Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6533 ( № 47 2015) Страница 12

Как выяснилось, договора с иностранными фирмами на издание книг советских авторов обычно заключает Всесоюзное объединение «Международная книга». Поскольку СССР не состоит в международных конвенциях по охране авторского права, подобные отношения существуют у «Международной книги» лишь с некоторыми иностранными фирмами. С итальянским издательством Риццоли договорных отношений нет.

По мнению председателя Всесоюзного объединения «Международная книга» т. Макарова, действия К.Симонова, самостоятельно заключившего договор с Риццоли, не вызывают возражения, так как были продиктованы стремлением предотвратить выход в свет его рукописи за рубежом до публикации её в СССР.

К.Симонов приглашался для беседы в Отдел культуры ЦК КПСС. Было обращено его внимание на необходимость предварительного согласования подобного рода акций с соответствующими советскими органами.

Докладывается в порядке информации».

(РГАНИ, ф. 5, оп. 59, д. 56, л. 126).

Внизу докладной записки аппаратчики оставили две пометы: «Тов. Кириленко А.П. ознакомлен» и «Тов. Суслов М.А. ознакомился». Кроме того, на документе сохранились автографы Б.Пономарёва, К.Катушева, И.Капитонова, М.Соломенцева и некоторых других секретарей ЦК партии.

Проиграв битву главному политработнику вооружённых сил Епишеву, Симонов взялся за книгу о Маршале Георгии Жукове. Новую рукопись писатель также в первую очередь отнёс Твардовскому. Как потом писал в своём дневнике Кондратович, «А.Т. прочитал рукопись Симонова о Г.Жукове (записи бесед с ним и пр.) и был удивлён: «Это так хорошо и интересно. Конечно, Симонову не скажешь: зачем он пишет свои скучные романы, ему надо писать такое, он же может стать советским Моруа» (запись за 4 февраля 1969 года).

Но, видимо, и эта рукопись оказалась не ко времени. Известно, что в этот момент у Симонова возникли какие-то новые крупные неприятности. Но перед властями его защищать стал почему-то не Твардовский, а уже Шолохов. Именно Шолохов 7 марта 1969 года направил письмо тогдашнему советскому руководителю Брежневу. «Обращаюсь с покорной, но настоятельной просьбой, – писал Шолохов. – Ради бога, разберитесь с Костей Симоновым. Нельзя дальше тянуть. Парень он очень талантливый и умный, он нужен нашей литературе и его, как говорят на Украине, надо «пригорнуть», обласкать, поставить на ноги. У меня за него болит душа <...> Партии и литературе нужен этот человек, стало быть, надо сделать всё, чтобы не оттолкнуть его. Найди время поговорить с ним врастяжку. Будет успех! Или поручи это тонкое дело <...> тов. Цуканову. Этот найдёт пути к его сердцу. А если, после Цуканова, поговоришь ты, – доброе дело будет завершено». Не дожидаясь первой реакции, Шолохов спустя шесть дней вдогонку отправил Брежневу второе письмо, в котором напоминал: «Если бы ещё по-хорошему решить с К.Симоновым, – тогда бы у меня душа стала на место…».

Однако обращение Шолохова никакого эффекта не дало. Симонов долго не знал, как ему подступиться к властям. Выждав время, он уже в 1974 году собрался вновь написать письмо Брежневу и попросить снять с него клеймо запрещённого автора. Но заместитель заведующего отделом культуры ЦК КПСС Альберт Беляев его от этого шага отговорил. Он напомнил писателю, что формально ЦК его дневники 1941 года не запрещал. «Тогда о чём Вы будете писать Брежневу? – переспросил Беляев. – Скажут, а никто Вас в ЦК и не запрещал, решений таких не было. Так что решайте в обычном порядке, то есть опять через Главлит и Главпур. А там сидят всё те же Романов и Епишев. И чего же Вы от них добьётесь? Мне кажется, Брежнев не отвечает Вам потому, что находится под давлением и со стороны идеологов, и со стороны генералитета Минобороны, для которых Ваши дневники и комментарии к ним, как кость в горле. На Брежнева давят, и он не знает, что Вам отвечать. А Епишев, Романов и два отдела ЦК КПСС уже ответили Вам восемь лет назад совершенно определённо и совершенно отрицательно. По-моему, эту проблему надо решать без официальных записок и писем. Ведь напиши Вы записку в ЦК, её тут же обязательно пошлют на заключение в Главпур, коль скоро речь идёт о войне, т.е., всё к тому же генералу Епишеву. И вполне может так случиться, что Вы в конце концов получите решение ЦК КПСС, но вряд ли оно будет в Вашу пользу. И тогда уже Вам не останется никакого пространства для манёвра со «Ста днями войны». Тут, мне кажется, надо действовать не официально, а, так сказать, приватно. Почему бы Вам не написать нечто вроде «Памятки», в которой на одной страничке (больше не надо) изложить суть вопроса, подчеркнуть, что Вы много работали, учли многие разумные замечания редакции журнала, Главлита, Главпура, от чего-то отказались сами (не время, мол) и в сущности написали новую редакцию своих комментарий. И теперь Вы не видите причин для того, чтобы не печатать Ваши «Сто дней...» Эту памятку Вы лично передадите из рук в руки секретарю ЦК КПСС П.Н. Демичеву, да поподробнее расскажите ему о своих переживаниях и нравственных страданиях – для Вас невыносимо бремя «запрещённого писателя» (А.Беляев. Литература и лабиринты власти. М., 2009).

Симонов считал, что Демичев не так уж влиятелен. Беляев эти сомнения развеял. «Как знать? А вдруг Демичев пожелает при удобном случае познакомить Брежнева с Вашей «Памяткой», расскажет ему о Ваших переживаниях, готовности и дальше работать во славу Родины и её Вооружённых сил?» Беляев оказался прав. Он рассказывал: «Памятка», вручённая К.Симоновым из рук в руки П.Демичеву, помогла разрешить конфликт между писателем и Л.Брежневым. По поручению Демичева я позвонил в Главлит и передал указание высшего руководства ЦК КПСС не препятствовать публикации переработанных военных записок К.Симонова».

Публикации военных записок Симонова под названием «Разные дни войны» началась в 1974 году, правда, не в «Новом мире», а уже в другом журнале – «Дружба народов».

Маленькие подмостки для большой любви

Маленькие подмостки для большой любви

Литература / Литература / Константин Симонов - 100

Галкина Валерия

Теги: Константин Симонов

В Малом зале Театра Российской армии состоялась премьера спектакля Александра Бурдонского по мотивам лирического сборника Константина Симонова «С тобой и без тебя». Постановка приурочена к 70-летию Великой Победы и к 100-летию со дня рождения поэта.

В век всеохватывающего цинизма стало как-то особенно трудно рассказывать истории о любви. Рассказывать так, чтобы они не казались слащавыми, чтобы с них не хотелось снять блестящую розовую обёртку из слишком счастливых концов. Чтобы им верилось, и о них думалось.

Одну из таких историй рассказали зрителям на сцене ЦАТРА.

В основу нового спектакля народного артиста России Александра Бурдонского легла история любви Константина Симонова и Валентины Серовой, – женщины, которой посвящён цикл стихов «С тобой и без тебя» и, в частности, ставшее поистине народным стихотворение «Жди меня».

Тема любви, которая, безусловно, является главной в произведениях цикла, переплетается с темой войны. Личная драма – с драмой всего народа. В спектакле война появляется кровавым туманом (игра дыма и света), голосом Левитана, мотивами военных песен… Деликатно, бережно, без бравады и пафоса, как и в поэзии Симонова, показаны скорбь и горечь военных лет.

Маленький зал. Четыре ряда зрительских кресел, расположенных прямо на сцене, – блестящая режиссёрская находка, впервые воплощённая некогда в чеховской «Чайке». Зритель, сидящий на сцене, уже не может оставаться безучастным. Не может быть рассеянным. Не может не проникнуться… Актёры же, находясь на расстоянии вытянутой руки от зрителя, глядя ему в глаза, не могут лгать. Не могут халтурить. Не могут переигрывать… Такая близость становится залогом сотрудничества, максимального доверия. Полного погружения в спектакль.

Об актёрской игре трудно что-нибудь сказать, потому что игры в постановке нет. На протяжении двух часов и исполнители ролей, и зрители живут и дышат рассказываемой историей. На сцене всё – настоящее. Настоящий канделябр с настоящими мерцающими огоньками свечей, настоящая, «живая» музыка – фортепиано, аккордеон и гитары, аккомпанирующие «живому» пению… Шорох карандашей по бумаге, стук солдатских сапог, сипловатые после курения голоса, дрожащие руки и даже слёзы – всё настоящее. Наверное, именно это называется «играть на разрыв аорты». Когда, выныривая из пучины чужой любви и чужой трагедии, актёры даже не могут выйти на бис – они выжаты, разорены, уничтожены.

Роли исполняли народный артист России Александр Дик, заслуженный артист России Виталий Стремовский, заслуженный артист России Игорь Марченко, заслуженный артист Республики Северная Осетия – Алания Антон Морозов, а также Сергей Смирнов, Александр Рожковский и Алёна Фалалеева.