляется почтить Дрону, как своего учителя, и тоже получает от него благословение и предсказание победы. Слепой Дхритараштра не принимает непосредственного участия в битве. Издалека он следит за развитием боя со слов Санджаи (имя это значит „Победоносный“)» [77], т. 2, с. 37.

Разворачивается великое сражение, длящееся 18 дней. Оно подробно описывается Махабхаратой. Все исследователи, комментаторы, индийская традиция единогласно говорят о важнейшей роли «знаменитой битвы на поле Куру, которая, по мнению индийцев, имеет очень большое значение для судьбы их родины. Нет никакого основания считать эту войну чистым вымыслом, А ПОТОМУ ВЫЯСНЕНИЕ МЕСТА СОБЫТИЯ ВО ВРЕМЕНИ ПРЕДСТАВЛЯЕТ ВПОЛНЕ РЕАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС» [77], т. 7, с. 287.

Битва завершается победой Арджуны и гибелью Дурйодхана. Далее следует потрясающий Плач Жен, оплакивающих на поле боя тысячи и тысячи погибших.

Затем описываются некоторые события, следовавшие за битвой на поле Куру. Большие фрагменты Махабхараты посвящены религиозным и философским размышлениям. В ткань колоссального Эпоса сплошь и рядом вставляются отдельные повествования, некоторые из которых представляют для нас значительный интерес. О них мы скажем позже.

Между прочим, происхождение названия «Куру» СЧИТАЕТСЯ НЕПОНЯТНЫМ в рамках санскритской культуры. Пишут так: «КУРУ — значение слова неясно» [77], т. 7, с. 325. Мы вскоре увидим — откуда оно произошло.

На рис. 1.28 и рис. 1.29 показано состояние храма Байон в городе Ангкор (территория современной Камбоджи) в самом начала XX века. Картина полного запустения и разгрома. По-видимому, после раскола Великой = «Монгольской» Империи в XVII веке многие центры ее наместничеств были покинуты и погрузились в пучину забвения.

Рис. 1.28. Работы в Байоне (Камбоджа). Разборка одной из частей фасада храма. Картина запустения и разгрома. Сооружения густо оплетены растительностью. Фотография сделана в 1901 году. Взято из [157], с. 79.

Рис. 1.29. Вид некоторых помещений храма Байон (Камбоджа) в начале XX века. Картина запустения и разгрома. Фотография сделана в 1901 году. Взято из [157], с. 79.

4.2. Книга Бхагавадгита

Расскажем сначала о самой Бхагавадгите. «ХРОНОЛОГИЯ САНСКРИТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ представляет еще много трудностей и неразрешенных загадок. Вся она может быть принята ОТНОСИТЕЛЬНО И ОРИЕНТИРОВОЧНО, и только в этом смысле можно говорить о хронологии Гиты» [77], т. 2, с. 25.

Б.Л. Смирнов говорит: «БХАГАВАДГИТА — ОДНА ИЗ НАИБОЛЕЕ ЧТИМЫХ КНИГ ИНДИЙСКОГО НАРОДА. Как в фокусе, в ней сосредоточились все основные идеи традиционной философии Индии. Стало ходячей фразой, что знающий Гиту (так сокращенно называют Бхагавадгиту — Авт.) знает сущность Упанишад… Особенным авторитетом пользуется Гита у вишнуитов, одной из самых распространенных организаций современной Индии. Правда, формально Гита не относится к „шрути“, то есть к священному канону индуизма, подобно Ведам и Упанишадам, а только к „смрити“, СВЯЩЕННОМУ ПРЕДАНИЮ… однако Гиту, как правило, называют „Упанишадой“, хотя она и не относится ни к одной из Вед, а входит в состав колоссального эпоса „Махабхарата“ — „Великого сказания о Бхаратах“ — грандиозного памятника исторического, художественного, философского и религиозного творчества народов Индии. Для кшатриев, КАСТЫ ПРАВИТЕЛЕЙ И ВОИНОВ, МАХАБХАРАТА, ПОИСТИНЕ, ЗАМЕНЯЛА ВЕДЫ И УПАНИШАДЫ» [77], т. 2, с. 5.

Как мы уже говорили, само имя «Бхараты» является, вероятно, слегка искаженным сочетанием БОГА РАТЬ или БОЖЬЯ РАТЬ. Кстати, оказывается, «на индийских языках страна (то есть вся Индия — Авт.) именуется „Земля Бхараты“» [79], с. 8. То есть современный полуостров Индостан именовался в древности «Землей Божьей Рати».

Итак, мы видим, что Бхагавадгита была особа чтима в ПРАВЯЩЕМ И ВОИНСКОМ сословиях Индии. Что и естественно, если одним из основных стержней Махабхараты является сказание о великой битве на поле Куру.

«В Индии общепринят взгляд, что Бхагавадгита есть произведение, в котором, как в фокусе, сходятся все линии развития древней индийской философии… К Гите обращаются все философские школы Индии» [77], т. 2, с. 3.

Когда Бхагавадгита всплыла из «темноты веков» и оказалась в поле зрения европейцев? Оказывается, лишь в конце XVIII века, то есть после победы Романовых над «Пугачевым» в 1774 году и захвата Великой Тартарии (а впоследствии — и Независимой Тартарии). В ту эпоху войска западно-европейцев, в первую очередь АНГЛИЧАН, вошли, наконец, и на полуостров Индостан. Причем, с тяжелыми боями и большими военными усилиями. По-видимому, только с этого момента реформаторская Европа получила, наконец, доступ не только к природным богатствам современной Индии, но и к ее культурному наследию. Как мы видим, среди ценностей, вывезенных захватчиками в Европу, была и Бхагавадгита. Сообщается следующее. «В Европе Гита известна с 1785 г. Ознакомление с ней начало новую эру в изучении культурного наследия (но уже со скалигеровской точки зрения — Авт.). За эти более чем 150 лет многие выдающиеся санскритологи и некоторые философы занимались Гитой… Индийская литература о Гите неисчерпаема» [77], т. 2, с. 4. Понятно, почему говорят о новой эре в «открытии Индии». Действительно, до второй половины XVIII века Западной Европе доступ к восточным осколкам Великой = «Монгольской» Империи — в том числе и на полуостров Индостан, — был фактически закрыт. Орда сюда мятежников не пускала. Поэтому в Западной Европе мало что знали об этих землях.

Б.Л. Смирнов продолжает: «Европа познакомилась с Бхагавадгитой в 1785 году, когда вышел первый перевод этого памятника на европейский (АНГЛИЙСКИЙ) язык, сделанный Вильсоном. Перевод этот был событием не только для специалистов-индологов, но и для всех мыслящих людей Европы. Такие люди, как Гете, Гегель остановились в изумлении перед красотой и глубиной новых для них идей…» [77], т. 2, с. 5–6.

Да, видно прочно была забыта в Западной Европе за протекшие с XVII века 100–150 лет культура «Монгольской» Империи, частью которой являлась как сама Европа, так и современная Индия. Мятежные ордынские реформаторы XVII–XVIII веков более или менее успешно изгладили из памяти новых, тенденциозно воспитываемых ими поколений, сведения об Империи.

«Новиков… быстро отозвался на это НОВОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ и уже через 3 года после выхода в свет английского перевода, сделал с него перевод на русский, который издал в Москве (1788 г.). Не будет преувеличением сказать, что „открытие“ Гиты послужило к решительному сдвигу в санскритологии» [77], т. 2, с. 6. Мы видим, как легко пресекаются исторические и духовные традиции. Поразительно, что в России конца XVIII века «вновь открытую Гиту» тоже восприняли как некое откровение. Будто бы абсолютно ранее неизвестное, говорящее о чем-то далеком, очень давнем и загадочном. Что абсолютно неверно. Бхагавадгита, как мы уже начали понимать, и подробно покажем ниже, рассказывает, в том числе и о громких событиях из русской истории, например, XIV–XV веков. А все дело в том, что романовский погром, прокатившийся в XVII веке по оккупированной Романовыми и западными европейцами части Руси-Орды, в значительно мере погрузил в забвение даже сравнительно недавние события из истории самой Руси XV–XVI веков.

Б.Л. Смирнов продолжает: «Следы влияния Гиты можно найти у многих выдающихся людей XVIII и XIX веков: Гете, Гегеля, Новикова… Гартман был ближе знаком с Гитой, чем Шопенгауэр… На основные европейские языки — английский, французский, немецкий Гита была переведена многократно… Литература о Гите громадна» [77], т. 2, с. 6.