Александр Севастьянов - Победу не отнять! Против власовцев и гитлеровцев! Страница 12

Матеас Цимлих пишет своему брату ефрейтору Генриху Цимлиху:

„В Лейдене имеется лагерь для русских, там можно их видеть. Оружия они не боятся, но мы с ними разговариваем хорошей плетью…“

Некто Отто Эссман пишет лейтенанту Гельмуту Вейганду:

„У нас здесь есть пленные русские. Эти типы пожирают дождевых червей на площадке аэродрома, они кидаются на помойное ведро. Я видел, как они ели сорную траву. И подумать, что это — люди!..“

Рабовладельцы, они хотят превратить наш народ в рабов. Они вывозят русских к себе, издеваются, доводят их голодом до безумия, до того, что, умирая, люди едят траву и червей, а поганый немец с тухлой сигарой в зубах философствует: „Разве это люди?..“

Мы знаем все. Мы помним все. Мы поняли: немцы — не люди. Отныне слово „немец“ для нас самое страшное проклятье. Отныне слово „немец“ разряжает ружье. Не будем говорить. Не будем возмущаться. Будем убивать. Если ты не убил за день хотя бы одного немца, твой день пропал. Если ты думаешь, что за тебя немца убьет твой сосед, ты не понял угрозы. Если ты не убьешь немца, немец убьет тебя. Он возьмет твоих близких и будет мучить их в своей окаянной Германии. Если ты не можешь убить немца пулей, убей немца штыком. Если на твоем участке затишье, если ты ждешь боя, убей немца до боя. Если ты оставишь немца жить, немец повесит русского человека и опозорит русскую женщину. Если ты убил одного немца, убей другого — нет для нас ничего веселее немецких трупов. Не считай дней. Не считай верст. Считай одно: убитых тобою немцев. „Убей немца!“ — это просит старуха мать. „Убей немца!“ — это молит тебя дитя. „Убей немца!“ — это кричит родная земля. Не промахнись. Не пропусти. Убей!

24 июля 1942 г. [27] ».

Что ж, признаем: Эренбург умел ненавидеть. И мог этому научить. В той войне русские с евреями имели общего врага, стояли против него плечом к плечу, и эта наука была как нельзя кстати. Без ненависти к врагу победить невозможно. Мы забыли этот урок — и оказались сегодня побеждены. И мы не вернем себе победу, пока не вспомним все заново, пока вновь не научимся ненавидеть. Цитированный текст переиздан в наши дни как литературный памятник, и это ни у кого не вызвало возмущения, не повлекло за собой уголовного преследования издателей. Его можно изучать, на него можно равняться. Так что спасибо Эренбургу.

Сегодня стоять плечом к плечу с Эренбургом может по ряду обстоятельств показаться зазорным для русского националиста. Не сомневаюсь, что найдутся желающие меня этим попрекнуть. Беда в том, что выбор у нас оказался небогат: либо с Эренбургом, либо с Подрабинеком. Я выбираю Эренбурга. И пусть русский Бог судит тех, кто выбрал Подрабинека.

Но вернемся к русским газетам времен войны. Заголовок передовой статьи «Добить немецкого зверя!» говорит сам за себя («КЗ» № 105/44). В этом же номере газеты читаем: «Этого врага нужно добить, чтобы он не мог больше вредить ни нашему народу, ни другим народам мира. Его нужно добить во имя высшего закона человечности. Смерть немецким оккупантам во имя жизни на Земле!» (Д. Мануильский. Выдающиеся победы Красной Армии. — Там же).

Язык газеты был истинным языком фронта, ибо фронт с полным правом ворвался на страницы газеты. Слово газетчика — слово ненависти, в том числе, — было могучим оружием, направленным точно в цель. Репортажи с передовой доносят до нас единое понимание происходящего — и единый лексикон: «У каждого из нас сердце жаждет победы. У всех нас одна цель и одно стремление: быстрее разгромить изверга-немца» (из выступления кавалера ордена Славы гвардии ефрейтора Галимова. Заметка «Будем громить врага беспощадно». — «КЗ» № 106/44); «Наша задача — еще крепче бить немца, повсюду преследовать его» (из речи кавалера ордена Красного Знамени ст. лейтенанта Киреева. Заметка «У героев боев за Крым». — Там же); «Раненый зверь не перестает быть опасным зверем… Мы сами это видим. И все же мы добьем немецкого зверя, за какие бы горы и леса он ни прятался. Догоним его и в его же собственной берлоге добьем!» (выступление бронебойщика Кузьмина. Заметка «В предгорьях Карпат». — «КЗ» № 105/44). В другом репортаже о митинге в действующей армии звучит та же мысль: «В каждом слове, в каждой фразе чувствуется великая вера в силу грозного русского оружия и в скорую победу над ненавистным немецким зверьем» («КЗ» № 107/44). «Перед строем выступает ветеран трех войн ефрейтор Антуфьев. Он говорит: — Все мы свидетели страшных зверств и разрушений, которые чинили немцы на земле Ленинградской области. У кого из нас злоба не подходила к самому сердцу. Еще в Первую мировую войну я увидел, что немцы не люди, а теперь и подавно. Это звери, которых надо бить» (заметка «Вклад советских воинов». — «КЗ» № 108/44).

Надо полагать, политкорректные правозащитники, рьяно защищающие Подрабинека, никогда не признают ефрейтора Антуфьева, ветерана трех войн, за русского человека! Ну как же может русский человек держать в душе такое зло?!.. Как это, право, не гуманно…

Ладно, скажут мне, «Красная Звезда» — армейский орган печати, у него своя специфика, чего не ляпнешь в бою сгоряча! Но, во-первых, газета полна таких «горячих» репортажей о преступлениях немцев, румын, финнов, которые с лихвой оправдывают любую русскую ненависть и ничего, кроме ненависти, вызвать у нормального человека не могут. А во-вторых, заглянем-ка в сугубо штатскую газету «Правда»: что там?

А там — та же ненависть к смертельному врагу. К немцу. К румыну. К венгру. К финну. И тот же Эренбург, объясняющий, чем плохи немцы, предчувствующие свой конец, и что «добить их нелегко», и почему «мы хотим их уничтожить», и что «напрасно немцы рассчитывают на нашу забывчивость» («Правда» № 13/45). И те же выразительные заголовки статей (например: «По следам зверя». — «Правда» № 27/45). И те же документальные рассказы о немецких зверствах — теперь уже на землях не только России, Белоруссии, Украины, но и Польши, Венгрии, Чехословакии, Прибалтики, в том числе о лагерях смерти. И такие, например, стихи Демьяна Бедного: «А дай над русским немцу власть, // Так покуражится он всласть, // Покажет нрав немецкий зверский // Детоубийца этот мерзкий» («Правда» № 28/45). И те же репортажи из действующей армии, в которых так же слышится один призыв: добить немца! Добить ненавистного супостата!..

Наши русские отцы и деды хорошо знали, что такое ненависть. Умели видеть самую вражью суть, умели ее ненавидеть. Потому и били врага без пощады. Потому и сумели порвать смертельную удавку, накинутую на нашу шею. Потому и познали счастье Победы.

И завещали на все времена нам, своим русским внукам и правнукам: «Тот не поднимется к высотам любви, кто не познал всей глубины священной ненависти к врагу».

Подвести черту

Как говорит Екклесиаст, есть время любить и время ненавидеть, время собирать камни и время их разбрасывать. Мне могут сказать: зачем ворошить прошлое, сводить старые счеты? Нам бы сегодня лучше дружить с немцами, благо есть общие цели и задачи по сохранению белой расы и т. д.

На это я могу сказать одно. Мы, конечно, очень хотели бы дружить и сотрудничать со всеми, в том числе и с немцами. Однако никакие общие задачи мы не сможем решить, если не преодолеем то отношение немцев к русским, которое складывалось тысячу лет, которое привело к ужасающей трагедии Великой Отечественной войны, которое сегодня препятствует взаимопониманию и равноправным, взаимоуважительным отношениям. Преодолеть же это все возможно только одним проверенным способом.

Дело за малым: немцы должны принести нам такое же покаяние, как евреям, и так же компенсировать наши протори и убытки. Должны отнестись к нам как к равным, с уважением, в том числе к нашим неисчислимым жертвам. Должны дать гарантии вечной дружбы. Должны понять, что их выживание как народа, да и спасение-сохранение белой расы вообще сегодня зависит именно от того, как сложится политическая судьба русских. Должны помочь русским вернуть свое государство — Россию, чтобы русские снова смогли спасти если не весь мир, то хотя бы белое человечество.

А уж потом — обнимемся, поклянемся в той самой вечной дружбе, забудем зло и пойдем вместе в светлое будущее. Но — только в таком распорядке действий. Иначе нет гарантий, что рано или поздно все не повторится вновь.

 Раздел второй. Оплачено кровью 

Кто владеет — да владеет, а кто потерял, тот уже потерял [28]

О книжных потерях России от немецкого нашествия

С глубоким волнением прочел статью известного книговеда профессора Е. Л. Немировского «Возвращать ли трофейные книги?» («Книжное обозрение» №№ 7, 8, 1994). Автор справедливо, с присущей ему широтой взгляда и научной добросовестностью, говорит об опасности подобного прецедента, о методологической сложности этой проблемы и ее неразрешимости в глобальном смысле. В конце статьи он призывает, чтобы каждый сам ответил на вопрос, вынесенный в заголовок.