Фред Фогельштейн - Как поссорились Apple и Google и, затеяв войну, начали революцию Страница 12

Десалво отнюдь не склонен к панике. Как и многие другие ветераны-инженеры в Кремниевой долине, он довольно немногословен. Еще он опытный моряк, как-то раз отправившийся с семьей в трехнедельное путешествие по Индонезии. Он писал программы в течение 20 десятилетий, сначала для разработчиков видеоигр, затем для Apple, а к 2000 году – для стартапа под названием Danger. Существует крайне мало вопросов развития программного обеспечения, которыми бы он не занимался. После того как в конце 2005 года Десалво присоединился к Google и команде Android, работавшей в Маунтин-Вью, и провел год за написанием тысяч строк программного кода в технологическом шкафу (вследствие своей любви к работе в полной тишине), он переместился в Чепел-Хилл в Северной Каролине, чтобы помочь команде с интеграцией недавно приобретенной небольшой компании. Наблюдая за презентацией Джобса из своего временного офиса, находившегося над магазином по продаже футболок, он знал наверняка, что его босс Энди Рубин думает то же самое, что и он сам. Они с Рубином сотрудничали уже семь лет – еще со времен, когда Десалво работал инженером в Danger, первом стартапе Рубина. Тот был одним из самых больших любителей конкурентной борьбы, которых только знал Десалво. И конечно же Рубин не хотел бы выпускать на рынок продукт, который внезапно оказался устаревшим.

Рубин, находившийся от него на расстоянии 600 миль, в Лас-Вегасе, и собиравшийся на встречу с одним из множества производителей телефонов и сотовых операторов, наводняющих город во время выставки Consumer Electronics Show, отреагировал на новости в точности так, как предсказывал Десалво. Он был настолько потрясен тем, что показывал Джобс, что велел шоферу остановиться, чтобы досмотреть вебкаст до конца. «Черт побери, – сказал он одному из коллег, сидевших с ним в машине. – Похоже, что нам не удастся продать наш телефон».

В тот момент команда Android работала над телефонной программой под названием Sooner, которая, пожалуй, была еще более революционным продуктом, чем iPhone. Помимо того что программа включала в себя полноценный интернет-браузер и возможность пользоваться великолепными сетевыми приложениями Google типа поисковой машины, Maps и YouTube, она могла работать на любом смартфоне, планшетнике или другом портативном устройстве (включая еще не придуманные). Она не требовала привязки к ноутбуку или настольному компьютеру. Она позволяла нескольким программам работать одновременно и легко соединяться с онлайновыми магазинами других приложений, разработку которых Google всячески поощряла и поддерживала. Напротив, в случае с iPhone было нужно регулярно подключаться к iTunes, кроме того, на этом телефоне допускалось одновременно работать лишь с одним приложением, и у компании на тот момент не было планов по созданию чего-либо, напоминающего магазин приложений.

Однако сам телефон Sooner был ужасен. Своей традиционной клавиатурой и небольшим неактивным экраном он напоминал BlackBerry. Рубин и его команда вместе с партнерами из HTC и T-Mobile верили, что потребителей скорее станет интересовать не внешний вид аппарата, а его начинка. В те времена такая точка зрения была довольно распространенной. Революционный дизайн телефона редко оказывается успешным. Стоит вспомнить хотя бы судьбу модели Nokia N-Gage, которая в 2003 году попыталась совместить игровую систему с телефоном и устройством для работы с электронной почтой. Одним из основных производителей смартфонов на планете стала компания RIM, сделавшая одним из главных торговых преимущества телефона BlackBerry его простую функциональность – вы получали телефон, отличную клавиатуру, защищенную электронную почту – и все это в едином неразрушимом комплекте.

iPhone же не просто выглядел красивым. Вся эта красота создавала совершенно новые способы взаимодействия с устройством – то, что инженеры Android считали либо невозможным, либо слишком рискованным. Благодаря использованию виртуальной клавиатуры и замене большинства физических кнопок изображениями на тачскрине у каждого приложения появлялся собственный уникальный набор элементов управления. Кнопки воспроизведения, паузы и остановки возникали на экране лишь во время прослушивания музыки или просмотра видео. Если вам нужно было ввести адрес сайта в браузере, на экране появлялась клавиатура, однако она исчезала, как только вы нажимали клавишу ввода. Благодаря отсутствию физической клавиатуры, занимавшей половину площади аппарата, экран iPhone был в два раза больше, чем у любого другого телефона на рынке. Он мог работать одинаковым образом в горизонтальном или вертикальном положении. Apple установил в аппарат акселерометр, позволявший с помощью гравитации сообщать телефону, как именно ориентировать экран.

С первым iPhone многое шло не так. Рубин и команда Android – как и многие другие – не думали, что пользователям понравится печатать прямо на экране, не получая тактильной отдачи, присущей физической клавиатуре. Вот почему первый телефон с Android – модель T-Mobile G1 от компании HTC, выпущенная двумя годами позднее, – имела выдвигающуюся клавиатуру. Однако команда Android была вынуждена согласиться с тем, что она недооценила Джобса. Даже если не учитывать ничего остального, Джобс придумал новый способ взаимодействия с устройством – с помощью пальца, а не стилуса или специальной кнопки. «Мы знали, что Apple собирается объявить о телефоне. Все знали. Чего мы не ожидали, так этого того, что он окажется настолько хорош», – сказал Этан Берд, один из руководителей проекта Android в самом начале его работы.

В течение нескольких недель команда Android полностью переосмыслила свои цели. Главным направлением усилий стал телефон с тачскрином под названием Dream, разработанный командой на ранних этапах развития. Его запуск был назначен на осень 2008 года. Инженеры начали внимательно изучать, чего именно не умел iPhone, чтобы создать нечто совершенно на него не похожее. Эрик Цзэн, работавший в то время менеджером на проекте Android, вспоминает нервное возбуждение, которое возникло у всех в предвкушении запуска. Цзэн присоединился к Google годом ранее после окончания бизнес-школы в Стэнфорде. Он находился под огромным влиянием идеи Android, о которой ему рассказал Эрик Шмидт собственной персоной. «У меня никогда не возникало чувства, что мы должны выбросить в помойку все, над чем работали, – презентация iPhone еще не означала, что игра окончена. Однако у нас появилась новая планка, и какой бы продукт мы ни планировали выпустить на рынок, мы хотели убедиться в том, что смогли ее преодолеть».

Во многих отношениях проект Android идеально отражает забавную и хаотическую культуру Google. В большинстве компаний преимущество отдается не диковинным, а реализуемым идеям. В Google, особенно в те времена, было справедливо обратное. Самый простой способ вызывать неудовольствие одного из основателей компании (а теперь еще и ее CEO) Ларри Пейджа заключался в том, чтобы мыслить недостаточно масштабно и слишком много говорить о том, сколько денег может принести идея.[26] Еще в 2006 году Пейдж публично поблагодарил Шерил Сандберг за ошибку, которая обошлась Google в несколько миллионов долларов. В то время Сандберг была еще не главным операционным директором Facebook, а вице-президентом Google, отвечавшим за автоматизированную систему объявлений. «Боже мой, я ужасно чувствую себя из-за случившегося», – сказала Сандберг Пейджу (цитируется по статье в журнале Fortune). Однако, вместо того чтобы стереть ее в порошок за ошибку, Пейдж ответил: «Я рад, что вы допустили эту ошибку, потому что я хочу управлять компанией, в которой мы движемся слишком быстро и делаем слишком много, а не проявляем чрезмерную осторожность и делаем меньше, чем могли бы. И если бы мы не допускали подобных ошибок, это значило бы, что мы не берем на себя достаточно рисков».

Отрасль мобильных телефонов 2005 году являла собой идеальный пример проблемы, масштаб которой вполне подходил для Google. Индустрия программного обеспечения для мобильных телефонов была одной из самых неблагополучных с точки зрения технологий. Скорость беспроводной полосы пропускания не позволяла нормально работать в интернете с телефона. Сами устройства были недостаточно мощными для любых программ, кроме самых элементарных. Однако главная проблема, как понял Джобс, состояла в том, что индустрия контролировалась олигополией – лишь немногие компании, кроме операторов и производителей телефонов, занимались написанием программ для телефонов, а существовавшее ПО было ужасным. Скорость беспроводного соединения могла улучшиться, а телефонные чипы – стать мощнее, но в те времена казалось, что операторы и производители телефонов будут контролировать любые изменения в отрасли. «Мы заключили сделку с Vodafone (крупным европейским оператором), чтобы использовать наш поиск в их телефонах, – сказал один из руководителей Google, не разрешивший мне называть его имени. – Однако Vodafone предложила нам схему, при которой мы могли показывать пользователям часть наших результатов лишь под ее контролем, при том что наши результаты находились в самом низу ответа на поисковый запрос. По сути, этому оператору не был нужен хороший мобильный браузер. Продававшиеся ими рингтоны иногда получали приоритетные места в результатах поиска. Так поступали все операторы. Им казалось, что они смогут предлагать все услуги внутри огороженного стенами сада (как это делала AOL в 1990-х годах) и что именно такой контроль – наилучший для них способ заработать деньги».