Андрей Грунтовский - Разговор в письмах о материке Россия Страница 12

К вопросу о построении Царства Божьего в отдельно взятой стране

Что останется от России, исчезни рубль — враз и повсеместно? Россия и останется. Ведь и бывало такое, и — ничего… А что останется от Америки без доллара?..

Не в деньгах счастье: русская культура переживет Россию на тысячелетия. Это видно и сейчас. Весь XX век Запад только и делает, что слизывает наши сливки. Что останется от великой империи США (или дядюшка Сэм думает, что он вечен)? Великая эрзац-культура, великое обезьянничанье.

Что бы ни говорили об отсталости России (а это с какого конца глядеть!), а наша страна явила удивительный пример последовательного строительства — на протяжении тысячелетия! — христианского государства. Со многими издержками (особенно при Романовых), но — строительства! Последующая семидесятилетняя попытка (опять-таки уникальная) построения сразу «Царства Божьего» была абсолютно логичным продолжением зодчих Третьего Рима. Этнос не выдержал этой грандиозной миссии не потому, что был слаб, пассионарность вышла и проч., а потому, что задача была не земного замаха.

Россия вовсе не проиграла, как поспешно раструбили наши западники, эту пятидесятилетнюю «холодную» войну. Что такое наши геополитические противники? Какими такими духовными ресурсами они располагают? В России произошло другое: «столп» упал, и языцы смешались. Русская идея под спуд ушла, и сразу — вопросы появились. Вопросы: еврейский, украинский, чеченский… Вопросы, вопросы… Нет русского ответа! Но это цветочки, ягодки — впереди.

Россия никогда не ставила себе задач завоевательных. Почти все территориальные приобретения произошли от оборонительных войн. Даже грандиозное освоение Сибири (заметьте: «освоение» — а где в истории подобные примеры?) никак экспансией не назовешь. Ордынская волна откатилась туда, откуда и пришла. Вот и все. Да потом еще и помогали: прямехонько «из феодализма в социализм», как говорили тогда про Монголию.

Русские достигли Тихого океана (между походами Ермака и Ивана Москвитина — всего 49 лет!) и перевалили в Америку. Сейчас уже известно, что задолго до Беринга и даже Дежнева на Аляске жили русские. Какая такая «пассионарность» продвинула этнос от Карпат до Калифорнии?

Да… Россия, как никакая другая держава в истории, имела необычайное продвижение в пространстве, но… главным ее устремлением всегда было не внешнее, а внутреннее строительство. Так было ли оно тщетно? Не бесовским ли наущением, как мыслят люди, не чующие Родины ни под, ни над собой. Нет, не тщетно. Царство Божие, а не столп — вот что мыслилось и чаялось. А столп — столпом, без этого здесь — не получается. И важно, как строили: самозабвенно и бескорыстно, не хлеба единого ради, искали прежде всего Царства Небесного, собирали сокровища на небесах… Сколько Россия дала павших за Отечество! Сколько мучеников за веру! — (Для людей, Бога не имающих, — это лишь «напрасные жертвы», для нас — «сокровище небесное».)

А что языцы смешались… да как им не смешаться! Да, в этом вопросе мы еще «ягодок» подождем (то есть дождемся!), ибо мы не сделали еще одного славного дела вавилонских строителей — не принесли покаяния. Не все камни распались еще, и звезда Полынь не так чтобы совсем упала.

Даже современный капитализм мы строим как-то по-особенному… Современное неуемное стремление к западному образцу носит все тот же фантастично-фанатичный характер. С тем же напряжением, с каким наши далекие предки стяжали Дух Святой, с той же исступленностью, с какой строили недавнее «светлое будущее», рвемся мы к обманчивому западному «раю», попирая и Небесное, и земное царствие свое. Полноте! Стыдно, господа! Поворотите оглобли! Не выйдет, не построите, ибо «разбойники подкапывают и ржа истребляет»! Отнюдь не построится американское это «счастьице» — земное и убогое, обильное лишь настолько, насколько удается урвать у ближнего. Не для нас это, к счастью, не для нас… А то — неземное и невозможное — созиждется, дайте срок!

Отрывок без названия

Я не знаю, отчего пьют китайские люди (и пьют ли?), но русские пьют от ощущения собственной нечистоты… Уж больно много святости мелькнуло перед глазами русского человека за века и века… Да и сам он на подвиг был не слаб и знал это… А вот так, вне годин и свершений, живет скромно и всю гниль свою видит до ногтя и кается, кается… но каяться-то не умеет! Не скромно это как-то, не по-людски. «Несть, Боже, покаяния во мне!» Да нет, правда, покаяние есть, но стыдно как-то вслух… перед Богом (Он-то и так все знает!), перед людьми (эх, на миру и смерть красна), нет, перед собой — и… запьет.

Это тоже дело такое потаенное… А то ведь еще и не пьет — это уж, знаете, совсем никуда! Бо ведает, что ежели выпьет, то и вовсе свиньей выйдет. И крепится, крепится — не пьет, а тоска-то…

О фантастике

Фантастическая литература рисует будущее общество идеальным. Здесь видны наивные утопические воззрения эпохи Просвещения. Неважно — коммунистическим или иным, но почти Царством Божиим. Однако реальная история человечества развивается в противоположном направлении. Фантасты более или менее удачно изображают технический прогресс, но ничего не ведают о будущем человека. Единственная научная (и совсем не фантастическая!) книга о будущем написана две тысячи лет тому назад. Она называется Апокалипсис.

Интеллигенция и государство

Русская интеллигенция дважды повторяла одну и ту же губительную ошибку: боролась с государством, считая его источником зла, во имя, как казалось, спасения России. До революции боролись с самодержавием и Православием — разрушили и то и другое… Ввергли нацию в гражданскую войну, позднейшие политические разборки. После революции боролись уже с коммунизмом — и разрушили в результате Россию.

Могут сказать: а вы, вы сами теперь боретесь с государством вот этими самыми строками!

Да, борюсь. Только ситуация сейчас совершенно иная: интеллигенция и государство поменялись местами в этой роковой борьбе. Государство само теперь разрушает наше Отечество, а патриотический остаток интеллигенции борется с государством, но теперь уже — за сохранение России.

Наступит ли когда эпоха соборного созидания? Вероятно, нет. Карфаген должен быть разрушен — это уже в подкорке, на генном уровне…

Письмо девятое. Антропология слова

В свое время Пушкина раздражала методика поэтического «разбора» а-ля Булгарин или Сенковский. Эти господа «ловили блох», а критиковать Александра Сергеевича по сути им было не по уму. Тем не менее аналитический подход к «разбору» существует и поныне. Мы же стоим на том, что по существу дела к слову диалектика не применима. Не анализируем мы, показывая «слова-образы» или «словесные формулы», а просто даем примеры поэтического языка. Наш метод можно назвать поэтикосимволическим или, лучше, традиционным. Не к синтезу он ведет, а просто к умению владеть словом, поэтическим языком, который осваивают, как и всякий другой: заучивая слова, изучая законы, прозревая смыслы… Итак, первая задача слововедения: чтение текста, освоение художественного языка.

Мы могли бы пойти здесь и западным путем: вспомнить «коллективное бессознательное» (архетипы) Юнга или обратиться к теории Леви-Стросса о «бессознательной логике архаического мышления» и т. д. Но мы пойдем своим путем: Юнги приходят и уходят, а русская словесность остается.

XX век русской литературы дал миру небывалый взлет религиозной мысли. Наряду с православной (Иоанн Кронштадтский, С.Нилус…) мощный поток (как потом выяснилось) околоправославной литературы (С.Булгаков, Н.Бердяев…) и вплоть до оккультистики (Рерихи, Гурджиев…). Еретические блуждания наших авторов различны, иное не худо бы и поберечь. Укажем на теорию «имяславия» о. Павла Флоренского («Столп и утверждение истины», «Смысл идеализма» и развитие этих идей у А.Ф. Лосева), еще — на понятие «национального эгрегора» у Даниила Андреева («Роза мира»). Удачное определение, к сожалению не ставшее теорией, у И.А. Ильина: «бессознательная духовность» («Путь духовного обновления»). Еще ближе и точнее работы чисто научные, из которых на первом месте — теория «семантического (то есть смыслового. — А.Г.) поля» В.В. Налимова («Спонтанность сознания» и др.). Все эти построения можно объединить понятием «теория смысла». Но одни авторы (как Ильин) лишь наметили подходы к теории, другие (Налимов, Андреев) возвели величественные, но сомнительные построения. Их эгрегоры и семантические поля оказываются на поверку тварными феноменами. Эго гностический, западный путь. Квазихристианство. Мы же попытаемся дать такую теорию в применении не к философии, но к словесности, опираясь на православную традицию, используя достижения фольклористики.

«В начале было Слово и Слово было у Бога…» (и даже не в начале, а «искони», то есть всегда).