Александр Беззубцев-Кондаков - Надо ли России бояться Китая? Страница 12

Глубокое знание китайской специфики и кризисного состояния советско-китайских отношений периода холодной войны помогало руководству разведки США, используя оперативные возможности, доводить до определенных кругов, близких к Кремлю, дезинформационные сведения о планах Пекина по подготовке к агрессии против СССР. В этих обстоятельствах китаефобия в нашей стране получила благодатную почву.

Первая волна стала затухать в середине 1980-х годов, когда добытые политической и военной разведкой Советского Союза данные об истинном уровне китайской угрозы доказали, что он, мягко говоря, преувеличен. Это помогло правильно сориентировать нового советского лидера Горбачева на необходимость сменить воинственную антипекинскую политику прагматическим курсом контактов с соседней страной. Первыми шагами на этом пути стали меры по сокращению огромной военной группировки СССР на Дальнем Востоке и в Забайкалье. Китайская сторона пошла навстречу, и страхи развеялись.

Вторая волна китаефобии стала подниматься одновременно с активизацией самостоятельного внешнеполитического курса России в начале 2000-х годов. В этот период начиналось формирование новых стратегических контактов с КНР: урегулирование пограничных споров, становление Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), развитие двусторонних связей между Москвой и Пекином, как военных, так и экономических (соглашения по поставкам нефти и газа). Причем новые формы конструктивных взаимоотношений соседних стран выстраивались на фоне противостояния с заокеанской державой, президентом которой был опять же Джордж Буш, теперь уже младший.

Реакцией на развитие российско-китайских связей стала растущая волна новых «страшилок» о планах Китая отхватить огромные куски нашей территории или наполнить их просторы миллионами мигрантов из-за Амура. Вновь подтвердилась народная мудрость: «Яблоко от яблони недалеко падает».

Чтобы оценить реальность навязываемых российскому обществу страхов, уместно вновь обратиться к мнению человека, изучающего «китайского соседа» на протяжении шести десятилетий, журналиста и аналитика Всеволода Овчинникова.

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА

Идея о «ползучей экспансии» китайцев в малонаселенной азиатской части России активно внедряется в общественное сознание россиян западными СМИ. Прежде всего не будем забывать, что сама судьба поселила наши народы рядом. «Поменять квартиру» на планете невозможно. И от нас самих зависит, сумеем ли мы извлечь пользу из этого соседства. Если же мы будем хмурить брови и смотреть на китайцев как на недругов, то в конце концов они могут стать таковыми. В наших интересах поступить иначе: воспользоваться динамизмом соседа, разумно использовать трудовые ресурсы Китая, чтобы сдвинуть с места освоение необжитых районов к востоку от Урала.

Китайцы тоже настроены дружить с нами. И не только потому, что именно мы помогли им заложить основы современной индустрии, без чего успехи нынешних реформ были бы немыслимы. Не менее важно, что дружелюбие китайцев основано на прагматизме. Они на себе ощутили негативные геополитические последствия распада Советского Союза. Нажим Вашингтона на Пекин резко возрос. В этих условиях Россия стала для Китая стратегическим тылом, как, впрочем, и Китай для России.

Что же касается разговоров о «ползучей экспансии», то трансграничная миграция рабочей силы стала неотъемлемой чертой современности. Речь может идти о том, как ее регулировать. Самая крупная община зарубежных китайцев находится не в Азии, а в Соединенных Штатах. Она насчитывает 13 миллионов человек. Поскольку в России население вдвое меньше, чем в США, аналогичная прослойка китайцев должна бы составлять у нас 6-7 миллионов человек. Пока же степень нашей «китаизации» примерно в 100 раз меньше.

Среди американцев китайского происхождения больше нобелевских лауреатов, чем имеет вся Япония. В Силиконовой долине китайцев так же много, как выходцев из бывшего СССР. Стало быть, дело не в количестве, а в качестве мигрантов, в том вкладе, который они способны внести.

Словом, мы должны быть достаточно мудры, чтобы не только не допустить превращения соседства с Китаем в угрозу для России, но и использовать это соседство, дабы ускорить освоение Сибири и Дальнего Востока.

(Всеволод Овчинников. Взлет Китая // Российская газета. 2009.15 апреля)

К сказанному выше необходимо добавить, что призрак «китайского врага» циркулирует только на территории бывшего СССР.

У КНР и Индии во второй половине XX века было несколько вооруженных конфликтов из-за неурегулированных пограничных споров. Потенциальная опасность возобновления вооруженных столкновений не исключается и сейчас, индийские военные об этом помнят и воспринимают уровень китайской угрозы выше пакистанской. Но в индийском обществе не культивируется мысль о перспективах военного вторжения Китая на индийскую территории.

В то же время Китаю удалось цивилизованным договорным путем решить все территориальные вопросы с северными соседями — государствами СНГ: Россией, Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном. Однако именно здесь ему, при активной поддержке СМИ, приготовлен ярлык будущего агрессора, что на самом деле не совсем нелогично.

Недавно Федеральное бюро переписи США распространило официальное сообщение, согласно которому население Индии после 2025 года будет превосходить по численности население Китая. Сейчас, по данным американских специалистов, в Индии проживает более 1,156 миллиарда человек. К 2025 году этот показатель должен вырасти до 1,396 миллиарда человек. Для КНР соответствующие цифры — 1,324 миллиарда человек и 1,395 миллиарда человек. Территория Индии в три раза меньше территории Китая, и в логике рассуждений сторонников идеи об агрессивности Китая самому большому населению в мире должно быть очень тесно на своей территории. Значит, Индия тоже, по идей, жаждет территориальных захватов. К тому же она обладает ядерным оружием, армией и флотом, не уступающим китайским вооруженным силам. Но про вероятную агрессивность Индии сегодня мало кто пишет, возможно, потому что не было заказа на такие исследования. Видимо, не тот эффект.

Китай и Вьетнам также неоднократно вступали в вооруженное противоборство по причине пограничных споров — как на суше, так и на море. Только в 2009 году в Пекине были подписаны соглашения о демаркации китайско-вьетнамской границы. Но население маленького Вьетнама китаефобией никогда не страдало, точно так же как вьетнамцы не боялись американских и французских агрессоров, с которыми успешно воевали почти 20 лет в прошлом веке.

Не проявляет беспокойства и самый близкий и наименее защищенный от гипотетических вторжений сосед Китая — Монголия. С севера она соседствует с Россией, а с других сторон света окружена Китаем, что уже подразумевает зависимость от сильных соседей. Небольшая численность населения — 3 миллиона жителей на огромной территории в одну треть Западной Европы — усиливает впечатление уязвимости. Большую часть товаров потребления и энергоносители приходится импортировать. В советские времена Монголию называли еще одной республикой Советского Союза. Потом в Москве о монголах забыли. Но потомки Чингисхана нашли свой независимый путь, хотя быстро растущий Китай пытался было вернуть страну под свое влияние — ведь до начала XX века Монголия входила в состав Цинской империи. Однако руководству Монголии удалось сохранить независимость и создать политические механизмы, которые за последние годы сделали народ богаче. В этой стране, невзирая на кризисные явления, динамично поднимается экономика, в которую спокойно вкладывают собственные деньги зарубежные инвесторы.

Тем не менее мы в России все продолжаем рассуждать о неизбежности китайской агрессии!

Китайская армия: реальная угроза или «бумажный тигр»?

Сегодня часто можно услышать выражение «бумажный тигр». Далеко не каждый читатель может точно вспомнить, когда и при каких обстоятельствах оно вошло в обиход средств массовой информации.

А дело обстояло следующим образом. В 1946 году вождь коммунистического Китая Мао Цзэдун встретился с известной в то время американской журналисткой Анной-Луизой Стронг и дал ей интервью, в котором, в частности, заметил: «Чан Кайши и поддерживающая его американская реакция являются „бумажными тиграми". Когда говорят об американском империализме, людям кажется, что он является непомерно мощным. Китайская реакция именно этой „мощью" США пугает китайский народ. Однако будет доказано, что американские реакционеры, как и все реакционеры в истории, отнюдь не сильны».

Через шесть с половиной десятилетий уже сам Китай доказывает, что стал «непомерно мощным», тем самым попросту пугая многих в мире. КНР быстро строит соответствующие современным требованиям национальные вооруженные силы. В исследованиях российских и зарубежных аналитиков нередко встречается тезис о возможном применении руководством Китая имеющихся боевых ресурсов для решения сложных международных споров.